— Конечно, пророк!

— Пойдем.

Он направился в сторону «особого» отделения. Маленькая гадость на прощание захватчиком — очевидно, что жадность поведет их в первую очередь туда. Прямо в изолированое помещение, заминированное так, что даже хорошего танка, скорее всего, отправит «на нерест»*. И именно в том отделении находился последний плод неуемной гигантомании Талика.

Заходя в просторный коридор, Талик инструктировал Дрэгу.

— Есть несколько основных правил нахождения здесь. Их нарушение приведет к быстрой и крайне болезненной смерти. Во-первых, никакой активной магии, никаких активных навыков. Как только ты используешь что-либо подобное, сокровищница распознает тебя как врага. Мало не покажется, поверь. Во-вторых, можно смотреть на что угодно, но крайне нежелательно трогать что-либо руками без разрешения. Здесь много экспонатов с сюрпризом. Раньше это был просто ломовой урон с дебаффами, сейчас не могу сказать, чем чревато. Может оторвать руки или вообще убить. И в третьих, взяв что-либо… С моего разрешения, получается… Обязательно оставь в журнале на выходе запись об этом. Имя, дату и полное название взятого предмета. За нарушение этого пункта буду бить лично.

Дрега очень серьезно кивала в ответ.

Они прошли в зал, и Дрэга, разглядев, что стоит на постаменте в центре, шагнула вперед, закрыв Талика собой.

— Пророк, ЧТО это? Оно опасно! — В ее голосе звенела неподдельная тревога.

— А… — Поморщился Талик, удивившийся этому маневру. — Знакомься, самый дорогой экспонат сокровищницы. Титан. Если ты сейчас используешь умение или заклинание, он станет твоим врагом.

— Я поняла вас. Простите мою выходку.

— Да ничего страшного, просто держи себя в руках, ладно? Осмотри его, если интересно.

Дрэга несколько мгновений поколебалась, потом с подчеркнутым достоинством направилась к Титану и стала на против него.

Идея Титана была коллективной, всем понравилась мысль использовать автоматона для охраны сокровищницы. Дизайн, модели поведения, боевые алгоритмы — все это было плодом коллективного труда.

Два с небольшим метра ростом, гуманоидный робот с обратным коленом**, имел обманчиво хрупкие формы. Обшитый белым, под пластик, доспехом, в сплошной маске и с собранными в пучок «дредами» он категорически не вписывался в лор Иггдрассиля, но был чертовски красив. И эффективен — статы и вооружение ему делал Талик. В первом и единственном бою со своим участием, он удостоился нескольких десятков тикетов от нападающих. ГМы недели две разбирались, имели ли место быть читы или злоупотребления игровой механикой.

В правой кисти была встроена «энергетическая» пушка — выстрелы выглядели как сгустки ослепительно-голубой плазмы, срывающейся с кулака. При прямом попадании в пределах локации храма эти выстрелы наносили космические цифры урона, с одного удара не сыпался только разожранный, овербафнутый танк. Любой другой классовый архетип уезжал с одного удара, не помогало даже [тело лучезарного берилла].

В левой — «генератор» мобильного поля, которое сдерживало сравнимые картины урона и игромеханически было непреодолимым препятствием. Пока не снесешь этот щит — не просто урона автоматону не нанесешь, но и даже не подойдешь к нему. Милая особенность этого щита заключалась в том, что он полностью нейтрализовал любой удар, пришедший в него — даже при одной единице прочности, он полностью поглощал любую последнюю атаку, перед тем, как развеяться. Конечно, за пределами своей «зоны» мощность атак и прочность щита падали примерно в два с половиной раза, но в любом случае, Титан был наиболее сильным в числовом выражении урона юнитом в Рассветном Тумане. Даже считая игроков — например, Кацуба критом [астрального рассечения] по робе выдавал процентов восемьдесят регулярного урона этой машины.

Картину добавляла задранная в потолок ловкость и механика «скрытности», которая так и не понадобилась.

Но все-таки у Титана оказался один фатальный, критический недостаток. Он был ДОРОГИМ. По настоящему дорогим. На него донатила вся гильдия, а Талик по тихому добавил практически все свои запасы на черный день. В случае его смерти, его можно было разобрать на элементы, сделав воскрешение невозможным. Но проблема была не только в дороговизне самого Титана.

Главной проблемой был боезапас. Три кассеты по семь зарядов, по одному заряду на каждый выстрел или использование щита. Два ремкомплекта. Запасная силовая батарея для выхода в режим ускорения.

Стоимость потраченных расходников была равна 70% предельной вместимости казны, которой гильдия ни разу не достигла за все время существования. За полгода задротства едва наскребли, не оставив в казне даже пыли. За это время гильдия не получила никакого развития. Ну, а у разработчиков на все жалобы ответ был один — «мы всегда готовы пойти на встречу игрокам, которые приносят пожертвования нашему общему проекту». Оценив масштабы пожертвований, хотели Титан даже разобрать и продать, хватило бы отгрохать еще один Рассветный Город, но в итоге решили оставить на крайний случай. После появления инофрмации о грядущем закрытии Иггдрассиля Талик таки попытался его продать, но покупателей уже не нашлось.

С того времени Титан больше ни разу не включили, а все проекты Талика коллегиально проверялись на допустимую норму идиотизма.

Дрэга завороженно смотрела на автоматона.

— Пророк, я… Я никогда не думала, что могу представить границу силы Лордов, но это… Этот Титан — один из нас? Он служит гильдии?

— Должен. Но пока нет угрозы существования гильдии, я не хочу это проверять. Пойдем. Мы здесь по делу.

Дрэга коротко кивнула и последовала за Таликом, так и не повернувшись к Титану спиной полностью.

Отделы «золото» и «кристаллы» он осматривал с ноющим сердцем. Состояние денежной части казны было откровенно жалким. Помещение, оборудованное для хранения максимум двадцати пяти миллиардов золотых монет, хранило меньше миллиона. По меркам Иггдрассиля, как за хлебом сходить.

С кристаллами, второй основной валютой, дела обстояли даже хуже. Меньше тысячи универсальных кристаллов данных. Не хватит, даже чтобы забиндить свойства в пустую легендарку. Едва хватит даже на пару хороших затяжных боев с применением расходных материалов. Примерно четверть того, что было в сокровищнице, Талик потратил во время своих испытаний магии, для ускорения срабатывания.

Глядя на это разорение, Талик держался за голову. А ведь сам вывел в реал все, что было. Дрэге же все было нипочем. Радовалась, как дитя, всем этим «богатствам» и нахваливала мудрость некоего мифического Пророка и богатства некоей мифической казны.

Его размышления прервало [сообщение]

— Пророк, это Илладрия, у меня есть новости об исследуемой местности за пределами Рассвет…

- К делу. — У Талика не было никакого настроения. Даже прекрасный щебет Илладрии раздражал сейчас.

— Поняла. — Судя по голосу, она подобралась и приобрела строго-ответственный вид. — Карта местности готова, и у меня есть информация, для которой [сообщение] не очень хорошо подходит. Вероятно, вы захотели бы узнать ее срочно и в подобающей обстановке.

— Вот как. — Удивился Талик. Это был первый случай, когда бывший НИП настаивал на чем-то. — Хорошо, как скоро ты можешь зайти ко мне в кабинет?

— Я смиренно жду у входа в него, Пророк.

— Сейчас я буду.

Талик прервал [сообщение]

— Дрэга, идем, появились срочные дела.

*примечение

нерест, жаргон из ладвы, To the Nearest Village, кнопка воскрешения в ближайшем городе. **как у протоссов в старичке, хз как описать

ГГ

Талик сидел за своим столом и рассматривал развернутую Илладрией карту. Сама эльфийка стояла за плечом, чуть наклонившись над его ухом. Талик чувствовал некоторую неловкость от того, что красивая женщина стоит рядом, когда он сидит сам, но приходилось бороться с собой. Его «вассалы» находили такое положение дел вполне естественным и даже почетным — Илладрия сначала вообще порывалась стать на колени перед столом.