Я был в полной эйфории и бонусом было еще и то, что Брук позволила мне овладеть ею именно таким образом. Она приняла мою ошалевшую потребность затеряться в ее теле, но мне еще больше требовалась близости с ней. Брук представляла для меня идеальный набор, я полюбил каждый удивительный ее дюйм, несмотря на то, что я не мог словами признаться ей в любви.

Но я мог показать ей свои чувства, дать понять, что она может быть такой для… с нами… навсегда.

— Спасибо за «добро пожаловать домой», — прошептал я напротив ее губ.

— Я так скучала по тебе, Калеб, и так рада, что ты вернулся. — Она улыбнулась, заправив прядь волос за ухо, и начинала бродить своими руками по моему телу, желая прикоснуться ко мне. Мне нравилось, когда она дотрагивалась до меня.

— У меня еще множество «скучаний по тебе» в моем усталом организме, но я хочу сделать все правильно в своей постели дома, где могу никуда не торопиться. Это было безумное отклонение от курса, помогающее мне плыть по течению, прежде чем я бы окончательно свихнулся в переполненном лучшем ресторане Бостона. Не знаю, почему Джеймс пришел туда с моей сестрой. План был встретиться с тобой наедине в темном, укромном уголке. Он, наверное, все перепутал.

— У меня не было возражений. Джеймс и Винтер — оба прекрасны и заставили меня почувствовать себя желанным гостем в твоей жизни. Так что, спасибо, что прислал их, чтобы встретиться со мной. — Она провела пальцем дорожку по моей щеке к нижней губе. — Я очень благодарна, что у тебя здесь есть такие удобные апартаменты. — Она подмигнула мне.

Мое желание было настолько сильным, чтобы она узнала правду, поэтому я сказал:

— Ты должна знать, что я пользовался этими апартаментами, только чтобы принять душ, переодеться и иногда спал здесь ночью, когда работал допоздна и уже не было смысла ехать домой. До сегодняшнего дня я никогда сюда никого не приводил.

— Приятно слышать, — ответила она с улыбкой. Мне хотелось узнать, о чем она думает в данную минуту, мне помогли бы ее слова почувствовать себя лучше. Но как не опростоволоситься перед ней, вот в чем была сама идея. Мне необходимо было одобрение от нее о моем развратном сексуальном прошлом? Я просто нуждался в ней… периодами. Брук заполняла собой пустоту дней и ночей, которые у меня были раньше.

Я аккуратно поцеловал ее, пытаясь запомнить ощущения, нас сейчас. Я не хотел отлипать от ее тела. Я хотел оставаться в ней в течение длительного времени, мне было необходимо чувствовать ее. Вот, что она делала со мной. Брук превратила меня в черт побери нуждающегося идиота. Но факт оставался фактом… я понял это во время своей командировки. Расстояние, действительно, заставляет сердце еще больше любить, и я принял это без борьбы задолго до сегодняшнего дня. Находиться рядом с ней в данную минуту, лишь укрепило мои чувства, сделав их сильнее.

Прежде чем нехотя выйти из ее теплой глубины, я медленно вошел еще один последний раз. Сенсацией было то, что на мне не было презерватива. Чертовски удивительные ощущения для меня, но более сложные для нее. Итак, я намочил мочалку теплой водой в ванной и принес к ней, чтобы протереть Брук. Интимная вещь и довольно-таки сильная, даже, я бы сказал, на очень глубоком уровне, и от этого я стал счастлив, она позволила мне это сделать для нее.

Она ни на секунду не оставила меня, наблюдая.

— Ты такой удивительный, Калеб Блэкстоун. Как ты заботишься обо мне… в данную минуту, после того, как занимался со мной потрясающей любовью, и пока тебя не было, ты просил свою семью и друзей проведать меня, доказывая, что ты беспокоишься и скучаешь, и даже не мог переждать ужин, чтобы соединиться со мной. Я хочу сказать, это такой замечательный момент, мне кажется, что я сейчас заплачу.

— Давай, детка, вот почему я здесь… чтобы дарить тебе такие замечательные моменты.

Я планирую дарить их тебе всю оставшуюся жизнь.

Ноябрь

Герман Блэкстоун и Эллен Кастерлей поженились в маленькой Stone Church церкви с изящной церемонией с осенним солнцем, которое светило на небе на остров Блэкстоун, сливающимся с морем. Казалось, что мать-природа поняла, что день должен быть праздничным. Когда я держал руку Брук и был свидетелем клятв, ирония судьбы лично для меня заключалась в том, что Блэкстоуны и Кастерлей соединялись священными узами брака.

И если бы мне пришлось угадывать, я был почти уверен, что среди находящихся здесь в этой древней часовни, были и те, кто думал точно также.

Из братьев отсутствовал только Уайт, это не было огромным сюрпризом, учитывая, что он хранил свою частую жизнь в тайне, может он находился на данный момент за границей, я не мог точно сказать. На церомонии присутствовали дети Германа, поддерживая своего отца. Риз, Джейсон и Джордин были благословенны темпераментом своего отца, а не матери (Слава Богу!) иначе бы я сомневался, что мы смогли бы поддерживаться с ними связь все это время, как с нашими двоюродными братьями. Смерть тети Синтии пятнадцать лет назад ослабила ее влияние на них, а на ее брак с Германом только, когда она умерла. За все эти годы мама как бы пыталась исполнять роль матери к детям Синтии в своей шикарной и своеобразной манере.

Мама и Герман заранее обговорили свои роли по поводу его трех сыновей и ни разу не сбились с пути. Они оба придерживались главного правила — кровные узы превалируют над всем остальным, даже когда ты не входишь в вышеупомянутые члены семьи. Личные чувства были последним, на что обращали внимание в нашем обществе. Зато богатство и статус занимал первые место, прямо под кровным родством.

И именно поэтому, мать должна была сегодня осчастливить нас своим присутствием. Мадлен Блэкстоун обязана была показаться на свадьбе и поддержать своего свояка. Ключевое слово было «показаться». Мы все понимали, что она предпочла бы съесть стекло, вместо этого, но… Это было еще одним примером игнорирования «розового слона в комнате», проблемы, о которой не принято говорить. Моя семья могла уже создать целый зоопарк «розовых слонов», основываясь на тех насущных вопросах, которые мы проигнорировали. Каждого из нас можно было назвать — чертовым знатоком по игнорированию.

Моей матери удалось себя сдерживать вплоть до настоящего момента, но я не стал бы ей уж так безоговорочно доверять, учитывая продолжительный по времени праздник. Через некоторое время она устанет «держать лицо». Поскольку ей требуются определенные силы, чтобы свыкнуться с горькой пилюлей, что теперь ее бывшая домработница стала ее снохой. Это было действительно несколько непривычно. Бабушка Брук теперь была моей тетей. Мой дядя теперь был сводным-дедом Брук. Мы определенно стали связаны семейным родством, и как бы я не пытался не думать об этом, для меня это оказалось невозможным, чтобы как-то опровергнуть эту истину.

На самом деле, все было очень просто. Я собирался жениться на Брук. Когда-нибудь, мы тоже вдвоем будем стоять перед священником. И другой Блэкстоун и Кастерлей будут соединены священными узами брака. Я понимал, что она еще не готова и, вероятно, не будет готова еще долгое время, но я готов был ждать. У нас было много времени впереди, чтобы так все и произошло.

Недели после того, как я вернулся из Абу-Даби, были лучшими за всю мою сознательную взрослую жизнь, только благодаря ей. Оказалось, выполнять обыденные дела стало намного интересней и веселее, когда их делаешь вместе с Брук. Ей нравилось для меня готовить, она сказала, что это намного полезнее, чем постоянно питаться вне дома. На самом деле, она не часто хотела выходить из дома, клубы и различные вечеринки ее не интересовали. Когда я уговаривал остаться со мной на ночь в пентхаусе, мы делали совершенно обычные вещи —покупали в магазине продукты, чтобы приготовить ужин и смотрели кабельные каналы. Вернее, мы занимались любовью перед камином, пока работал телевизор, потому что я не могу вспомнить ни одного шоу, который мы «смотрели».