— Надеюсь, кровь поможет, — сказал Фингал.

— Уже помогает. — Отец улыбался. — Вот уж не думал, что иметь в семье врача настолько полезно. — Он подался вперед. — А ведь я был твердо уверен, что твое призвание — естественные науки.

Фингал выпрямился. Неужели отец решил предпринять последнюю попытку убедить его сменить профессию?

Отец откинулся на спинку кресла, склонил голову набок и обвел сына взглядом.

— Я отчетливо помню наш последний тет-а-тет, который состоялся здесь. Я еще сказал, что финансировать твою учебу не стану.

— И все-таки делал это последние два года, за что я тебе очень признателен, папа.

— У твоей мамы удивительный дар убеждения. — Отец улыбнулся. — Фингал, я ошибался. Жестоко ошибался, вдобавок был слишком упрям, чтобы признать это.

Фингал от удивления разинул рот.

— Доктор Миккс считает, что такого способного студента у него не было уже много лет, хоть временами ты и бываешь слегка безответственным.

Фингал опустил голову, потом снова поднял и улыбнулся.

— Я наблюдал, как ты работаешь, — отец усмехнулся, — с близкого расстояния. Ты действуешь внимательно и технически ловко. Ларс рассказывал мне о пациенте, которого ты потерял. О том, как ты мучился. И как все-таки вернулся в медицину. Я восхищаюсь твоим поступком.

Фингал удивленно раскрыл глаза.

— В настоящий момент, Фингал Флаэрти О’Рейли, я убежден: ты был прав с тех пор, как тебе минуло тринадцать. Ты создан для того, чтобы заниматься медициной, и ты усвоил мудрость, которую я не уставал напоминать тебе: «Главное — будь верен сам себе». Ты молодец.

— Спасибо, папа, — тихо произнес Фингал. — Я старался следовать совету, который Полоний дал своему сыну Лаэрту.

— И этим, признаться, доставлял мне немало огорчений. — Отец склонил голову, смущенный своей ошибкой, потом продолжал: — Возможно, теперь мы не сходимся лишь в одном вопросе. Я, как и доктор Миккс, считаю, что тебе надо выбрать конкретную врачебную специализацию.

— Пожалуй, я так и сделаю, — кивнул Фингал. — Наша акушерская практика почти закончилась, и она понравилась мне больше всех остальных.

— Превосходно, — воскликнул отец. — Я очень рад. — Он засиял улыбкой.

Обман был незначительным, и ради этой улыбки стоило решиться на него. После разговора с Падди Кьоу и длительных размышлений Фингал решил, что после получения диплома поработает врачом в медпункте района Либертис, но раз и навсегда ставить крест на карьере специалиста узкого профиля не станет.

— Все это замечательно, но ты же знаешь: меньше чем через три недели начинается последняя часть выпускных экзаменов. Сначала надо сдать их.

— Ты сдашь, — уверенно заявил отец. — Я пообещал твоей матери присутствовать на выпускной церемонии, и, клянусь Богом, я доживу до нее. Но ведь я мог посетить ее четырьмя годами ранее, ни о чем не беспокоясь. — Он кивнул на стойку капельницы. — Я ошибался. Прости, Фингал, я ошибался. Приношу свои извинения. — Он поднялся. — Встань.

Фингал подчинился.

— Теперь я горжусь тобой, сынок, и, когда я увижу тебя на сцене получающим диплом, мое сердце переполнится гордостью сильнее, чем у кого-либо в тридцати двух графствах Ирландии. Сделай так, чтобы я тобой гордился. — С этими словами отец шагнул к Фингалу и заключил его в объятия.

— Как же страшно я устал, — пробормотал Боб Бересфорд.

— Не ты один, — отозвался Фингал. — Никто и не говорил, что выпускной экзамен — пара пустяков. — Он поерзал на стуле. В окно квартиры Боба заглядывало вечернее солнце.

Десять дней назад, в понедельник, они взялись за дело в девять утра и за два дня написали ответы на три вопроса, проверяющие знания в области общей медицины, хирургии, акушерства и гинекологии. Каждый вечер студенты собирались у Боба — обсудить итоги прошедшего дня и подготовиться к следующему.

После сдачи письменных ответов студентам полагалось каждый день являться в одну из учебных больниц Дублина для сдачи практической части экзаменов — обследовать пациентов, ставить рабочие диагнозы, докладывать о результатах, предлагать схемы исследований и лечения двум экзаменаторам.

— Итак, — заговорил Фингал, усаживаясь поудобнее, — что припасли тебе на завтра инквизиторы из колледжа Троицы?

— Практический экзамен по акушерству в десять, устный — днем. В Ротонде, — сообщил Боб.

— Мне тоже.

— Тогда я тебя подвезу. Заеду за тобой в девять.

— Спасибо, Боб.

Теперь, когда учеба закончилась, Фингал снова жил на Лансдаун-роуд. Так он имел возможность присматривать за отцом, который, если не считать кашля, чувствовал себя неплохо. Переливание крови придало ему сил и помогло немного окрепнуть.

— А что у вас? — спросил Фингал у Кроми и Чарли.

— Хирургия, — отозвался Кроми.

— Душевные болезни, — добавил Чарли. — Я так насобачился заполнять бланк приема сумасшедшего в психиатрическую лечебницу, что способен сделать это во сне. Вчера я сдавал хирургию. Желчнокаменную болезнь.

— Никто не слышал, какой Фицпатрик везучий? — спросил Боб.

— Нет, а что у него? — удивился Чарли.

— Щитовидка.

— Хочешь сказать, у него самого? — уточнил Кроми. — Надеюсь, случай нетривиальный.

Боб покачал головой.

— Нет, Фиц — воплощение здоровья, но ему уже несколько раз — на хирургии, акушерстве и гинекологии — доставались пациенты с болезнями щитовидной железы. А этот предмет наша ходячая энциклопедия знает назубок.

Фингал заметил:

— Наверное, он блестяще сдает экзамены.

Несмотря на все желание помешать Фицпатрику получить диплом с отличием, ничего поделать он не мог.

— Блестяще? Да этот чертов диплом у Фица уже в кармане! — воскликнул Боб. — Конечно, если под конец он не сдуется.

— Я не желаю ему зла, но как подумаю, что лавры достанутся ему… — Фингал помолчал. — Впрочем, гораздо больше меня интересует, что будет с нами. Где ты сдавал хирургию, Чарли?

— На Бэггот-стрит, — ответил тот. — И знаешь… столкнулся с Китти.

Фингал старался не вспоминать встречу с Китти в январе.

— Как она? — Фингал с удивлением отметил, что сумел выговорить эти слова почти равнодушно.

— Желает всем нам большой удачи. Просила передать тебе привет, — добавил Чарли. — В пятницу вечером она придет к нам вместе с Вирджинией, которая хочет побыть с Кроми, пока декан зачитывает результаты.

— Всесторонняя поддержка мне обеспечена, — добавил Кроми. — Это вам не жалкий листок с результатами на доске объявлений. Экзаменаторы встречаются в пятницу, в пять вечера. И решают, кто выдержал, кто срезался. А потом его святейшество, наш декан, выходит к народу и зачитывает алфавитный список. — Он покачал головой. — Говорят, даже мужчинам случалось падать в обморок, слушая его.

Если Китти передала привет лично ему и собирается прийти в пятницу, значит ли это, что она отвергла предложение? И воспользовалась удобным предлогом, чтобы повидаться с ним?

Высоко подняв воротник, чтобы уберечься от назойливой утренней измороси, Фингал вошел в ворота больницы сэра Патрика Дана и пересек двор. Он поднялся на крыльцо, вошел в распахнутую двустворчатую дверь и двинулся прямиком в палату. Ему предстояло обследовать последнего пациента, а потом отдаться на милость двум экзаменаторам. Результаты огласят сегодня в пять часов. Фингал глубоко вздохнул. Последний этап пятилетней учебы. Сегодня он станет доктором О'Рейли… Он одернул себя: может стать. Если повезет, через две недели ему вручат диплом — Фингал молился о том, чтобы на церемонии присутствовали и отец, и мама.

Пять недель назад отец сказал: «Фингал, я ошибался. Жестоко ошибался», и обнял его, чего не делал давным-давно.

Сворачивая в палату святого Патрика, Фингал приказал себе не думать ни о чем, кроме предстоящей задачи.

— Доброе утро, сестра Дэли, — поздоровался он и склонился, чтобы прочитать список, лежавший на столе. Сам он значился в списке первым, Фицпатрику предстояло экзаменоваться вскоре после него, а Хильде — в десять утра.