— Да. Я хочу, чтобы ты поцеловал, — уверенно произнесла я.

Долгое время он просто смотрел на меня, затем обхватил ладонями моё лицо. Медленно, он подул мне на лоб, так же как я делала с его шрамом. Я задрожала, но не от боли. Я задрожала от удовольствия. А затем нежно, подобно касанию крыльев бабочки, его губы прикоснулись к моему лбу. Где-то в глубине души, я почувствовала, как прошлое плотно запечатывалось.

Я притянула его рот к своему и поцеловала. Жёстко и быстро, словно новой, ждущей впереди жизни было недостаточно. Он простонал и резко сел на пятки. Он рассматривал меня пылающим взглядом. Тот мерцающий свет теперь горел ярким пламенем, сильным и диким. Затем он схватил край моей футболки и снял её с меня одним движением.

Я напряглась. Синяки!

Послышался треск сжимаемых зубов. Некоторое время он был сдержанным, напряжение прорывалось сквозь его тело, руки сжались в кулаки, зубы скрежетали, глаза прожигали.

Моим первым побуждением было прикрыться, но он склонился надо мной, посылая нежный поток дыхания на моё лицо. Затем, медленно, он склонился ещё ниже к моему синяку на руке. Он также подул и на него. Словно он пытался прогнать его прочь.

Он поцеловал каждый контур своей хватки, каждый ушиб, образовавшийся там, где я ударялась об дверь. Его губы порхали по моей коже, охватывая мои рёбра и переместившись на бёдра. Он снял оставшуюся на мне одежду и нежно перевернул меня на живот, затем одарил поцелуями и нежными дуновения мои плечи, опускаясь всё ниже и ниже по моему позвоночнику. Синяки уже и там потемнели. Его губы не останавливались. Когда мы вновь оказались лицом к лицу, не осталось ни единой частички меня, которую он бы ни поцеловал и ни поглотил своими глазами. Его тело, накрывавшее меня, было бальзамом для моей кожи.

— Посмотри на меня, — прошептал он, его голос задохнулся в моем ухе.

Наши взгляды встретились, когда он скользнул внутрь меня. Я поприветствовала его порывистым трепетом. Он зарылся лицом в мои волосы, накрывая каждый мой дюйм, и начал двигаться медленными, глубокими толчками. Я потерялась в Айдене. Он был единственным, что я могла вдыхать, чувствовать, чего касаться, вкушать, видеть. Он усилил свой жёсткий ритм — моё тело мгновенно прогнулось под ним, и я кончила единственным известным мне способом. Всецело и только для него одного.

Он не остановился. Его неровный сердечный ритм усилился, отражаясь в моих ушах, когда он входил и выходил из меня. Я опять кончила, но он продолжил. Чего я от него и хотела. Никаких слов, только пронзительная буря его дыхания, ласкающая мою кожу. Он отыскал мои губы. Уста в уста, мы одновременно кончили, неистово содрогаясь.

После обрушившегося шторма, он лежал, склонив голову на мою грудь, а я заключила его в колыбель из своих рук и ног, играя с его волосами. Я не знала, как долго это длилось — время перестало иметь значение. Никаких больше часов, дней, месяцев. Только дорога жизни, ждущая нас впереди, которая, несмотря на синяки, и если смотреть оттуда, где я лежала, казалась длинной и красивой.

Наконец, его дыхание выравнилось.

— Поскольку всё благополучно решилось, я подумываю встретиться с парнями в хижине и провести некоторое время с ними, — его голос до сих пор был охрипшим.

В недрах моего тела произошло два события: озноб проколол основание моего позвоночника, а жаркие угольки в самом центре моей груди воспламенились.

— Хорошо. Ты заслужил настоящий отпуск, учитывая, что я испортила его во всех отношениях.

— Ты ничего не испортила.

— Как долго ты там пробудешь?

— Недолго.

— Когда уезжаешь?

Он глубоко вдохнул, уткнувшись носом за моё ухо, и поцеловал горло.

— Через несколько часов.

Я наглухо сцепила руки и ноги вокруг него. Я буду скучать по нему, как по воздуху, но он нуждался в этом.

* * * * *

— Береги себя, — сказал Айден, когда Бенсон разместил его небольшой чемодан — обнадёживающе маленькую дорожную сумку — в тёмно-синий с белым вертолет "Белл 430" с надписью "Хейл Холдинг" поперёк его фюзеляжа.

Я выдавила улыбку, но озноб вновь овладел мной.

— Я уже по тебе скучаю, — произнесла я, идя в его раскрытые объятия. Его руки намертво обернулись вокруг меня.

— Не переживай, — пробормотал он мне в волосы. — У тебя это пройдёт через несколько часов.

— Не смешно.

На мгновение его глаза изменились. Но это было настолько мимолетно, и их взгляд опять стал спокойным, светящимся от сосредоточения на новом аспекте. Более внимательным — таким, каким может быть лишь взор, разглядывающий что-то на горизонте.

— Бенсон будет рядом, — сказал он. — Если тебе что-нибудь понадобится, скажи ему. Обещаешь?

— Обещаю, — растаяла я на его груди.

К моему удивлению, он приподнял моё лицо и настойчиво меня поцеловал. Поцелуй был жаждущим, таким же, как и сегодня утром. И он сразил меня наповал, точно так же, как и наш первый поцелуй. Я запустила пальцы в его волосы и сжала их в кулаки, но он слишком быстро освободил меня из своих объятий.

— Я люблю тебя, — произнес он с немигающим взглядом.

— Я тоже тебя люблю.

Он поцеловал меня в лоб и вырвал себя из моей хватки. Бросив на Бенсона странный строгий взгляд, он проворно забрался внутрь "Белл 430".

— Верен долгу всегда, Айден, — выкрикнула я, когда Бенсон закрыл дверь и показал пилоту, похожему на Жан-Люка Пикара⁶³, какой-то авиационный жест.

Когда "Белл" поднял Айдена на небесный свод, теплый порыв воздуха вырвался из моего рта, словно устремлялся вслед за ним. С точки зрения биологических наук, я понимала, что это просто дыхание, но в тот миг, когда оно покинуло меня, я почувствовала себя опустошенной. Брошенной на произвол судьбы. Так что, возможно, это было не просто дыханием. Может быть, это была моя душа.

Глава 51

Свободная да Отважная

Говорят душе требуется время, чтобы "догнать" тело. Она отстаёт от движений, графиков, намерений, средств. Моя душа всё ещё гналась за Айденом, когда я ворвалась через дверь в свои апартаменты, чтобы взять паспорт и при встрече передать его Бобу.

Реаган, в своей "ЛОНДОН ЗОВЁТ" футболке, прибежала по коридору ко мне навстречу.

— Иза, какого чёрта, ты здесь делаешь?

Я бросилась к ней.

— Ох, Рег. Я пыталась позвонить тебе. Боб закончил работу! Всё чисто!

Ей потребовалось немного времени, чтобы переварить полученную информацию. Затем она так пронзительно завизжала, что это могло оказаться опасным для барабанных перепонок, и притянула меня в крепкие объятия. Мы начали прыгать на месте, пустившись в пляс, пока не выдохлись и не стали просто держаться друг за друга.

В конечном счете, мы прискакали рука об руку в мою комнату, чтобы я смогла взять паспорт и вернуться к Бенсону, который ожидал снаружи, выглядя довольно напряжённым.

— А что насчёт Хавьера? Сможешь ли ты подписать документы, после того как увидишься с ним?

— Я и ему пыталась позвонить, но он не ответил. Сразу после встречи я поеду туда.

Я начала задаваться вопросом "следует ли мне рассказать ей обо всем этом инциденте с Фейном", но она дёрнула меня за локоть.

— Что ты сказала? — её голос был таким тихим, словно она услышала богохульство.

— Я пыталась ему позвонить. Он, вероятно, работает. Что, Реаган?

Цвет лица Реаган иссяк.

— Ты не знаешь, — её шёпот задрожал, а руки начали трястись.

— Не знаю чего?

Но неожиданно, я не захотела слышать её ответ. Мой позвоночник вздрогнул, и мне захотелось прикрыть уши. Она взяла меня за руку.

— Иза, — она тягостно сглотнула. — Его задержали.

Моё тело подверглось распаду от услышанного. Ни осталось ушей, чтобы прокалывать, ни сердца, чтобы сжиматься в груди. Только мой разум, наносящий удар.