Середа прижался лицом к огромному обзорнику. Видно было отлично, как сквозь чистейшее стекло.

Он выпрямился, отер лицо ладонями и сказал слабому отражению в экране обзорника:

— Не вибрируй, флагман, прорвемся!

Стремительно шагая, Виктор покинул каюту и прошел в рубку «Рюрика». Это был огромный зал, где широкими дугами гнулись пульты, а панорамный экран обегал его лентой будто бы прозрачных стен. За пультами сидели десятки людей, они постоянно переговаривались и совершали пассы над россыпями сенсоров и клавиш, заглядывали вглубь разноцветных экранов и интересовались мнением компьютеров. Сдержанный гул голосов отражался от потолка.

— Слушайте все! Начинаем торможение!

— Прекратить все работы! Занять места посадочного расписания!

— Постам УАС — готовность!

— Подходим на тангенциальной скорости!

По ходу движения, в самом центре панорамника круглился подсвеченный Марг, приближавшийся к полумесяцу Геллы. Марг как раз проходил ионизированный шлейф, выдутый в пространство солнечным ветром, и в его атмосфере плясали светящиеся полосы, изгибаясь над всем видимым полушарием.

Подбежал Григорян.

— Господин флагман… — начал он бойко, но Середа остановил его.

— Себумов не видать?

— В том-то и дело! — нахмурился Анастас. — Весь флот прикрытия ушел! Его тут и было-то… единицы четыре, пять от силы. Но и этого нет! Я, знаете, что думаю? А не собирают ли жабы все силы для главного удара?

— Похоже на то, — кивнул, Середа и тут же поправился: — Но именно, похоже!

— Двигатели на торможение! — скомандовал Копаныгин. — Гравикомпенсаторы на минус восемь «же»!

Гигантская чечевица суперкрейсера, осаженная планетарными двигателями, сбросила скорость и сманеврировала, переходя на орбиту вокруг Марга. Марг понемножку выходил из тени «планеты-хозяйки» — ветвящиеся и волнующиеся полосы в его атмосфере гасли и расплывались, делаясь нечеткими, как струи дыма в небе. Освещенный край Геллы все накалялся, начиная на Марге рассветные сумерки. Впрочем, не было похоже, что ночи на Марге так уж беспросветны — громадное бурое зеркало Геллы озаряло темную сторону планеты куда ярче полной земной Луны.

Ахернар выплыл из-за края Геллы и посветил на Марг — пятнистый красно-оранжевый шар.

— А где находились корабли себумов? — поинтересовался Середа.

— Они обращались вокруг Геллы, — ответил Паа Такет.

— Слушай, Така… — задумался Середа, — Вы дольше воюете с жабами, бывало такое, чтобы себумский флот прикрытия покидал захваченную планету?

— Бывало, — ответил Такет, смешно боднув головой, что, видимо, соответствовало человечьему кивку. — В том случае, если на планете не отмечены очаги сопротивления или готовится новое вторжение. Тогда флот прикрытия идет на соединение с основными силами…

— Понятно… — помрачнел Середа. — И вторжение готовится в Солнечную, больше некуда… Ч-черт!

— Время еще есть, — утешил его Такет. — Себумы никогда не спешат, они будут долго копить силы. А теперь им еще надо обязательно проанализировать причины гибели своего скаута… Так что у нас в распоряжении, высокопочтенный флагман, как минимум две декады времени. Возможно, три.

— Ладно, — тряхнул головой Середа. — Постараемся управиться… Показывай, куда садиться!

— Наша база находится на экваторе, — сказал кхацкх, — координаты я уже передал…

— И себумы ее не нашли? — поднял брови Середа.

— Наша база укрыта в лесу… — начал было Такет и вытянул рот. — О, вы же не знаете маргианских лесов! Это сложный многоуровневый биоценоз… Его опорами служат гигантские деревья дху высотой с вашу Эйфелеву или Останкинскую башню. Нижние кроны дху вяжутся друг с другом, толстые стволы переплетаются туже настила в деревянных мостах. Этот второй ярус, поднятый над почвой метров на десять, заносится пылью, на него сыплется пепел от сгорающих верхних крон, и вырастает вторичный лес. Его верхушки смыкаются со средними кронами дху… Этот третий ярус непрочен, он сквозит разрывами и провалами, но он тоже заселен животными, как и первый со вторым…

— И базу свою вы отгрохали на первом? — догадался Середа.

— Да, — боднул воздух кхацкх.

— А корабли?

— Корабли наполовину скрыты в шахтах, наполовину замаскированы под стволы дху. А разная живность, кишащая на ярусах, сводит биодетекторы себумов с ума…

— И маскирует кхацкхов, — кивнул Середа. — Хорошо устроились!

«Рюрик» тем временем снижался. Он прорвал толстый слой облачности и перешел в горизонталь, поплыл над черно-зеленым лесом. Листья, мясистые и толстые, будто оладьи, серебрились снизу, и воздушная волна, нагоняемая суперкрейсером, гладила растения «против шерсти» — чернь и зелень переливались седым железом. Башнеподобные дху возносили над лесом гладкие стволы, увенчанные полуобвисшими помпонами обмякших сине-зеленых щупалец, трубчатых, ищущих, растягивающих полупрозрачные перепонки, шуршащих и поскрипывающих по внешней акустике.

— Сейчас будет озеро, — сказал Такет, — это наиболее удобное место для посадки.

— Приготовиться! — тут же скомандовал Копаныгин.

Из-за горизонта под брюхо суперкрейсеру подтянулось круглое озеро в широком обрамлении лишайника. Водоем лежал в котловине, окруженной по кольцу пологим валом. Скорей всего, это был метеоритный кратер или кальдера потухшего вулкана.

— Посадка в точке надира! Малой тягой на посадку!

Исполинский корпус «Рюрика» завис над грунтом.

— Можно выйти наружу? — спросил кхацкх. Он заметно волновался.

Середа глянул на Копаныгина, и тот важно кивнул.

— Корабль переведен в стационарное состояние, — сообщил капитан-командор и добавил обычным голосом: — Гравилифт я опустил на бережок.

— Пошли, Така, — сказал Середа, — покажешь мне свои угодья!

— Какие ж они мои… — вздохнул кхацкх.

— Не прибедняйся…

Облачившись в легкий биоскафандр, Середа спустился на поверхность. За его спиной низко гудел гравилифт, впереди, на опушке, махали ветвями деревья маргианского леса, а вверху, между выпуклым днищем супера и шаровидными кронами дху, светились многослойные серебристые облака и едва проглядывал край Геллы.

— Пойдемте, — сказал Такет и поковылял к лесу на верхушке вала, раздвигая мягко-упругие стебли лишайника. Потревоженный лишайник надувал спороносы и пускал дымчатые струйки пыльцы, искристо переливавшиеся в воздухе.

На валу показались другие кхацкхи. Они настороженно замерли между пупырчатыми стволами.

Все кхацкхи были в обычной национальной одежде — коротких штанах и длинных рубахах — и в прозрачных пленочных скафандрах. Кхацкхи не шевелились, но присутствие Паа Такета подтопило тонкий ледок.

— Мир тебе, препочтенный Хаа Леуи! — церемонно проговорил Такет, и кхацкхи на опушке задвигались, словно сбрасывая вериги недоверия и опаски.

— Мир тебе, высокопочтенный Паа Такет! — ответствовал Хаа Леуи.

— Вы уже выучили русский? — удивился Середа.

— Но это, же всего только язык! — не понял Така эмоции флагмана.

— Вообще-то, да… — пробормотал Середа и поднял руку: — Мир вам!

Кхацкхи загомонили, адресуя флагману встречные пожелания. Хаа Леуи сделал вполне человеческий жест, приглашая гостей следовать за ним. Середа взял с собой Копаныгина и двинулся за хозяином.

— Как твое капитанство? — спросил Середа, оборачиваясь к Михаилу.

— Привыкаю… — неуверенно ответил Копаныгин. — Они все какие-то блаженные! — вырвалось у него. — Отдашь команду, тут же кидаются исполнять, но… как дети, ей-богу! Будто играют в войнушку! Им интересно, они развлекаются! Но война-то будет не понарошку!

— Ну, скаут они таки уделали… — заметил Середа, отводя ветку дерева, нахально лезущую обниматься.

— Так то скаут…

— Знаешь, что я тебе скажу… — решил флагман напоить капитан-командора из кладезя мудрости. — Человек, он человек и есть. Мы миллион лет дрались, воевали, били врага, и вдруг какие-то сто лет мира и покоя вытравили из нас агрессивность! Да ни за что я в это не поверю!