Подсудимая: Я не буду расписываться непонятно в чем, не зная о чем.

Родственники: Что делать будем? Поедем на эксперимент или нет?

Адвокат: Вот здесь всё изложено. Прочитайте внимательно. Доводы защиты являются исчерпывающими.

Родственники: Хорошо.

Адвокат подсудимой: Расписываться будем?

Подсудимая: Нет!

Адвокат: Не хочешь расписываться и не надо. Вот так бы в суде себя вела!

Следственный эксперимент был организован следующим образом и им установлено:

Подсудимая: Условия не те, обочины светлые, небо розовое, дорога в крапинку. Что делать? Я думала отдать им машину и всё. Чтобы они сами всё делали. А сейчас?

Родственники: Что делать?

Адвокат: Вы письменные доводы защиты, вам представленные аж на 5-ти листах текста, прочитали?

Родственники: Нет, некогда было. Мы волнуемся.

Адвокат: Я тоже.

Подсудимая общается с родственниками. После бурного обсуждения принято мужественное решение завести машину и поехать к месту эксперимента. Там уже долго мерзнут его официальные участники – сотрудники ДПС на 2-х машинах, прокурор, суд в полном составе.

Подсудимая перед началом следственного действия в стороне бурно и очень долго обсуждает что-то с родственником. Точнее, говорит много родственник. Подсудимая внимательно слушает.

Адвокат маме подсудимой (грустно): Вот это всё она должна обсуждать с адвокатом. Когда это уже закончится?

Подсудимая перед началом следственного действия судье (растерянно): Я думала, что Вы заберете машину и сами будете всё делать.

Судья (удивленно): Но вы же сами согласились участвовать.

Подсудимая: Нет, не согласилась, я думала…

Судья адвокату: Согласилась?

Адвокат (грустно): Подтверждаю (а куда деваться, в протоколе-то всё записано).

Подсудимая: Не буду.

Судья: Что?

Подсудимая оглядывается и с мольбой смотрит на адвоката: Что делать?

Адвокат: А ты сейчас с кем советовалась?

Теперь уже судья смотрит на адвоката (с надеждой): Поговорите с ней.

Адвокат: Опять адвокат?

Подсудимая (твердо и решительно): Не буду.

Адвокат помощнику и секретарю: Это дело войдет в историю правосудия.

Они: Пропади оно пропадом, это дело.

Судья адвокату (настойчиво и грозно): Садись за руль сам.

Адвокат (испуганно): Я ездить не умею.

Судья (свирепо): Всё равно садись.

Адвокат (еще более испуганно): Ваша честь, как же могу-то против воли подсудимой. Нельзя это мне, наверное, делать.

Судья: Что? Тогда пусть подсудимая едет.

В это время мать подсудимой громко кричит на судью. Что-то не понятное, но очень агрессивное. Адвокат обнимает ее за плечи и уводит в сторону со словами: «Ты кто здесь?» Ответ: «Я мать, не отдам дочь на растерзание!»

Родственник – матери подсудимой: Ты сейчас судью настроишь против нас всех!

Подсудимая (крики, рыдания, истерика): У меня депрессия, я после дежурства, я их всех снова задавлю! Не буду участвовать. И всё.

Судья адвокату (с жалостью): Ну и что мне с вами делать?

Адвокат: Да я откуда знаю. Кто тут решения принимает?

Прокурор (вышла из машины, грелась): Ну что, закончили? Наконец-то!

Судья (схватившись за сердце): Эксперимент закончен. Все свободны.

В это время сотрудник ДПС громко ругался с мужем подсудимой (сотрудником полиции в форме), который мешал освободить проезжую часть.

Участники стали разъезжаться.

Подсудимая, причитая: Что теперь будет-то…131

Ранее защитой в ходе следствия были заявлены обоснованные мотивированные ходатайства, которые односторонним следствием по существу оставлены без разрешения.

Тем не менее, как следует из постановления о частичном удовлетворении ходатайства, которое было предъявлено лишь в день ознакомления с заключением проведенной по делу САТЭ, следствие согласилось с доводами защиты в части проведения следственного эксперимента для установления видимости с рабочего места водителя автомобиля. В иной части в удовлетворении ходатайства отказано. По мнению следствия, мотоцикл двигался по главой дороге по свободной полосе и в направлении его движения, в полосе, по которой он следовал, видимость ничем не ограничивалась.

Однако это не так. Следствие оставило без внимания обоснованные доводы защиты о том, что в направлении движения мотоцикла имеется закругление дороги.

Именно поэтому водитель автомобиля, остановившись, объективно не видел мотоцикл и не мог его видеть.

Именно поэтому водитель автомобиля, убедившись в безопасности своего маневра, начал движение.

Однако следователь пишет, что не подлежит удовлетворению ходатайство в части проведения эксперимента с целью установления обзорности для водителя мотоцикла и максимально допустимой (безопасной) скорости движения мотоцикла в рассматриваемой ДТС.

Доводы следствия со ссылкой на ст. 181 УПК о недопустимости воспроизведения действий, обстановки или иных обстоятельств ДТП, отсутствии гарантий безопасности для участников эксперимента, изложенные в постановлении, являются глубоко ошибочными и весьма опасными, потому что препятствуют установлению истины и создают предпосылки для привлечения к уголовной ответственности заведомо невиновного.

Со времени выезда автомобиля с прилегающей территории в направлении слева находился автомобиль «КамАЗ», ограничивающий обзорность.

Ко времени выполнения маневра водителем автомобиля угол обзора не позволял ему контролировать все действия других участников движения, которые двигались по набережной во встречном для водителя автомобиля направлении, тем более контролировать действия водителя мотоцикла, который следовал со значительной скоростью по закруглению дороги, радиус которой не установлен ни следственным, ни экспертным путем.

Таким образом, имеются все основания для вывода о том, что перед совершением маневра поворота налево в сторону Павелецкого вокзала, водитель автомобиля не имел объективной возможности обнаружить, что по второй полосе в его направлении следует мотоцикл, водитель которого, не меняя направления своего движения, двигался со значительным превышением скорости. Однако эти вопросы следственным путем не исследованы, ответы на них (в качестве исходных данных) эксперту не предоставлены.

Следствием также отказано в проведении проверки показаний на месте свидетелей защиты и в предоставлении и этих доказательств эксперту-автотехнику. Указано, что показания допрошенных в ходе расследования свидетелей, потерпевшего и подозреваемого не противоречат друг другу, полностью совпадают с обстановкой, зафиксированной в ходе ОМП, поэтому следствие не видит необходимости в проведении проверки показаний свидетелей на мете.

Значит ли это, что показания свидетелей защиты являются достоверными? Иных свидетелей ДТП нет. В этом случае вины в действиях водителя автомобиля нет, и уголовное дело в отношении него подлежит прекращению.

Следствием также указано, что при назначении АТЭ эксперту были предоставлены необходимые материалы для производства экспертизы.

Однако и это не так. Несмотря на постановление следствия эксперимент проведен не был.

Поэтому довод следствия о предоставлении эксперту «необходимых материалов» является ложным.

Именно поэтому эксперт как минимум трижды пишет о том, что без эксперимента он не может ответить на поставленные ему вопросы (см. исследование по вопросам 3 и 4, страница 10 заключения).

Отвечая на вопрос «Какова величина радиуса закругления дороги непосредственно перед местом столкновения ТС», эксперт справедливо ответил следующим образом: «Определение геометрических параметров элементов дороги должно осуществляться непосредственно на месте ДТП, в том числе и кривизна дороги в плане. Определение указанных в тексте вопроса характеристик дороги в лабораторных условиях в область задач, решаемых экспертом-автотехником, не входит».