— Ах, а что мне помешает использовать твоих друзей так же, как и тебя? — услышала я в своей голове ответ воображаемого Крупье, когда посмотрела на остатки диспетчерской вышки. Отверстие в облачной завесе уже затянулось, но я всё ещё помнила эти прекрасные огоньки света на фоне жуткой, беспроглядной тьмы.

— Я использовал этого агента чтобы добраться до твоей подруги. Я использовал эту крылатую особу, и она рассорилась с тобой. И я использовал тебя, чтобы ты разрушила планы агента. Вы все лишь игроки в этой большой игре.

— Но не я. Я не твоя игрушка, и мои друзья тоже, — подумала я, пытаясь привести Глори в чувство. Мне бы очень хотелось, чтобы у меня был с собой талисман регенерации, и ещё, чтобы мой рог не был настолько бесполезен, что я не могла сотворить даже элементарное исцеляющее заклятие, чтобы помочь пегаске.

— Ого. Значит, нет? Ты не хочешь быть игроком? Что ж, это делает тебя картой. — Где-то на задворках моего сознания, костлявый ублюдок принялся тасовать колоду. — Позволь мне спросить, чем ты лучше всех этих пони? Ты думаешь, что у тебя есть добродетель? Друзья? Вы слепцы, Блекджек, и сами не знаете куда бредёте. Не беспокойся, я не брезгую подобными. — Я услышала шорох ложащихся на стол карт, а затем смешок, который был подобен удару костей по стальному барабану. — Ставки сделаны.

Лязг силовой брони возвестил о прибытии сержанта Винд Виспер. От неё разило жжёным скипидаром, но, судя по всему, отсутствие шлема нисколько не сказалось на её способности летать. Я подняла взгляд на пегаску, не двинувшись с места. Я могла убить её: три телекинетических пули прямо в голову. Но мне не хотелось этого делать. Я была измождена, избита, а моё сердце всё ещё продолжало тяжело стучать в груди. Но я могла убить её.

— Мы отступаем с этой позиции, — произнесла она деловым тоном, пристально глядя на меня. Хвосты двух пегасов, которые следовали за ней, были коротко пострижены: парочка, которую я пощадила до этого. Теперь они смотрели на меня так, будто я была мутировавшим драконом. Может, отчасти это и было так. — Агент Лайтхувз сбежал, поэтому мы тоже отправляемся в небесный порт.

— Что ты доложишь своим начальникам?

— Правду. Что ты напала и уничтожила опорную базу Анклава, расположенную на Авиабазе Мирамэйр. Что я услышала признание Монин Глори, которое звучало из громкоговорителей. Что Агент Лайтхувз оказался вовлечён в некий проект, касающийся рейдеров, — сухо ответила она, а затем посмотрела на остатки диспетчерской вышки. — Я так же посоветую им… очень настойчиво посоветую… не пытаться отомстить тебе за учинённый здесь беспорядок.

— Всё было совсем не так, — простонала Монин Глори, повесив голову. — Я не дашит. Я не такая, как она.

— Это то, что я знаю и что я слышала. Найдёте что-нибудь ещё, отправляйте мне… лично мне. В противном случае мои крылья связаны. — Она оглянулась на базу. — О рейдерах мы позаботились. Всё, что там осталось — ваше.

«Спасибо и на этом.»

— Верно, — тихо пробормотала я. Троица приготовилась взлететь. — Эй, Винд Виспер! — крикнула я пегаске вслед. Она остановилась, развернулась и зависла в воздухе. Мои глаза сузились. — Почему ты не дала мне съесть то яблоко?

Какое-то мгновение она лишь холодно смотрела на меня.

— Мы принесли эту еду фермерам три недели назад. Жест доброй воли, как сказал Лайтхувз.

— Ты знала, что оно было отравлено.

— Нет. И не знаю до сих пор. Я из охраны, не из исследовательского или медицинского отдела. Но я подозревала, — спокойно произнесла Виспер, встретив мой янтарный взгляд. — Я не ожидала, что пони с поверхности спасёт мне жизнь, и всё, что я могла сделать — вернуть этот долг. Будь осторожна, Охранница.

С этими словами троица пегасов улетела прочь. Я оценила иронию.

Ну почему всё должно было пойти наперекосяк? Этот вопрос не давал мне покоя. Я направлялась на базу Мирамэйр, рассчитывая найти здесь спокойную, умную и рассудительную Монин Глори, с которой я смогла бы поговорить о той боли, что причинила П-21, о той ужасной аудиозаписи и спросить, что мне со всем этим делать. Глори обязательно попыталась бы помочь мне справиться с теми беспокойными мыслями, что роились на задворках моего сознания и, видят богини, я отчаянно нуждалась в этой помощи; заваренная дверь чулана держалась уже не так хорошо, как мне бы хотелось.

Теперь же мне самой предстояло позаботиться о Глори. Признание, которое Лайтхувз состряпал от её имени, должно было вызвать осуждение со стороны всех, кто не знал её лично, и она, казалось, была убеждена, что это станет роковым ударом. В каком-то смысле, над пегаской надругались, вот только осквернению подверглось не тело, а личность. И сейчас, более чем когда-либо, я должна была быть сильной. Должна была быть стойкой. Уверенной в себе. Потому что в противном случае Пустошь сожрёт нас живьём. Так что я залила чудо-клеем эту дверь на задворках разума, заклеила её скотчем, и помолилась, чтобы это помогло удерживать её закрытой ещё какое-то время.

Мы с Глори вошли в покинутый Анклавом комплекс через раздевалку. Я хотела показать ей шкафчики Мародёров, но её это ничуть не заинтересовало. Покидая базу, сержант Винд Виспер определённо позаботилась о том, чтобы забрать с собой всё ценное. Весь свет в помещениях, за исключением слабого аварийного освещения, был погашен. Исчезло всё продовольствие и оружие. Но на наше счастье в комплексе пока оставалась чистая вода, чтобы утолить жажду и помыться. Глори также нашла несколько лечебных повязок для своих изувеченных бёдер. Я попыталась объяснить ей, как истощает целебные средства Хуффингтонская Магическая Аномалия. Старая Глори непременно выудила бы из меня все подробности.

Но сейчас она просто кивнула и, не проронив ни слова, отправилась искать другие лечебные препараты.

Я страстно желала смерти Лайтхувзу. А ещё Деусу. И Ростовщице. И Лансеру. И я надеялась, что это всего лишь побочный эффект от тех психотропных препаратов, которыми я себя накачала. Ноги с трудом держали меня, пока я стояла под душем, позволяя тёплой воде смывать кровь и грязь, покрывавшие моё тело. Одновременно я пыталась смыть наиболее крупные пятна с моей брони. Чего мне сейчас действительно хотелось, так это достать бутылку «Дикого Пегаса», свернуться калачиком и проспать пару дней. Я не спала уже так долго, что чувствовала, как плывёт моё сознание.

Но это было невозможно. Не имеет значения, насколько мне необходим отдых, я не могла его себе позволить. Просто не думай об этом. Я встряхнулась изо всех сил, стараясь дышать как можно глубже. Не думай… о Скудл, разорванной пополам… Не думай… о своих внутренностях, волочащихся следом… Не думай… о голове Тамблвид, которую ты пробила магической пулей… не думай… о начальнике шахты, взорванном бывшими рабами… Я встряхнулась так сильно, что подо мной подломились ноги. Не сейчас! Только не сейчас! Не думай… Пожалуйста, я не хочу делать это…

Мне пришлось вколоть себе Мед-Икс и принять ещё одну дозу Спока, чтобы окончательно успокоиться и перестать тратить время, горюя о себе любимой, и помочь уже той, которая действительно в этом нуждалась. Я привела Глори в душевую, помогла ей снять анклавовскую униформу и включила для неё воду.