— В этом нет необходимости, — произнёс за моей спиной Лансер, отключив маскировку. Его выстрел, пришедшийся мне между лопаток, вышиб из меня весь дух, повалил на землю и заставил тело задёргаться в судорогах На одно ужасное мгновение мне показалось, будто я парализована. Затем я поняла, что это только начало, когда он наставил свою винтовку на зебр.

— Это вам за предательство падшего Цезаря…

В ушах раздалась очередь, и я смотрела, как он расправляется с каждым самцом, кобылой и жеребенком. Когда выстрелы стихли, ни один пони не поднял винтовку, чтобы остановить его. Все смотрели в оцепенении… даже я.

— Война никогда не закончится, Охранница — мягко сказал Лансер, прежде чем его плащ замерцал, и он снова исчез.

Я ненавижу Пустошь. Меньше минуты назад я чувствовала себя хорошо… слегка потрёпанной и пораненной, но в целом хорошо… а сейчас на моих глазах дюжину зебр расстреливал их собственный собрат. Я ненавижу этот мир, в котором моё доверие оборачивается чьей-то гибелью. Ладно, если я сама становлюсь жертвой собственных просчётов, но если я остаюсь в стороне, когда невинные (по крайней мере, настолько невинные, насколько можно быть таким в Пустоши) вокруг меня падают замертво? Я не могу смириться даже с тем, что нет никакого универсального стоп-крана, который можно дёрнуть и крикнуть: «Перерыв! Всё слишком дерьмово!» Мои отнявшиеся ноги по сравнению с этим — всего лишь мелкое неудобство.

Ненавижу себя за то, что лежу на месте, пока все остальные бегут мне на помощь. Что они говорят мне не двигаться, волнуются за меня. Я вижу измученного голодом жеребёнка, свернувшегося калачиком не дальше, чем в двадцати футах от меня. Можно подумать, что она спит, если бы у неё ещё было лицо. Она меньше часа пробыла на свободе, прежде чем мой спутник-зебра прикончил её. Я ненавидела любую причину, какая могла бы быть у Лансера, чтобы так поступить, ненавидела себя за свою слабость, за то, что у меня даже не было сил закричать: «Помогите им! Хоть кому-нибудь из них! Спасите хоть одного, если сможете, не волнуйтесь за меня.»

Ненавижу себя за то, что меня спасает чужая доброта, но сама я не могу поступить так же. Стальная пластина в четверть дюйма толщиной погнулась, отразив пулю. Я ненавижу себя за то, что меня дважды предупреждали по поводу Лансера, но я так и не задалась вопросом, почему же он работал с нами. Я была слишком самонадеянна, думая, что он может быть опасен только для меня, потому что моя голова стоила сотню тысяч крышек. К тому же я была пони, так что для него было бы естественно угрожать мне. Я ненавижу себя за то, чтобы была такой глупой и не подумала о том, что он захочет причинить вред рабам.

Ненавижу себя за то, что могу только плакать, пока Глори говорит мне не двигаться. Ненавижу П-21 и Дасти Трэйлс за то, что они прижимают меня к земле, вместо того, чтобы дать мне подползти к тем неподвижным полосатым телам, и тратят на меня лечебные зелья вместо того, чтобы дать их зебрам. Ненавижу за то, что они не спасли ни одну из них. Ни одну. Ненавижу себя, за то, что я слишком слаба, чтобы сделать это самой. И больше всего я ненавижу подступающую ко мне темноту, потому что знаю, что она не будет вечной.

Я ненавижу Пустошь.

Я лежу на животе. Это странно, ведь я обычно сплю на спине. К тому же я на столе. Зачем? Спать нужно в кровати. Это в карты играют за столом. Вокруг меня стоят пони? Почему от меня пахнет кровью? И почему так болят плечи?

Почему П-21 говорит, что я просыпаюсь? Почему Глори кричит? В чём дело? Мне надо проснуться. Я же делала что-то важное.

Я вижу Глори с окровавленным скальпелем во рту, склонившуюся надо мной. Меня… снова разрезали, да? Мне надо выбираться отсюда. Надо идти. Кому-то нужна моя помощь.

П-21 прижимает маленький светящийся шар к моему рогу. Небольшой щелчок и я снова в прекрасном месте. Звёзды такие красивые! Такие красивые!

Озеро исчезло и я снова на столе. Глори что-то кричит про мой пульс.

Щёлк! Я снова под звёздами.

Я снова на столе. Глори нужно больше крови? Пожалуйста, не надо. Её здесь и так море.

Щёлк! Я снова под звёздами.

И снова на столе. Я падаю? Нет, я плыву.

Щёлк! Я снова под звёздами.

Пожалуйста, разрешите мне остаться со звёздами.

— Я никого не могу послать прямо сейчас вслед за Лансером, П-21. Он может становиться невидимым, так что его трудно будет выследить, — услышала я твёрдый голос Дасти Трэйлс откуда-то снизу. Мне показалось забавным, учитывая, что я лежала на животе и подо мной был матрас, пропитанный кровью, потом и плохими духами. Я рискнула открыть глаза и увидела, что лежу на кровати начальника шахты. Это было одно из тех мест, где мне не хотелось быть. — А если бы им это даже удалось, я бы всё равно их не послала. Он просто убьёт и их тоже.

— Мы не можем просто так дать ему уйти, — сказал П-21 глухим, обиженным и обозлённым на весь мир голосом.

— Нет, именно так мы и сделаем. Я знаю, ты хочешь добраться до него хотя бы ради Блекджек, но у меня не так много пони, чтобы слать погоню за Лансером, — резко ответила Дасти Трэйлс. — И даже если бы я это сделала, П-21, Сайдвиндер не смирится с нашим восстанием просто так. У меня только тридцать или около того бойцов, чтобы остановить этого подонка. Ну, может ещё десяток прибудет, если повезёт. А у него их как минимум пятьдесят, да ещё и такой стимул, чтобы сюда явится. Если он убьёт нас, то не просто отомстит, но заодно получит шахту и вознаграждение в придачу.

— Пожалуйста, тише. Блекджек нужно поспать. Она потеряла много крови, — озабоченно произнесла Глори. Я закрыла глаза.

— Блекджек надо уходить, Глори. Каждый, кто узнает, что она здесь, придёт сюда. Каждый! Для них она просто куча крышек, которую можно получить. Как скоро мы сможем её перевозить? — Голос П-21 доносился уже со стороны лестницы.

Я никогда не думала, что Глори может говорить так резко и напряжённо.

— Ты хочешь, чтобы она умерла, П-21? Её нельзя никуда перевозить! Я не ожидала, что она вообще выживет после операции. У неё повреждён спинной мозг… если её сдвинуть с места, она погибнет или останется парализованной. Если бы только у меня были кое-какие анклавовские медикаменты…

— Так добудь их! — рявкнул П-21. — У тебя же есть крылья! Лети туда и достань всё, что нужно, Глори.

— Я же сказала, что не могу!

— Да какого чёрта?! Почему не можешь? Назови хоть одну достойную причину.

— Потому что меня убьют, как тебе такая?! — Голос Глори срывался на плач. — Ты не подумал, что у Анклава есть защита на такой случай? Если что-нибудь… пегас, воздушный шар, летательный аппарат, что угодно… поднимется слишком высоко, защитные системы уничтожат это. На Циклоне больше молниевых разрядников, чем в любом другом месте на небесах. Мы создали систему молниевых разрядников! Так что мне всё равно, лететь туда или сразу застрелиться здесь.

— Тогда достань их где-нибудь ещё! — потребовал П-21. — Говоришь, что хочешь помогать нам, так помогай!

— Где, чёрт тебя дери?! Покажи, где небесный порт, и я сейчас же туда отправлюсь! Скажи, где база Анклава, и я полечу туда! Но я понятия не имею, где в этом проклятом городе найти анклавовцев! — Глори бессильно всхлипнула. — Лучше бы я не прилетала. Лучше бы я оставалась на облаках!

Они умолкли ненадолго, затем П-21 мягко произнёс: