- Ну? - прошептала Клавдия Яковлевна.
- Что - ну! Не нужна ему наша помощь… Понадобится, сам придет.
- Значит, не спать?
Аркадий Федорович повел плечами.
- Не спать…
Николай забылся тревожным сном только перед рассветом… К нему явилась Клара. Она была одета в тяжелое черное платье, на голове клином возвышался такой же черный тяжелый платок.
- Ты не ожидал меня, правда? Ник, ты только не обижайся. Не ожидал?
- Ожидал, Клара, - ответил Николай. - Я тебя всегда жду. Всегда, Клара! Даже тогда, когда знаю, что ты не придешь!
- Честное слово, Ник?
- Честное слово.
- Я люблю тебя, Ник!
- Я тоже люблю тебя, Клара!
- Ты никогда не разлюбишь меня?
- Никогда!
- Никогда-никогда?
- Никогда-никогда!
- Как я рада, Ник.- Клара села около него, положила руку на голову, заговорила печально.- Ты знаешь, Ник, папа сказал, что ты не человек, ты - робот… Нет-нет, не смейся, пожалуйста. Я не обманываю! Послушай, милый, может быть, ты в самом деле не человек?.. Железное чудовище…
- Что ты говоришь, Клара! - ужаснулся Николай.- Вот мои руки… Бери, бери, не бойся! Чувствуешь, какие они горячие! Чувствуешь? Я человек, Клара! Ты не верь отцу. Не верь ему. Он обманывает тебя.
- Руки… Руки у тебя горячие, Ник. Только это еще ни о чем не говорит, - печально улыбнулась Клара. - Ты покажи мне сердце. Лишь у человека может быть сердце… Ты смеешься, Ник? Ты не хочешь показать мне свое сердце? Или не можешь? Значит, ты робот! Какой ужас! Почему я сразу не увидела это! Ник?
- Клара, родная, да что с тобой?
Николай взял ее руку, привлек к себе.
- Слышишь, как бьется мое сердце? Разве у робота может биться сердце? Я человек, Клара. Я очень люблю тебя!
- Очень?
- Очень, Клара!
- Очень-очень?
- Очень-очень!
Она внимательно посмотрела на него, провела горячей ладонью по щеке, приложила голову к груди.
- Ты человек, Ник. Папа обманул меня. Ты не знаешь, зачем он сделал это? Не знаешь, Ник?
- Не знаю.
- Неправда! - В ее глазах засверкали острые льдинки.- Неправда, Ник! Ты все знаешь! Знаешь, потому что ты робот! Если бы ты был человек, то не стал бы преследовать моего брата. Он не виноват, понимаешь? Это все Бойко устроил… Как я ненавижу его!.. Нет-нет, не подходи ко мне! Не подходи! Ты не человек! Не человек! Не человек!..
- Клара! - позвал Николай. - Клара!
Она не отозвалась, даже не взглянула на него, пошла прямо к стенке и исчезла в ней. Николай бросился вслед, тоже прошел через стенку и очутился в поле.
Поле было залито ярким солнцем. Высоко в небе пели жаворонки. Дул теплый ласковый ветер. В цветах копошились неутомимые пчелы.
Николай огляделся. Вдали, у невысокого кургана, виднелась пасека. От пасеки навстречу Николаю шел отец. В руках у него желтели пустые восковые рамы.
- Хорошо, что ты приехал! - сказал Аркадий Федорович.
- Я ищу Клару,-объяснил Николай.- Ты не видел ее?
- Здесь она. Только ты не ходи к ней. Пусть отдыхает.
- Хорошо, - согласился Николай.
- Нет-нет, Пик, иди ко мне!-раздался голос Клары.- Иди ко мне! Я скучаю без тебя! Иди скорей!
Она стояла у палатки отца с протянутыми вперед руками. Николай побежал к ней, перепрыгивая через рвы, неизвестно откуда появившиеся. Когда до Клары оставалось всего несколько шагов, она вдруг громко рассмеялась и исчезла.
- Клара! - закричал Николай.
- Не надорвись! - возник у палатки Евгений Константинович.- Не для тебя она. Ты робот. Ей нужен человек. Мне тоже нужен.
- Да не робот я!
- Робот! - твердо повторил Евгений Константинович.- Ты прибыл на землю на «Непобедимом». Я понял это, как только увидел тебя. Сегодня поняла это и Клара. Ты действуешь по приказу тех, кто создал тебя. Своих мыслей у тебя нет и никогда не будет!
У Николая перехватило дыхание. Он приблизился к Евгению Константиновичу и посмотрел с презрением в его белое каменное лицо:
- Это вы - робот! Вы! Не я, нет! Вы убили в сыне все живое. Он стал преступником! Теперь вы стараетесь превратить в безликое существо свою дочь! Напрасно. Я спасу ее. Я!.. Я заберу ее с собой! Навсегда!
- Заберешь? - захохотал Евгений Константинович.
- Заберу!
- На! Забирай!
Евгений Константинович махнул рукой - перед Николаем появилась Клара. Он метнулся к ней и вдруг с ужасом отпрянул- на него смотрели холодные неоновые зрачки машины.
- Что же ты? Забирай! - еще громче захохотал Евгений Константинович.
- Забирай! - как эхо, повторила Клара.
Николай приблизился к ней.
- Клара, это ты?
- Не знаю…
- Забирай! - прогремел еще раз Евгений Константинович.- Это она!.. Это ты, Клара?
- Я.
- Вот видишь… Забирай! - толкнул Евгений Константинович Клару к Николаю.
Николай снова взглянул в ее глаза и снова увидел в них неоновые зрачки. Ему стало жутко. Он попытался отстраниться, однако не успел - она обхватила его ледяными руками, потянула за собой. В пропасть…
«Приснится же такое!» - с трудом открыл глаза Николай.
В комнате стоял полумрак. В окна лился слабый свет пробуждающейся зари. Голые ветки старой яблони льнули к стеклам, словно просились в комнату. Где-то отчаянно лаяла собака.
«К чему же это?- возвратился Николай к странному сну.- Может быть, Клара тоже преступница? Не она ли была той девушкой, которая принимала участие в ограблении таксиста Селезнева?… Ну что я! - рассердился Николай. Как можно подумать такое? Клара любит меня… Любит ли? Возможно, притворяется? Действует по заданию главаря? Кто же главарь? Женька? Борис? Чертовщина какая-то! Не могла Клара обманывать, никак не могла! Впрочем, если бы она была соучастницей грабежей, то Селезнев непременно узнал бы ее…»
В коридоре послышались осторожные шаги матери, потом тихонько скрипнула дверь.
- К тебе можно, сынок?
- Заходи, мама…
13 .
Предстоящая операция казалась Тимуру настолько ясной и простои, что ему захотелось немедленно приступить к ее осуществлению. Не дожидаясь начала рабочего дня, он явился в отдел, чтобы получить «добро» от Сорокина. Без разрешения старшего оперуполномоченного предпринимать что-либо Тимур не решался. Самодеятельность, увы, несколько раз серьезно подвела его.
- Ты что здесь делаешь? - вышел в коридор ответственный дежурный Тимохин.
- Жду Николая Аркадьевича, - смущенно ответил Тимур.
- Давно?
- Да нет, минут сорок.
Тимохин взглянул на часы: стрелка подходила к семи.
- Поздновато пришел, Тимур,- с сожалением произнес Тимохин.
- Что вы говорите? Николай Аркадьевич куда-то ушел?
- Конечно, - тем же тоном продолжал Тимохин. - Он является на работу в пять часов… утра.
- Так рано?
- Разве ты не знаешь, какой это человек? - свел строго брови Тимохин. - Он не спит и не ест, когда выходит на след. Пока держится его прошлогодний рекорд: ровно две недели ни-ни-ии-ни. Понимаешь? Не ел, не пил, не спал. Ума не приложу, откуда только брались у него силы? - Тимохин прикрыл смеющиеся глаза. - Я лично без сна больше пяти суток не выдерживаю. Не хватает пороху. О пище и воде и говорить нечего. На третий день готов выпить море и съесть быка.
- Неужели Николай Аркадьевич такой…
- Ты что? Не веришь? Потолкуй как-нибудь с подполковником. Он о лейтенанте таких вещей расскажет! Вот ты задержал девять нарушителей, наверное, думаешь, что совершил подвиг. Так?
- Что вы!-залился краской Тимур.
- Думаешь, чего там! Все мы тщеславны. Правда, п разной мере. Допустим, ты чуточку тщеславен, ну а Сорокину, значит, вовсе не знакомо это чувство. Вам в школе милиции, наверное, рассказывали о его героических поступках?
- Н-нет!
- Как так? Значит, ты часто пропускал занятия.
- Ни одного не пропустил!
- О своем начальнике надо знать все, - отечески пожурил практиканта Тимохин. - Это случилось лет восемь назад. Сорокин, как и ты теперь, был направлен к нам на практику. Начальник ОУР, оглядев его тщедушную фигуру, сказал: «Не лучше ли вам, товарищ курсант, пойти работать в детский сад?»