— Ты думаешь о том же, принц? — Йолиос лежал так близко, что шерсть на его руке задела рукав Андаса. — Думаю, да.

— Как заставить его приземлиться? Просто захотеть? — высмеял Андас собственное желание.

— У них должен быть сканер, — размышлял саларикиец. — Чтобы на их экране видна была местность. Предположим, они что-то увидят... кого-то, кого здесь не должно быть...

— Вроде императора? — подхватил Андас. — Они просто пустят в ход флеймер.

— Не императора, а чужака. — Йолиос выпустил когти. — По словам этой дамы, на планету давно уже не приходили корабли из космоса. Поэтому им захочется узнать, что делает саларикиец на развалинах бывшей столицы. Они должны будут взять его в плен, причем не мертвым и обгоревшим, а живым.

— Будь у нас хотя бы шокер... — выдохнул Андас. Безумный замысел, но порой именно безумные поступки заставляют удачу улыбнуться тебе. Над ними летало не только транспортное средство, но и люди, которые могли ответить на его вопросы.

— Что-то вы задумали с этим мохнатым? — Шара почти шептала; она словно опасалась, что те, кто кружит над головой, их услышат.

— Оружие... вы ведь пришли сюда с оружием? — ответил Андас. Он не видел ни бластера, ни шокера. У покойного императора не было даже меча или кинжала. Но ведь они наверняка сражались на пути к развалинам, вырывались из ловушек, а сделать это с пустыми руками невозможно.

Несколько мгновений Шара медлила. Потом нащупала под воротом платья и достала тонкую трубку, едва ли толще ветки, которую легко переломить руками.

— Вот... но заряд почти кончился; осталось разве только на один выстрел.

Она не отдала оружие Андасу. Когда он протянул к ней руку, ему подумалось, что и не отдаст. Но Шара все-таки отдала его. Личное офицерское оружие — игольник. Действует на очень небольшом расстоянии, да и заряд почти истрачен, не очень велик.

— Они могут направить на нас парализующий луч, — сказал Андас Йолиосу. — Я бы поступил в подобных обстоятельствах именно так — просто из предосторожности. Они могут даже накрыть всю местность.

— Луч? Возможно, — согласился саларикиец. — Но накрыть — нет. На патрульном скиммере должны быть только ручные шокеры. Их ведь посылают не сражаться, а на разведку. Остается лишь проверить, достаточно ли соблазнительна наживка.

И прежде чем Андас смог его остановить, Йолиос выкатился из-под столбов, под которыми они прятались. Но не поднялся. Напротив, он приподнялся на одно колено, волоча другую ногу за собой, словно отказавшую. Одной рукой опирался на землю, чтобы не упасть, а другой махал и громко звал на помощь на основном.

— Он нас предал! — Шара попыталась выхватить у Андаса оружие. Но тот не отдал.

— Тише! — приказал он. — Йолиос — наживка в ловушке. — Однако про себя подумал, что шансы на успех очень малы. Скиммеру достаточно только повиснуть в воздухе и доложить на базу. Все теперь зависит от темперамента тех, кто в машине, от того, насколько они осторожны.

Андас делил свое внимание между саларикийцем, который превосходно изображал зовущего на помощь раненого, и парящим скиммером. Машина быстро пошла вниз и зависла над тем местом, где ковылял Йолиос. Потом из брюха машины выскользнула веревка с сиденьем.

Почему они не предвидели этого? Конечно же, с таким спасательным оборудованием скиммеру совсем не обязательно приземляться.

Движения Йолиоса замедлились. Он вел себя как человек, ослабленный раной; последние усилия его совершенно изнурили. Когда веревка с сиденьем повисла над ним, он сделал очень убедительную попытку схватить ее, но упал и затих. Из скиммера что-то крикнули. Йолиос умоляюще поднял руку, но она снова упала на грудь. В другой руке, скрытой тенью тела, он держал силовой нож, отобранный у Грейсти.

Трос с сиденьем снова подняли, он завис в воздухе. Неужели улетят? Нет, в люке кто-то показался; снабженный антигравитационным поясом солдат спускался медленно, почти лениво. Он четко приземлился рядом с лежащим саларикийцем и наклонился к нему.

Йолиос действовал с проворством опытного воина своей расы — быстрее любого человека. Одной рукой он обхватил солдата, отведя его руки от оружия, а другой держал его перед собой как щит.

Андас выскочил из укрытия, сжимая в зубах игольник и протягивая руки, чтобы схватить свисающий трос. Он ухватился за сиденье, и его тяжесть потянула трос вниз; тогда он начал подниматься. Шара повторила его маневр и повисла ниже. Скиммер перешел от парения к подъему — вернее, попробовал подняться.

Но встроенная в машину система безопасности подвела пилота. Хотя Андас и Шара висели высоко над землей, их двойная тяжесть не давала смотать трос, а скиммер не мог подняться, пока трос не убран: ведь он был спроектирован так, чтобы обезопасить спасаемых.

Но Андас сейчас не мог думать о Шаре. У него оставались считаные секунды, чтобы действовать. Он вскарабкался по тросу и, когда люк оказался прямо над ним, взял игольник в руку, готовясь к схватке. Теперь все зависело от числа членов экипажа. Впрочем, эта машина не была рассчитана на многих.

Он в люке. Позади начал сматываться трос — вес одной Шары не мог его удержать. Но Андас смотрел на человека, который, переведя скиммер на автопилот, только что появился из пилотской кабины. Он держал бластер наготове, но Андас выстрелил на миг раньше.

Луч бластера прошел совсем рядом, и Андас вскрикнул — ему обожгло шею. Но пилот уже упал ничком. Бластер, еще шипящий, пролетел мимо Андаса и вывалился в люк. Сам Андас бросился на упавшего, но тот не шевелился, и принц перебрался через него к приборам управления. Трос с сиденьем продолжал сматываться; пока он не смотается весь, посадить машину невозможно. Поэтому Андас напряженно ждал.

Над краем люка показалась растрепанная голова Шары. Женщина цеплялась за сиденье, глаза ее были закрыты, зубы стиснуты так, словно она едва выдерживала страшное напряжение. Андас отпрянул, ухватил ее за платье и бесцеремонно втащил в люк. Оставив ее, он вернулся к приборам и посадил машину.

Даже посадив скиммер, Андас не мог поверить, что их отчаянная попытка удалась. Но он в скиммере, пилот мертв, и они владеют ситуацией. Похоже, что Йолиос прикончил и второго члена экипажа.

Некоторое время спустя они сидели в тени машины и с жадностью поедали продукты из пайка членов экипажа. Андас всегда считал продукты из неприкосновенного запаса безвкусными — им полагалось быть только питательными и высококалорийными. Но теперь то, что он ел из тюбиков и контейнеров, казалось ему императорским пиром.

Перед ними на земле были разложены боевые трофеи. Один шокер, один бластер (тот, что выпал из скиммера, разбился при ударе о землю и был бесполезен) и еще один игло-стрел, а также дополнительные ленты игл к тому иглострелу, что принесла Шара. Мертвецов уложили под столбами, так что их нельзя было увидеть с воздуха.

— Говорят, Первые Предки всегда благосклонны к храбрым, — заметил Йолиос, — хотя храбрость и безрассудство не всегда одно и то же. Когда у меня будет время, отдам им пять кувшинов с благовониями. Что теперь? У нас есть корабль и оружие...

Андас повернулся к Шаре.

— Куда? Скиммер может отнести нас далеко и быстро.

Шара почти ничего не говорила с той минуты, как ее бесцеремонно втащили в люк после подъема на тросе. Она словно о чем-то думала, отложив разговоры на потом.

— Мы должны вернуться в Место Красной Воды — там стоят уцелевшие императорские войска. Но лететь прямо туда нельзя. Штаб защищен, и нас сожгут в небе раньше, чем мы успеем подать сигнал. Лучше сесть в горах. Там есть места, где это возможно. У нас давно не было своих летательных аппаратов.

— А это не крейсер, — заметил Андас. — Это разведчик, он способен только на быстрое перемещение.

— Интересно, есть ли на нем следящее устройство. Предположим, есть, и они пошлют кого-то посмотреть, что случилось, — сказал Йолиос. — Лучше поскорей уносить отсюда ноги.

Они надели отобранные ремни для оружия. Йолиос поместил в удобное гнездо своего пояса силовой нож. Шокер Андас отдал Шаре. Ему стало теперь как-то неловко с ней. Он понимал — таких женственных женщин, как Элис или Абена (их он считал женственными), немного. Но эта худая, некрасивая женщина с забранными в тугой пучок волосами, которая не задумываясь рискнула жизнью, чтобы обеспечить их успех, — для него это было нечто совсем новое. Она словно ждала, что с ней будут обращаться как с верным товарищем по оружию. И Андас обнаружил, что так и поступает, говорит с ней прямо, как с мужчиной, вопреки всему своему придворному воспитанию.