— Есть готовность ноль!

А мегадестроеры лениво разворачивались, готовясь накрыть боевой нелинейностью свой бывший крейсер, по нелепому недоразумению доставшийся убогим хомо. Они сближались, как шаровидные тиски.

— Так и держитесь! — заорал Нупуру, приплясывая от возбуждения. — Как идут, а?! Словно в тире! Флагман!

— Не мешай! — процедил Середа. — Григорян, двигатели стоп!

— Есть!

— К выходу в подпространство!

— Есть!

Середе было больно от ожидания. Он почти благословлял себумов, напустивших на него свои истребители, ибо, пока «ваньки-встаньки» крутятся перед носом крейсера, мегадестроеры не активируют ПГН — своих они щадят…

Мегадестроеры дали залп из мощных лазеров, и по защитным полям «Доннара» прошли красивые кольцевые радуги, изламываясь и двоясь. Истребители порскнули в стороны и полетели двумя роями к родным «ульям».

— Палубные генераторы нелинейности — на максимум! «Призракам» срочный возврат!

Вернулись лишь два «Призрака»…

— Григорян! Экстренное торможение! Надо зависнуть между мегадестроерами!

— Понял!

Крейсер задрожал, перебарывая чудовищную силу инерции, и стал осаживать, пока не остановился между мегадестроерами, как третий лишний, лишая себумов маневра — как гнуть и ломать пространство, когда сосед — на линии атаки?!

Середа оценил дистанцию. Та-ак… До левого «глобуса» ближе… Мегадестроер впечатлял величиною, но за десятками километров в обхвате скрывалась хрупкость — даже резкое торможение было способно покорежить гигантский корабль, его так и пойдет плющить от инерции. А попробуй-ка скомпенсируй такую-то массу!

— Коллапсары левого борта… Пуск!

В это самое время сработали себумские излучатели-антиматы, но было поздно — нечеловеческая сила уже комкала левый мегадестроер. Приборы в рубке скачками меняли показания: две тысячи риманов на секунду… три тысячи… десять тысяч…

Пространство скручивалось вокруг мегадестроера, а тот стремительно падал внутрь себя, уминая нейтроны, ломая ядра атомов, схлопывался, стягивался в точку… Замешкавшиеся истребители себумов не смогли уберечься, их подхватило, как щепки, и утянуло в гравитационный Мальстрем.

— Григорян! Полная тяга по вектору!

Да, чудовищная «черная дырка», в которую превратился себумский корабль, грозила захватить и крейсер — «Доннара» ощутимо тянуло к сингулярной точке. Но недолго. Минуло секунд пятнадцать-двадцать, и из «черной дырки» забили струи кварков. Искусственный коллапсар рассосался. Но правый мегадестроер был еще в строю.

— Генераторы нелинейности правого борта — пуск!

Пространство между уцелевшим мегадестроером и «Доннаром» вскипело, по нему прошли невидимые волны, заколыхавшие звезды. На крейсер накатывала волна нелинейности. А в ответ «Доннар» выпустил свою… Две нелинейности интерферировали, погасив друг друга и выпустив спонтанные «лепестки». Нормальное пространство разошлось, распоролось, проглянула абсолютная чернота гипера. Длина, высота и ширина спутались, скомкались в клубок, стали двоиться и троиться — метрика сошла с ума.

Искривление было настолько сильно, что мегадестроер на четверть распылился, перешел в беспорядочное излучение и начал медленно разворачиваться, роняя в пустоту содержимое разверстых отсеков.

— Григорян! — зарычал Середа в звукоприемник. — Полной тягой по вектору! На сближение!

Он разогнулся и глянул на обгрызенный шар мегадестроера, готового развернуться и ударить уцелевшими ПГН. Если сблизиться с ним вплотную, себумы не решатся пустить в ход оружие, кромсающее пространство…

— Ну, суки, — процедил флагман, — ну, погодите… Григорян! Продолжать сближение! Батареям правого борта — огонь! Така, ставь поле хотя бы сегментарно!

— Приказ понял…

Середа, уже не в силах ни устоять, ни усидеть на месте, покинул рубку и бросился к ближайшему боевому посту. За ним потопал Нупуру.

Ближе всего оказался 13-й пост УАС со спаренным излучателем антиматерии. Дежурного, прыщавого паренька с шевроном строителя-энергетика, Середа удалил мановением руки и сел за боевой пульт.

Мегадестроер наплывал, расходясь в стороны громадой покатого борта, пупырчатого от башен лучевых орудий. Они били залпами, но пузыри защитных полей крейсера пока держали, красиво переливаясь при попаданиях.

У Середы руки чесались включить оба аннигилятоpa, но тут у себумов сдали нервы или что там у них сдает — они вырвались с линии огня на колоссальном ускорении, при котором организмы размазываются в желе. По огромному корпусу мегадестроера пошли волны и складки от деформаций, а в сторону «Доннара» развернулся незримый рулон нелинейности.

— Суки! — гаркнул Середа.

Крейсер тряхнуло так, что непривязанного Таппи подбросило с полу и впечатало в потолок. Освещение погасло, пульт «сдох». Середа с рычанием отер кровь с разбитого лица, на ощупь отыскал нужную клавишу и хлопнул по ней ладонью. Боевой пост залил зеленоватый аварийный свет, замерцал обзорный экран и выдал черно-белую картинку.

Борт мегадестроера приблизился почти вплотную, но лишь парочка орудий еще постреливала, остальные молчали. «Видать, и жабам досталось», — мелькнуло у Середы.

В следующий момент, рукавом промокнув кровь, заливавшую глаза, он вручную навел оба аннигилятора и включил их.

До «глобуса» оставалось меньше километра. Два потока антипротонов слились в одной точке. Борт мегадестроера вспух мертвенно-синим волдырем, его разворотило, пережигая броневые плиты в бледно-лиловом потустороннем сиянии.

— Так их, командир… — прохрипел Нупуру.

— Живой? — спросил Середа.

— Ты ж знаешь, нас доконать трудно…

Таппи с трудом поднялся на колени и уцепился за край пульта. Сфокусировал глаза на экране.

А за экраном был ад. Ручьи антиматерии хлестали в пролом, испаряя переборки и палубы, превращая живую силу и боевую технику противника в жесткое излучение и кварковую пыль.

— Таппи, — гаркнул Середа, — бегом в рубку! Выходим в подпространство. Понял?!

— Ага… — не по-уставному ответил Нупуру.

— Пулей!

Мегадестроер, продолжая дрейф, ткнулся в борт крейсера, и по обшивке прошел слабый отзвук того чудовищного грохота, что рвал слуховые перепонки уцелевшим себумам. Приборы на пульте, регистрирующие гамма-всплески, зашкалило, а потом буйство аннигиляции добралось до двигательных систем мегадестроера, и навстречу антипротонам рванулась миллиардоградусная кварковая плазма из раскуроченного реактора.

— Ох ты! — выдохнул Середа, вжимаясь в кресло.

Экран выбелила ослепительная вспышка, он погас, и тут же на крейсер обрушился могучий удар.

Середа, на грани тающего сознания, увидел, как мигнул малый монитор, показывая клубящуюся сферу белого огня на месте мегадестроера, и разлет запредельно горячего облака, а потом грозное зрелище ушло за нижний край экрана — «Доннара» отбросило взрывом, закидывая в сальто-мортале.

— Сигма-Д… — прохрипел Середа в последнем усилии. — Григорян…

И откинулся в кресле, полумертвый, как и весь флагманский корабль, только тусклая панель аварийного освещения бликовала на кровяной коросте, покрывавшей половину бледного лица.

По экрану все сыпались и сыпались звезды да раз за разом восходила лиловая туча, уже подостывшая, но все еще куда более горячая, чем фотосфера звезды Росс 248. А потом все мониторы залил сиреневый сполох — крейсер вышел в подпространство.

Очнулся Середа в госпитале. Левую щеку стягивал тампопластырь, голова обмотана стерильным эластиком. Он чуть повернулся и увидел робота медслужбы, готовящего очередную процедуру.

— Где мы? — спросил его Середа.

— Мы находимся в медцентре крейсера… — занудил робот.

— Где находится крейсер, балда!

— Крейсер финишировал в облаке Оорта…

Кряхтя, Середа сел, опустил ноги на теплый пол и попытался встать.

— Вам нельзя! — всполошился кибер.

— Заткнись, — посоветовал ему Виктор и поднялся с третьей попытки. Палата несколько покачивалась, в голове шумело, но ноги держали.