— Прекращай меня дразнить, — попросила она.

Для них это был новый «первый раз», что-то, что они разделят друг с другом, что-то, о чём смогут вместе вспоминать. Он хотел отчётливо помнить каждый момент и поэтому не торопился. Тристан желал, чтобы эти воспоминания навсегда остались в памяти Джосси.

После того, как испытанное физическое наслаждение окончательно истощило их, они растянулись на прохладных простынях. Их тела переплелись друг с другом. Пальцы Тристана бродили по пресыщенному телу Джосси. Когда его рука пропутешествовала от её колена вверх к бедру, облака разошлись, и через окно лунный свет осветил их обоих. Это напомнило ему, как он увидел Джосси в лунном свете на перилах пожарной лестницы её дома не так давно. Как и тогда, этот свет раскрыл их друг другу, связал их вместе.

Джосси вздохнула и прижалась ближе к Тристану. Она пробежалась своей рукой по его бедру, по его пальцам, вокруг его бицепсов. Она наблюдала, как постепенно замедляется его дыхание, как он всё глубже впадает в сон. Его лицо и тогда было идеальным — волосы, в которые она так любила запускать свои пальцы, глаза, которые видели всё, несмотря на то, как много она когда-то пыталась от них скрыть, и губы, которые без устали повторяли ей слова обожания. Ощущение от его тела, обёрнутого вокруг неё, были опьяняющим, и она не могла вспомнить, хотела ли хоть когда-нибудь кого-нибудь или чего-нибудь так сильно, как хотела Тристана. Ещё более интригующим был для неё внутренний мир этого потрясающего и сложного мужчины. Его феноменальная память, интеллект, его несокрушимая любовь и преданность такой девушке, как она, делало Тристана её идеальным и прекрасным наркотиком.

Конец