Справедливости ради надо сказать, что и многие защитники закрывают на это глаза или не знают этих требований, и подобную практику воспринимают как должное. Так «мы отступаем от принципа законности, а других ориентиров справедливости у нас нет» (профессор А.Д. Бойков).

4. Игнорирование правовых (юридических) знаний должностными лицами следствия и расследования, основанного на специальных знаниях.

В этой связи следует согласиться с некоторыми авторами, которые утверждают о необходимости правовой экспертизы в уголовном судопроизводстве, институт которой «реально способен приблизить практику отечественного уголовного судопроизводства к эталонам цивилизованного правосудия». По их мнению, проблема потребности вовлечения юридических знаний как специальных в форме судебной экспертизы объективна и требует внимательного и скорейшего разрешения.58

В юридической экспертизе многие авторы видят средство обеспечения законности привлечения лица к уголовной ответственности, поскольку процессуальный порядок назначения экспертизы придаст этому легитимность.59

Другая проблема, на которую обращают внимание, связана с качеством правосудия; во многих случаях необходимо проведение расследования, основанного на специальных знаниях.60

Следует отметить, что эксперты-автотехники экспертных подразделений системы МВД зачастую не отвечают на поставленные перед ними вопросы, прежде всего, о месте наезда (столкновения), наличии (отсутствии) технической возможности, наличии причинной связи (с технической точки зрения) с наступившими последствиями, а также достоверности показаний участников и очевидцев ДТП, в то время как другие, как правило, опытные эксперты, которые не боятся ответственности, например, системы Министерства юстиции, на эти вопросы почему-то отвечают, не называя их правовыми; в некоторых случаях без всяких на то причин и оснований некоторые эксперты ставят под сомнение достоверность и обоснованность предоставленной им схемы ДТП, после чего приходят к необоснованным и весьма сомнительным выводам о невозможности ответов на поставленные перед ними вопросы.

Необходимо отметить, что причинная связь в праве определяется как связь между явлениями, при которой одно явление (причина) закономерно, с внутренней необходимостью предшествует другому (следствию) и порождает его.61

В свою очередь, причинная связь, например, между действиями водителей, не соответствующими требованиям Правил движения и наездом на пешехода, экспертами-автотехниками устанавливается только в пределах инженерной компетенции, когда необходимо применение специальных технических познаний.62

Серьезной проблемой является самоустранение эксперта-авто-техника следствия от ответов на вопросы защиты, например, о достоверности, с технической точки зрения, показаний водителя и соответствии их обстоятельствам столкновения ТС; отсутствие ответов на поставленные ему вопросы, например, в следующей редакции: «Подтверждаются ли эти показания, с технической точки зрения, объективными данными происшествия, зафиксированными на месте ДТП» или «соответствуют ли механические повреждения ТС заявленным обстоятельствам».

Остается непонятным – ответы на эти вопросы не входят в компетенцию эксперта-автотехника или у него не хватает этой компетенции, знаний и умения взять на себя ответственность, или речь все-таки идет об умысле и даче заведомо неправильного заключения?

Другая сторона этого процесса заключается в том, что многие следователи и судьи, не желая брать на себя ответственность, уклоняясь от необходимости собственной правовой (юридической) оценки ДТС (дорожно-транспортной ситуации), перекладывают эту ответственность на эксперта-автотехника, назначают АТЭ, когда в этом нет никакой на то необходимости и достаточно лишь правовой оценки ситуации в отсутствие технической.

В этой связи утверждается, что некоторые исследователи приходят к выводу, что в опыте уголовного судопроизводства имеются случаи проведения правовой экспертизы, несмотря на ее декларируемый запрет: «Можно добавить многочисленные примеры из следственной практики, свидетельствующие о том, что перед экспертами по сложным уголовным делам ставились чисто правовые вопросы, а необходимость в этом и соответствие закону ни у кого, включая высшие судебно-прокурорские инстанции, не вызывала сомнений. Напомним хотя бы расследование обстоятельств аварии 31 августа 1986 года близ Новороссийска, когда сухогруз «Петр Васев» столкнулся с пассажирским теплоходом «Адмирал Нахимов». Перед экспертизой были, в частности, поставлены вопросы: были ли допущены нарушения Правил безопасности движения морского транспорта, если да, то какие именно; не были ли допущены нарушения Правил пассажирами и командой?».63

В то же время, высший судебный орган по уголовным делам, устанавливая общий запрет на постановку перед экспертом правовых вопросов, допускает изъятия из этого положения.64

«Однако в судебной практике не ставится под сомнение возможность назначения судебно-бухгалтерских, автотехнических экспертиз, ревизий, документальных проверок и других исследований, по результатам которых лицо, обладающее специальными познаниями, дает оценку соблюдения теми или иными лицами нормативных предписаний. В этой связи нельзя безапелляционно отвергать возможность использования должностными лицами, ведущими производство по делу, специальных познаний в «узких» правовых вопросах».65

5. Создание препятствий для заинтересованных лиц – участников производства при назначении экспертиз.

К основным изменениям в УПК, внесенным Федеральным законом № 23-ФЗ, вступившим в действие 15 марта 2013 года, можно отнести упрощение доследственной проверки сообщений о преступлениях. Лицам, в отношении которых проводится проверка и интересы которых затронуты, в обязательном порядке должны разъясняться права, предусмотренные ст. 51 Конституции РФ, а также право на квалифицированную защиту (участие адвоката) еще со стадии объяснений.

Однако надо признать, что эти изменения, в том числе предусматривающие возможность для следователя проводить экспертизы при изложенных ограничениях права на защиту, являются односторонними; при существующих положениях они препятствуют соблюдению принципов состязательности и равноправия сторон, а значит – права граждан на квалифицированную защиту и надлежащую правовую помощь.

В то же время, согласно требованиям Федерального закона от 4 марта 2013 года полученные в ходе проверки сообщения о преступлении могут быть использованы в качестве доказательств при условии соблюдения положений статей 75 и 89 УПК.

При существующих ограничениях, стеснениях и лишении прав граждан – участников производства – при назначении и проведении автотехнических экспертиз нельзя утверждать, что существующая в настоящее время упрощенная форма доследственной проверки отвечает требованиям уголовно-процессуального закона и его принципам.

Так, серьезной проблемой является создание препятствий, зачастую умышленных, для заинтересованных лиц (прежде всего потерпевших), «участвовать в расследовании, например, возможности заявлять ходатайства о проведении экспертных исследований, предлагать на разрешение вопросы эксперту».

«В соответствии с ч.4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры являются составной частью ее правовой системы.

Общие принципы эффективного расследования изложены в постановлении Европейского суда от 5 июня 2012 года по делу «Бунтов против России».66