Выражение его лица изменилось и пропало радушие, которое ранее отображалось у него на лице.

— Я не смог прилететь на их день рождения. Я находился в Далласе на заседании комиссии по патентам. Я пытался вернуться домой, но рейсы были отменены из-за суровых погодных условий.

— Тебя до сих пор это беспокоит, что ты пропустил их день рождения, не так ли?

— Да. Я пропустил слишком многое и не могу это никак наверстать. Я прошел трудный путь и это очень прискорбно. — Он посмотрел мне в глаза. — Но я не должен тебе этого говорить, потому что ты прошла не легкий путь, Брук, через свои потери.

И опять все началось. Чертовые слезы появились у меня на глазах в самое неподходящее время. Хорошо бы, чтобы этот удивительный мужчина не рванул от меня, удирая, хотя для этого полно причин. Я опустила голову и сделала глоток воздух между рыданиями.

Калеб был спокоен. Терпелив….

На этот раз он даже не стал спрашивать меня, в порядке ли я? Он не стал меня утешать. Он всего лишь протянул руки через стол и взял мои руки в свои. Кружа, он потирал пальцами мои ладони в самых нежных местах… и через минуту у меня прошло напряжение в горле.

— Я поняла из твоего рассказа, Калеб, что ты очень сильно любишь свою семью, — сумела я, в конце концов, заикаясь вымолвить.

— Да, люблю.

Я медленно вдохнула и успокоилась, успокаивая свои эмоции, как только он ответил мне, но в его словах было что-то большее.

— Брук, знаю, что слишком рано,.. но мне плевать, я хочу поговорить о том, что я чувствую и не могу этого изменить, также как не могу вернуть день рождения своих сестер.

Я посмотрела ему в глаза, они были такими красивыми, синие с золотой оболочкой, которые проникали прямо мне в сердце.

— О чем ты говоришь?

— Я не могу вернуться назад, к тому времени, когда еще не встретил тебя, Брук, потому что ты заставляешь меня чувствовать все по-другому.

— И как я заставляю тебя чувствовать? — Мое сердце, конечно, готово было разорваться в любую секунду и тогда мне не пришлось бы беспокоиться о завершении этого разговора. Все могло закончиться очень легко.

— Влюбленным. — Тихо произнес он, но я отчетливо услышала его слова.

Влюбленным.

Влюбленным?

Нет. Он не может.

Не влюбленным.

— Нет, ты не можешь меня полюбить, Калеб. Ты просто не можешь.

«Слишком поздно, красавица».

И вдруг я стал парить. Да, именно это со мной происходило в данную минуту, в коттедже Брук на острове, рядом с маяком Фэйрчайлд. Я как бы вышел из своего гребанного тела и парил под потолком, с любопытством поглядывая вниз, и видел определенно придурка, сидящего напротив нее, и выглядящего так, словно он не в состоянии был вспомнить свое имя.

Честно говоря, она выглядела не лучше. Она была как всегда очаровательна, но то, что я шокировал ее, без сомнения.

Я сам себя шокировал, скажу я вам. Как только слова сами собой выскользнули из моего рта, я понял, что совершил ошибку, сказав лишнее. Я испугал ее. Да, я собирался двигаться медленно. Но я облажался по полной. Опять. Почему я был таким идиотом-мудаком? Почему?!

Она с испугом прикрыла рот и смотрела на меня через стол. В шоке. Она была настолько идеальной, несмотря на ее волосы, пришедшие в полный беспорядок от отчаянного-но-о-о-очень-горячего-секса у стены, который у нас произошел. Но ее глаза… они были по-настоящему ох*ительными в данный момент, хотя она моргнула, пытаясь сдержать слезы. Опять. Ее взгляд был удовлетворенной женщины, которая явно объездили мой жесткий член, наслаждаясь каждой минутой.

И даже после сумасшедшего секса у стены, Брук решила сделать ужин своими бесценными руками, разложить еду на тарелки и подать их на стол. Какого собственно хрена? Я был в шоке, потому что у меня не было подобного опыта. Ни одна женщина никогда не делала этого для меня.

Брук обладала настолько щедрой душой, все, что она делала шло от ее сердца, и делала она это, потому что ей хотелось.

Мне хотелось бы находиться внутри нее, когда я произнес эти слова.

— Не пугайся моих слов, ладно? Просто положи их в копилочку, и мы двинемся дальше… в наших… ээээ… отношениях. — Я притянул ее руки в свои. — Все осталось по-прежнему.

— О, Калеб… Не думаю, что смогу… я просто не готова, — прошептала она, и ее глаза наполнились слезами.

— Детка, все хорошо. Я знаю, что ты не готова, и я не собирался тебе этого говорить. Я прошу прощения. Я и не ожидал, что ты будешь чувствовать то же самое. У меня все-таки еще чуть-чуть варят мозги, и после того, что ты рассказала о себе, я понимаю, что слишком рано. Я все понимаю. Тебе не нужно ничего говорить сейчас. Просто знай, что я говорил правду. Хорошо? Ты можешь сделать это для меня?

— Ты знаешь… ты видел… Калеб, в каком эмоциональном стрессе я нахожусь. Ты даже не знаешь меня… как это может быть правдой?

— Но, на самом деле, это правда… не о тебе, Брук. Она больше касается меня. Это моя правда, не твоя. Я сказал тебе, что чувствую. И поверь мне, после тридцати одного с половиной года, ни разу не испытав настоящую любовь, хотя мне казалось, что уже эксперт в отношениях, но реальные вещи таковы, что сердце взяло вверх.

Она сглотнула, я заметил, как переместилась кожа у нее на горле.

— Я разбила тебе сердце?

— Угу. Жестоко. Варварски.

— Но я не хотела, — печально произнесла она.

— Я знаю, детка. Это всего лишь судьба совершает свое деяние. Брук, я совсем не ожидаю от тебя, что ты будешь ко мне испытывать те же чувства. Это всего лишь реальность — ты… и я. Я понял это той ночью, когда ты впервые заговорила со мной. Я даже не знал тогда твоего имени, но когда ты вошла в свой офис, я уже кое-что знал о тебе. Ты моя реальная судьба. Твоя бабушка и мой дядя женятся, тем самым соединяя нас родственными узами, хотим мы этого или нет. Это судьба то, что касается твоей работы… разве ты не видишь этого? Мы собирались пройти этот путь вместе, и я думаю, что мой путь к тебе был предопределен давным-давно.

— Судьба… для меня всегда было чем-то плохим, Калеб. Я боюсь судьбы. Слово «судьба» приводит меня в ужас.

— Почему, красавица?

— Потому что то, что мне дорого и что я люблю, могут у меня отнять в мгновение ока. Я не могу больше жить такой судьбой, если у меня еще что-нибудь отнимут, мне придет конец.

— Я знаю, что твое сердце было искромсано, и ты боишься снова испытать ту боль. Я не хочу причинять тебе боли, Брук. Мне бы хотелось, чтобы ты знала о моих чувствах, и я понял только сейчас, мое отношение к тебе никогда не изменится, даже если ты не будешь испытывать ко мне подобных чувств. Я всегда буду тебя любить.

— Калеб, я думала, что ты всего лишь хотел хорошо провести со мной время, наслаждаясь друг другом… в сексе… который просто замечательный. Ты самый удивительный и прекрасный мужчина, которого я знаю. Мне все время хочется себя ущипнуть, когда я с тобой, потому что все настолько слишком хорошо, чтобы быть правдой… но я не могу понять, почему ты вообще обратил на меня внимание. Ты очень многого обо мне не знаешь, Калеб. Я не из твоего круга и никогда не буду в него принята.

— Меня это совершенно не волнует, я бы с радостью перешел в твой круг общества, если потребуется.

— Ты не должен так говорить. — Всеми своими аргументами она старалась изо всех сил оттолкнуть меня, но я чувствовал, что у меня есть надежда. Я бы с радостью положил многое бы на стол ради нее, если бы она приняла меня, в буквальном смысле, когда будет готова.

— О, я имею в виду то, что говорю, у меня, действительно, есть такая способность сделать все реальностью. Просто понаблюдай за мной.

— Мне все равно, чтобы ты не говорил, — упрямо сказала она.

— Меня это не беспокоит, я не смог совладать со своими чувствами. — Я наконец-то не выдержал и задал вопрос. — Ты хочешь, чтобы я ушел? Я могу остаться сегодня на ночь у своего брата и утром вернуться в Бостон. — На самом деле, было больно, но я готов был уйти, если бы она попросила.