Она нервно стиснула его пальцы, и под пристальным наблюдением капитана, Лисил провел всех по скату на пирс. Они покинули «Королеву облаков» и сошли в порту города Сорано. На сей раз последним шел Бротан.

Лисил несколько раз оглянулся и заметил, что старый убийца внимательно наблюдает за всем вокруг, возможно, даже более настороженно, чем Малец впереди. Лисила никогда не подводило чутьё, но он знал, насколько маловероятно, что кто-либо из анмаглаков проследил их досюда. Сегодня вечером они, скорее всего, в безопасности. Но вот в самом порту он понятия не имел, чего ожидать.

Так далеко на юге ночной воздух был теплым, а небольшой город казался аккуратным и ухоженным. Но поскольку он шёл, держа Странницу за руку, одна потрясающая деталь в людях на хорошо освещенной улице ускользнула от его внимания, пока Магьер потрясённо не прошептала:

— Они все похожи на Винн…

Она была абсолютно права.

Тонкокостные люди с овальными лицами не были так высоки, как нуманцы Малурны, или так смуглы, как несколько суманцев, которых они встретили. Почти все проходящие мимо носили странные бриджи из хлопчатобумажной ткани и длинные, до лодыжек, рубахи пастельных цветов. Но у всех была кожа оливкового оттенка, легкие тёмно-русые волосы и карие глаза, точно такие же, как у Винн.

Даже Малец замедлился и навострил уши, наблюдая за прохожими. Странница же смотрела на них слишком открыто. Любой, кто замечал это, просто улыбался и приветливо кивал.

— Она приехала отсюда? — спросил Лисил.

Малец оглянулся, поскольку ему нужно было видеть его, чтобы ответить:

«Я не знаю… Она была… оставлена… в Гильдии… младенцем…»

Странно, что Малец знал о Винн больше, чем кто-либо еще. Лисил вспомнил упоминание о беспокойной маленькой Хранительнице, «выросшей в Гильдии». Его внезапно обеспокоило то, что он никогда не расспрашивал Винн ее о прошлом, возможно, потому, что сам не любил рассказывать о своём детстве… детстве раба, а затем шпиона и убийцы на службе у тирана.

Улицы Сорано были чистыми, вымощенными светло-коричневым песчаником. Маленькие открытые рынки, что так удивили Лисила в Малурне, здесь были на каждом углу. Множество лавок еще были открыты, от галантерейщика до фермера, продающего свой весенний урожай. Число товаров подавляло.

Горки маслин, сушеных фиников, рыбы и баночек с настоянным на травах маслом. Ароматы в воздухе были пряными и незнакомыми. Он ненадолго остановился у скатанных в рулоны тканей с яркими рисунками.

При виде стеклянных бутылок, наполненных зелёными и черными маслинами, Лисил подумал, что неплохо было бы купить одну или две. Он бросил взгляд на Странницу.

Удивление и замешательство пропало со смуглого лица девушки. Вместо этого был виден застарелый страх перед толпой.

Лисил оглянулся на Магьер, и обнаружил, что она тоже наблюдает за девушкой.

— Мы должны найти гостиницу, — ровно сказала она, и он кивнул.

До сих пор Бротан хранил молчание, и это заронило в душу Лисила подозрение. Старый мастер-анмаглак чего-то выжидал. Как и Малец, Лисил всё ещё стремился избавиться от Бротана. Пока такой возможности не представилось.

Они направились вниз по странной улице, освещенной стеклянными фонарями, похожими на бледно-желтые, оранжевые, голубые и фиолетовые тыквы.

Бротан вдруг быстро шагнул мимо Лисила и Мальца. Он с поклоном остановил одного из местных жителей и поднял руку:

— Не подскажете, где можно найти гостиницу? — спросил он по-нумански.

Хорошо сложенный человек в длинной хлопковой рубахе шафраново-жёлтого цвета оглядел высокого Ан’Кроан. После секундного замешательства он улыбнулся и указал на коричневое двухэтажное здание. Лисил не мог быть уверен, но оно выглядело так, будто его целиком сделали из высушенной глины.

— Благодарю, — склонил голову Бротан.

Человек улыбнулся и ушел, но Бротан не двинулся с места. Вместо этого он оглянулся, его янтарные глаза внимательно оглядели Мальца, Магьер, Лисила и Странницу. Потом он тяжело вздохнул.

— Сейчас снимем комнату в гостинице, — глухо сказал он, и стало ясно, что ему это всё не нравится. — А завтра попытаемся найти другой корабль.

Несмотря на отвращение, охватывающее Лисила каждый раз, когда он был согласен с Бротаном, слова старого мясника эхом отозвались в его мыслях. Он задался вопросом: насколько эта задержка отодвинет развязку их приключения и их возвращение домой?

Спустя два вечера после того, как Чейн добыл для Винн скудное описание посыльного, он сидел в своей комнате в Гильдии и маялся от безделья. Она же, ненадолго зайдя к нему в сумерках, повела мрачного эльфа в главный зал на ужин.

У Чейна совсем не было желания присоединиться к ним, чтобы сидеть за переполненным столом, изображать, будто ешь, пока Винн тратит свою жалость на Ошу и говорит с ним по-эльфийски. Чейн уже прошёл через это однажды. И не повторит снова.

Вместо этого он пытался читать текст по истории, не предназначенный для общественного использования, продираясь сквозь сложные и убористые символы бегайн. Если он сможет справиться с ними, то сможет помочь Винн в ее исследовании — в отличие от Оши. Следовало быть честным по отношению к Кайн: девочка была отличной учительницей, а ее прирождённый талант к изучению языков был завидным. Благодаря ей, он быстро прогрессировал.

Чейн перевернул страницу. Неожиданно что-то отвлекло его.

Какое-то шестое чувство заставило его посмотреть на входную дверь… чтобы заметить, что стена рядом с ней подозрительно подалась вперёд. Он схватил рукоять своего полуторного меча, прислонённого к столу, и рывком вытащил его из ножен. Вскочив на ноги, он раздражённо оттолкнул в сторону стул.

Серые камни стены выпирали вперёд, словно что-то проталкивалось сквозь них. Цвет камня отхлынул, и из стены появился капюшон плаща и мрачное широкое лицо.

Чейн выдохнул — и раздраженно нахмурился, опуская свой меч из крапчатой гномской стали на край стола.

Тяжёлая пятка с глухим стуком приземлилась на камни пола. Закутанная в плащ, крепкая громадина, вдвое шире, но не выше, чем Винн, оказалась в комнате. Одна широкая рука откинула капюшон, и коренастый гном посмотрел вверх на Чейна, но затем быстро глянул на его меч.

— Ты не мог хоть сейчас войти через дверь? — прорычал Чейн.

— Я не хотел, чтобы услышали стук, — ответил Красная Руда. — Особенно после нашей последней «прогулки» в этом замке.

Чейн не нашёлся, что ответить своему… другу… союзнику… или кому-то менее определимому, учитывая, что тот совсем недавно помогал освободить Винн из-под заключения.

Красная Руда не носил бороды, что было необычно для гнома мужского пола, его красноватые волосы падали на плащ цвета ржавого железа. Хотя он выглядел молодым, лет на тридцать по человеческим меркам — то есть, на шестьдесят для гнома — Чейн знал его истинный возраст.

Красная Руда был старше, а выглядел так из-за своей жизни среди Хассагкрейг — «Ходящих-сквозь-Камень» — Дред-Ситта, смотрителей заслуженных мертвых их народа. Сейчас он не носил их черную чешуйчатую броню, хотя парные кинжалы Ходящих-сквозь-Камень на его поясе присутствовали. Но крепкий гномский меч, что также висел в ножнах у его бедра, и длинный железный посох в его большой руке были плохим знаком.

Почему он пришёл во всеоружии?

Он был одет в коричневые брюки и холщёвую рубашку, но Чейн заметил темно-оранжевую шерстяную тунику в разрезе плаща. Снова нехороший знак.

Красная Руда облачился в свою прошлую дорожную маскировку странствующего священника — ширвиша — Бендзакенджа, «Отца Языка»: Вечного, гномского святого и покровителя истории, традиций и мудрости.

Чейн когда-то враждовал с этим гномом, но к концу путешествия в Балаал-Ситт, павшей цитадели гномов, они многое пережили, что привело к необъяснимому доверию между ними. Винн даже поручила гному заботиться о безопасности шара Земли.

Однако Красная Руда не был склонен к светским визитам.