— Если увидишь его, — сказал Середа, — дай мне знать!
— Хорошо…
Пружинящим шагом Середа вернулся в рубку. Огляделся, будто себум мог тут прятаться. Но в сплющенном сфероиде ходовой рубки находились лишь вахтенные. Выше пультов и дверей рубку обегал синеватый экран, образуя полное кольцо. А в самом верху, в ячеях потолка, сплетались трубы, поперечины, кабели, волноводы, пучки псевдонервов.
— Этот Никитос — предатель, или дурак, или паци, — перечислял варианты Нупуру.
— Нам от этого не легче! — сказал Середа. — Если себум на воле, он мог что угодно натворить! Бежать с корабля, дать сигнал своим, заблокировать на хрен все системы…
— Только не бежать, — затряс головой Таппи, — все шлюзы открываются из рубки, а сюда он точно не заявлялся!
— Сейчас разберемся, — буркнул Середа и утопил клавишу внутренней связи: — Вахта, прием!
С экрана глянул Сартаков, инженер-гастроном с базы «Гаданда».
— Вахта административно-технического сектора на приеме! — молодцевато отрапортовал он. — Слушаю, флагман.
— Полную схему дислокации на экран информатора!
— Есть! Готово, флагман! Полная расшифровка по всем секциям!
Продолговатый экран расчертился концентрическими кругами — планами уровней линкора. Под каждым кругом замельтешили цифры, раскладываясь по колонкам.
— Сколько было человек на борту после старта с Алты? — спросил Середа.
— Включая инопланетян?
— Да, всех!
— Четыреста девяносто два существа, флагман!
— А сейчас сколько?
— Четыреста девяносто два, — с оттенком удивления ответил Сартаков.
— Свободен! Конец связи.
Середа прошелся вдоль экрана информатора.
— Значит, эта тварь на борту, — бормотал он. — Гляди, Таппи, — почти все скопились на четвертой и пятой палубах, на шестой двое, на третьей — всего один…
— Вы кого-то потеряли, флагман? — спросил Вайнштейн, заглядывая в рубку.
— Ага, себума.
— Что-о?!
— Профессор, вы удивительно точно повторили мою собственную реакцию.
Профессор хотел что-то сказать, но тут взвыла сирена.
— Боевая тревога! — заревели звучатели.
Виктор, проклиная на все лады себума-капитана и всю гадскую расу вескусиан, рванулся в боевую рубку — просторный сферический зал по соседству. Копаныгин прокричал доклад, не покидая кресла за дугою пульта:
— Семнадцать кораблей финишировали! Выстроились сферой, окружили со всех сторон! Будто кто им выдал наши координаты!
— Себум выдал! — проорал Таппи. — Эта жаба сбежала!
— По местам! — прикрикнул Середа. — Дайте сигналы готовности по секциям!
Зеленые огни готовности секций вспыхивали чередой выше пультов, как гирлянда на новогодней елке.
Да, в такую западню он еще не попадал… Виктор облизал пересохшие губы и обшарил взглядом экран. Корабли себумов перекрыли все пути отхода, они занимали позиции и спереди, и сзади, с боков, сверху и снизу. Классическая сфера, адекватная кольцу окружения на плоской равнине. Значит, надо как-то из этого окружения выходить…
— Идем на прорыв! — скомандовал Середа. — Григорян, готовься выходить в подпространство.
— Есть!
Середа приник к обзорнику. Себумские корабли еще далеко, глазами их не увидишь, но те, что были впереди и шли встречным курсом, выглядели сверкающими точками. А сверкать на таком расстоянии могли только большие корабли… Очень большие.
— Анастас! — крикнул Середа. — Я не пойму… Какая у них длина?
— Это мегадестроеры, флагман! Оба по сорок километров!
— По скольку?! Точно, что ли? Ну, ни хрена себе…
Перебрав три степени изумления, Середа стал анализировать.
— Так… — проговорил он. — Тут сфера реже всего — эта парочка накрывает целую четверть… Вот туда и разгон! Григорян, держи строго между ними!
— Есть!
— Копаныгин! Вайнштейн! Гупта! Нупуру! Хватайте своих и бегом на боевые палубы миделя и центра! Задействуйте секторальные искривители пространства по обоим бортам, по всему носу!
— Есть!
— Энергетики! Кварк-реакторы вывести на полную мощность! Всем резервным энергонакопителям — готовность один! Фидеры — на цикл!
— Есть!
Чем ближе подходили мегадестроеры, тем крупнее казались. Оба себумских корабля имели форму шаров, простроченных пунктирами и расчерченных в мелкую полосочку, что делало их похожими на школьные глобусы.
— Батареям мидель-сегмента — готовность ноль!
— Есть!
— Григорян, экстренный разгон! Гравикомпенсаторы на максимум!
— Двигатели на разгон!
У левого «глобуса» с полюсов будто искристая пыль ссыпалась — это стартовали истребители.
— Регистрируются истребители! — тут же доложил компьютер. — Две тысячи пятьсот шестьдесят две машины!
— Така! — гаркнул Середа. — Поле — фронтально! Двумя сегментами с прогалом по центру!
— К постановке поля готов, — доложил кхакцх. — Рекомендую прогал горизонтальный и вертикальный…
— Принимается! Батареям мидель-сегмента — готовность ноль! Открывать огонь по истребителям в прогалы поля! Бейте гадов на дальних подступах!
— Есть!
А вот и правый мегадестроер выпустил рои истребителей…
Две металлопластовые тучи сошлись в космосе, устремляясь навстречу разгонявшемуся крейсеру. Тяжелого оружия истребители нести не могли, только обычное, типа лазерных пушек или излучателей антиматерии. Но и этого хватало.
Два плоских крапчатых облака слились и замерцали импульсами — так ночная трибуна стадиона сверкает фотовспышками.
Парные шары себумских истребителей, похожие на кукол-неваляшек, вертелись и кружились в карусели боя, сходились и расходились, разили импульсами. Лазерных лучей или антипротонных пучков видно не было, зато выплескивались красными и желто-белыми цветами вспышки разрывов, вспухали сферы ядерного пламени, цвиркали заряды плазмы, мерцали радужной пленкой энергетические щиты, но даже килотонные сполохи в вакууме не рождали адского грохота, лишь приборы регистрировали всплески гамма-излучения.
— Флагман! — возопил кто-то из пилотов. — Разреши вылет!
— Парни, вы в курсе, что на истребителях — асы? Справитесь?
— Да дай ты нам влупить им хоть разочек!
— Летите, чтоб вас…
— Ур-ра-а…
Сразу семь звездолетов средней дальности класса «Призрак» выскользнули из трюмов крейсера. «Призраки», приспособленные для полетов в кольцах Сатурна, годились и для боя в пустоте — в маневрах «Зеркало» они возглавляли атаки истребителей, стремясь связать боем корабли прикрытия условного противника, и выполняли функцию штурмовиков.
«Призраки» живенько переломили ход боя на ближней дистанции. Подвижные, вооруженные пятью ПМП, бессильными против мегадестроеров, но вполне пригодными для «истребления истребителей», «Призраки» шныряли в туче конусов, овалов и двойных шаров, как щуки в стае мальков. В эфире воцарился содом:
— Отход! Маневровая готовность!
— Заяц, куда прешь?! За…
— Первый, третий, четвертый! Фронтальный заход!
— Ким подбит!
— Медпомощь нужна?
— Кому?! Атомам?!
— Залп!
— Обходят! С фланга!
— Перс! Сзади!
— Вижу… Поздно…
— Перс! Перс!!!
— А-а-а!
Сбитые себумские кораблики разлетались гаснущими искрами, но численное превосходство было чересчур велико. «Ваньки-встаньки» себумов внезапно отступили на левом фланге, огрызаясь и прикрывая своих недобитков. Это была ловушка. Один из «Призраков» бросился в погоню, но не учел опасной близости мегадестроера.
Середа увидел действие искривителя пространства — от «глобуса» мегадестроера словно горячим воздухом пыхнуло. Звезды заплясали, то изменяя белый свет до красного, то раскаляясь фиолетовым. Муар окружил «Призрака», и на какую-то секунду звездолет превратился в свое отражение на волнах — его конический корпус заколыхался и распался на атомы, отсалютовав по самому себе бледной вспышкой вторичного излучения.
— На сближение! — рявкнул Середа.
— Есть на сближение!
— ПГН [5] — готовность ноль!
