— Спасибо, — ответила я ему, и тут же повернулась к Скудл.

— Так кто такие Искатели? — спросила я, чувствуя как через моё тело прошёл самый изумительный зуд. Судя по её взгляду, она приняла меня за полную дуру, раз я задала подобный вопрос. — Мы не местные.

— Пони из Стойла, а? Вечно вы ничё не знаете.

Она разочарованно покачала головой, а затем приняла серьёзный вид, готовясь прочитать мне лекцию. В этот момент она была так похожа на Смотрительницу, что я еле сдерживалась от смеха.

— Искатели — эт группа пони, занимающихся поиском вещей. Они торгуют и меняются найденными странными штуковинами. Даже мусор собирают, но хорошо платят за патроны, оружие и всё остальное, чё мы не используем. Они торгуются почти со всеми.

— Так значит вы Искатели?

Судя по кислому взгляду, который я получила в ответ — не они.

— Неа… — ответила она, с гордостью показывая маленький лоскуток, грубо пришитый к рваному плащу. На этом маленьком грязно-белом лоскуте была изображена кобылка подросток. — Мы — Крестоносцы.

— Но… где же ваши родители?

И тут же все дети стали опечаленными и сердитыми. Я поняла, что только что сильно облажалась, но не понимала, где именно. Если они ещё дети, то у них ведь должны быть… хоть кто-то? Ведь так?

П-21 подошёл и прошептал на ухо:

— Блекджек, они сироты.

Я решительно не желала никуда идти, но, в конце концов, сахарное великолепие взяло верх надо мной. Кроме этого я хотела быстро осмотреться в Витерсе на предмет присутствия других красных меток. И я всё ещё не решалась посмотреть на небо, и из-за этого я чувствовала себя глупо. Этих жеребят похитили, пытали, насиловали, они наблюдали, как убивали их друзей. И вот она, я! Боюсь неба! Однако, я должна признать, что прохладный воздух мне сладок и приятен. Я так бы и не поняла, насколько душным и влажным был воздух в Стойле Девять Девять.

Нам встретился приветственный щит там, где дорога поворачивала на юго восток. «Добро пожаловать в Хуффингтон! Город завтрашнего дня». Заголовок располагался над изображением возвышающихся башен, соединённых мостами. Над ним в небе — семь пегасов, словно наконечник стрелы, оставляли за собой грозовые всполохи. «Посетите башню Шэдоуболтов!» гласили слова на одном из них. «Родина Хуффингтонских Потрошителей!» виднелась надпись на следующем всполохе, что находился рядом с улыбающимся беззубым мультяшным жеребцом в чёрном шлеме. «Совершите тур по штабквартире Робронко! Бесплатный вход для жеребят!» говорил маленький робопони с широченной улыбкой.

Однако, была ещё одна вещь. Выцветшая надпись красной краской, поверх щита гласила «Оставь надежду всяк сюда входящий». Не лучшая реклама, для привлечения туристов. Вниз по дороге, было едва различимое жуткое зелёное свечение.

Звяканье пианино и аккорды банджо заполнили ночную тишину, знаменуя собой приближение спрайт-бота. Я прищурилась, когда эта подпрыгивающая штуковина, пролетела мимо меня. На мгновение, я подумала, что он и дальше продолжит свой полёт, но неожиданно он остановился и повернулся ко мне.

— Наблюдатель? — спросила я, присев.

Несносная музыка тут же оборвалась, и маленький летательный аппарат подлетел ко мне.

— Ну что ж, ты жива, — сказал тонкий металлический голос. — Я рад.

— Я тоже, — ответила я, слегка вздрогнув. Я улыбнулась, осматривая бинты и повязки, покрывавшие большую часть моего тела. — Наполовину взорвана, но да, жива.

Вновь переведя взгляд на спрайт бота, я нахмурилась. Меня снова одолели смутные подозрения:

— Это ведь ты загрузил в мой ПипБак метку этого места?

После долгой, неловкой паузы металлический голос уклончиво ответил:

— Ну, базы рейдеров отличный источник не только боеприпасов, но и некоторых других вещей…

— Не сомневаюсь. Наверняка здесь ещё много всего интересного.

Я легла, положив копыта перед собой.

— Ты ведь знал? Знал о Крестоносцах?

Спрайт-бот колебался, и я чувствовала, как он аккуратно подбирает каждое слово:

— У меня, возможно, была кое-какая информация, о том, что тут удерживали жеребят, до тех пор, пока работорговцы смогли бы их забрать.

Я была зла на него, но не была уверена почему:

— Почему ты просто не сказал нам?

— Пожалуйста, не надо. На минутку представь себе, какого это, сказать кому-то, что шестерых несовершеннолетних кобылок держат в заложниках рейдеры, а потом увидеть как он в страхе разворачивается и убегает? Или хуже того, отстреливает всех рейдеров, а детишек сбагривает работорговцам?

В его металлическом голосе читалась горесть, ведь он знал, что и так могло произойти.

— Я просто хотел указать вам правильное направление и надеялся, что это сработает.

Я вздохнула, опустив подбородок на копыта:

— Сделай одолжение. В следующий раз, говори всё полностью. Договорились?

Спрайт-бот на мгновение завис, а затем снова раздались звуки банджо и он улетел в ночь.

Мы прождали в Витерской школе до утра. Ну, на самом деле, до тех пор, пока нам не осточертели мухи и вонь гниющего мяса. Каждый из нас был рад убраться отсюда. С этими бинтами, обмотанными вокруг меня, я всё ещё походила на мумию, но их исцеляющая магия творила чудеса. Хотя и потребовалось целых два лечащих зелья, чтобы поднять меня на ноги после ранений в зад и затылок. Мне по прежнему везло. Первая пуля едва не превратила мозги в кровавую кашу, но всё же была остановлена моим черепом, а вторая замедлилась левой пластиной брони и застряла в мышце у основания шеи. К счастью, даже П-21, обладающий минимальными навыками первой помощи, смог с этим справиться.

Я провела некоторое время за изучением карты на стене одной из классных комнат. Карта была выцветшая и очень ветхая, но всё же мне удалось разобрать на ней название «Витерс» и дорогу, ведущую от него к тому, что выглядело похожим на большой город. Хуффингтон. Один из тех городов, разрушенных жар-бомбами. На стенах также гнили в своих рамках несколько примечательных плакатов. На одном из них была изображена розовая пони с гривой в почти такую же полоску, как и у меня, разве что, розово-серых цветов вместо красно-чёрных, которая взирала с плаката с ухмылкой. Надпись под ней гласила: «Неприятности могут подстерегать где угодно». На стене библиотеки висел уже другой плакат, на котором была фиолетовая единорожка, окружённая парящими в левитационном поле книгами, которая смотрела проницательным взглядом и произносила: «Нам нужна любая идея». Ну, я была почти уверена, что она говорила именно это. Потому что какой-то остряк зачеркнул слово «идея» и намалевал «манда». Что ж, я поняла шутку. В кабинете медсестры я обнаружила изображение жёлтой пегаски, которая обнимала белого кролика со словами: «Даже самая слабая боль — это тоже боль».

Я знаю, что была война. Даже сотрудники охраны должны были учить историю в Стойле. Зебры напали и пытались стереть всех пони с лица земли. Было шесть министерств, которые делали всё, что могли, дабы прекратить войну и сделать мир чище и спокойней. Но им не удалось. Это, возможно, было нечестно с моей стороны, но я надеялась, что они делали больше, чем лепили жалкие цитатки на плакаты.