— А как же, помню, еще по палате святого Патрика. — Падди широко ухмыльнулся. — Добро пожаловать в дублинский Тадж- Махал, сэр. Кстати, настоящий мне довелось повидать: до войны я служил в Джайпуре.

— Собственно, поэтому мы и пришли, Падди. Вы ведь служили в инженерных войсках?

— Да, сэр. — Падди расправил плечи. — И был отличным механиком, но… — он помахал культей правой руки, — в семнадцатом году в ремонтную мастерскую залетел снаряд… — Он пожал плечами. — В армии обошлись со мной по справедливости, сэр. Не выкинули на помойку, когда я остался без руки, а определили в кладовщики.

— В кладовщики? — оживился Фингал. — Значит, вы вели книги учета?

— Если бы мне платили пенни за каждую исписанную страницу, у нас с семьей давным-давно был бы свой особняк в Блэкроке.

— Падди, а вы хотели бы работать кладовщиком на стройке? — спросил Фингал.

Падди резко выпрямился.

— Вы, часом, не дурачите меня, сэр?

— Даже не думал. Мистер Дагган строит дома на месте снесенных трущоб. Ему как раз нужен кто-нибудь, кто вел бы конторские книги. Мы с мистером Бересфордом сегодня беседовали с ним — правда, Боб?

— Правда, — подтвердил Боб. — Мистер О’Рейли рассказал ему о вас, Падди.

Падди напрягся.

— А он что же?

— Просил привезти вас к нему сегодня вечером. Если вы понравитесь мистеру Даггану, завтра же сможете приступить к работе. Платить он будет четыре шиллинга в день при шестидневной рабочей неделе.

— Это получается фунт и четыре шиллинга в неделю, итого больше пятидесяти фунтов в год. — Падди обвел взглядом мрачную комнатушку. — Вот что я вам скажу, сэр: нас, Кьоу, к концу этой же недели здесь уже не будет.

— Отлично, — кивнул Фингал, благословляя зубило, раскроившее ладонь Уилли Даггану, но подарившее новую жизнь Падди Кьоу и его родным. — Собирайтесь, Падди. Мистер Бересфорд прямо сейчас отвезет нас к мистеру Даггану на машине.

Сержант Падди Кьоу широко улыбнулся, а из глаз струились слезы.

— Мистер О’Рейли, ваша пациентка, — произнес доктор Миккс.

— Да, сэр. — Фингал встал в изголовье кровати и положил руку на плечо Ройзин Килмартин. — Сейчас я расскажу о вас другим врачам и сестрам.

Женщина улыбнулась.

— Коли так надо, тогда ладно.

Фингал коротко перечислил сведения о больной и умолк.

— Прошу прощения. — Фицпатрик изучал пациентку сквозь стекла пенсне. — Но она задыхается. Значит, нельзя исключить и туберкулез. Трущобы буквально кишат им. — Он пренебрежительно скривил губы.

На лице Ройзин Килмартин отразился ужас. Черт бы тебя побрал, Фицпатрик, подумал Фингал, ты же насмерть перепугал ее.

Доктор Миккс шагнул к пациентке со словами:

— Прошу вас, дорогая, не волнуйтесь. Я уже смотрел результаты ваших анализов: туберкулеза у вас нет. Можете мне поверить.

Женщина слабо улыбнулась.

— Ну, тогда ладно, сэр.

— А для тех, кто не в курсе, — продолжал доктор Миккс, — объясняю: трудящийся люд в Дублине мало чего боится так, как туберкулеза. Женщины не раз говорили мне, что их муж в тюрьме, лишь бы не признаваться, что он лежит в больнице с туберкулезом. — Он уставился на Фицпатрика в упор. — Есть болезни, о которых не принято упоминать в присутствии пациентов. Надеюсь, теперь вам ясно?

Фицпатрик снял пенсне и принялся нервно протирать стекла.

— Далее, — продолжал доктор Миккс. — Мистер Кроми, какой порядок обследования пациентки вы могли бы предложить?

Кроми дал толковый ответ, отметив, что он обратил бы внимание на лейкоцитарную формулу — «на случай неоплазии кровеносной системы».

— Отлично, Кроми, — закивал доктор Миккс. — Именно неоплазии. Совершенно верно. — И он бросил в сторону Фицпатрика многозначительный взгляд.

Фингал знал, что «неоплазией» — от греческих слов, означающих «новообразование», — в кругу врачей принято называть рак, о котором, как и о туберкулезе и некоторых других болезнях, не следовало упоминать в присутствии пациентов.

— А теперь расскажите нам, мистер О’Рейли, что показали анализы.

— Гемоглобин низкий, как и количество эритроцитов. Среди увеличенных красных кровяных клеток много молодых или мегалобластов.

— И что это значит?

— Пернициозная анемия, сэр. И железодефицитная.

— Правильно. Каким должно быть лечение, мисс Манвелл?

— Если речь о пернициозной анемии, сэр, — внутримышечные инъекции экстракта печени.

Доктор Миккс повернулся к Бобу.

— Как лечат железодефицитную анемию?

Боб покачал головой.

Уже не в первый раз Боб не сумел ответить на вопрос наставника. Фингал хотел, чтобы его друг успешно сдал первую часть выпускного экзамена, а до него оставалось всего три месяца. Пора было браться за учебу.

Вмешался Фицпатрик:

— Неорганические соли железа.

— Верно. — Доктор Миккс повернулся к пациентке. — Вам очень повезло: эти молодые врачи неплохо поработали, чтобы понять, какая болезнь вам досаждает. Это малокровие. Мы вылечим вас и в ближайшее время отправим домой.

— Спасибо вам пребольшое, сэр, и вам, мистер О’Рейли.

Фингал смущенно пожал плечами, но внутренне торжествовал. Зная, что помогает пациенту выздороветь, он испытывал ни с чем несравнимое чувство удовлетворения. Ради него Фингал даже был готов мириться с необходимостью причинять пациентам боль, как Кевину Доэрти. А за то, чтобы увидеть, как Падди Кьоу поступает на работу к Уилли Даггану, не жалко отдать, как сказала бы мама, весь чай, какой есть в Китае! Но все это возможно, если воспринимать пациентов как людей, а не как случаи заболеваний.

— Мы сегодня же приступим к лечению, — добавил доктор Миккс. — И увидимся через шесть дней, после повторных анализов крови, миссис Килмартин.

— Ладно, — с улыбкой кивнула она. — Это ничего.

— Будьте добры, сестра, следующего пациента, — попросил доктор Миккс.

— Китти, извини, что не смог прийти в субботу, — произнес Фингал. — Пожалуйста, выслушай меня, я сейчас все объясню.

— А я уже знаю, — с улыбкой ответила она. — От Вирджинии.

— Прости меня. — Фингал уставился на носки своих ботинок, потом отважился заглянуть в лицо Китти. — Мне надо было уехать… хотя бы ненадолго.

Она коснулась его рукава.

— Из-за мистера Доэрти?

Он кивнул.

Китти посмотрела ему в глаза.

— Мне нравится твое неравнодушие.

О’Рейли глубоко вздохнул.

— Мне было тяжко, — признался он вполголоса. — Только разговоры с Ларсом немного помогли. В субботу утром мы выехали в Белфаст, думая, что времени нам хватит с избытком, но в дороге машина сломалась. И я опоздал на поезд. Извини.

Китти склонила голову набок.

— Фингал, все в порядке. Ты же предупредил меня, мы встретимся в другой раз…

— Мистер О’Рейли, сестра О’Хэллоран! — Из-за угла вышла сестра Дэли. — Наши правила вам известны. Сестра, марш в палату. Немедленно. Вы опоздали, нам с вами еще предстоит серьезный разговор.

Китти убежала.

— Я ведь предупреждала вас, мистер О’Рейли.

Ему удалось лишь выдавить из себя: «Прошу прощения».

В голосе старшей сестры зазвучал металл:

— Я наблюдала за вами с первого дня. Вы были внимательны к пациентам и заботливы, пожалуй, даже слишком. У вас развились неплохие навыки диагноста. Когда-нибудь, когда вы повзрослеете, из вас получится отличный врач.

Фингал молчал.

— Но встречаться с сестрой О’Хэллоран вы не будете. Я добьюсь ее перевода в детскую палату и лично попрошу коменданта общежития, чтобы сестре О’Хэллоран до конца марта запретили покидать его в свободное время.

Следующие две недели Фингал делал все возможное, лишь бы умилостивить сестру Дэли и убедить доктора Миккса, что он заслуживает хорошей характеристики.

— А потом, — говорил Фингал, глядя на Боба Бересфорда, сидевшего в кругу друзей в комнате отдыха, — все мы должны успешно сдать июньский выпускной экзамен, первую часть.

— На самом деле это необязательно, — возразил Боб. — После прохождения практики мы имеем полное право продолжать учебу и через шесть месяцев попытаться сдать тот же экзамен еще раз.