Стараясь не отвлекаться на эмоции, я изучал детей Тлалока именно как противников, стараясь увидеть их слабые места. И, если крококрыс, как я его мысленно назвал, был в довольно приличном состоянии, то паука жизнь и годы основательно потрепали, лишив его одной из ног, а также глаза, которых изначально, было не множество, как у настоящего паука, а всего два. А теперь оставался и вовсе только один, что создавало огромную слепую зону, и должно было бы помочь нам в бою. Осталось только с умом использовать это знание.

— Паук слева слепой, — шепнул я, стараясь особо не шевелить губами.

— Вижу. А что — хвост? Думаешь, ядовитый, или так, для красоты? — так же, стараясь не привлекать лишнего внимания спросил Донни.

Надо сказать, в этот момент друг просто поразил меня своим самообладанием. Зная его мягкий, незлобивый характер и неумение постоять за себя в детстве, я никак не мог ожидать, что Донни будет вести себя так хладнокровно, спокойно анализируя возможности противника. Мало того, он заметил особенность, на которую я вовсе не обратил внимание. Правда, меня немного оправдывал тот момент, что с того места, где стоял Донни, у него была возможность видеть противника не только в лоб, как у меня, а еще немного сбоку. Впрочем, всмотревшись внимательнее, я тоже заметил хвост, сейчас свернутый в тугое кольцо, увенчанный жалом, размером с ладонь взрослого человека.

— Думаю, если и не ядовитый, проткнет — мало не покажется Хотя, меня больше пугает человечек.

Вот тут я с Донни точно не стал бы спорить — «человечек», как он его назвал, пугал и меня. Причем не просто пугал, а прямо до дрожи в коленках.

Это существо, в отличие от прочих, было явно гуманоидного типа. Не могу сказать, был ли он копией человека, скорее, пропорциями тела напоминая обезьяну, учитывая длинные, практически достающие до земли, руки.

В отличие от других противников, замерших неподвижно и не сводящих с нас равнодушно-холодных взглядов, «человечек» мерно раскачивался вперед и назад, словно какой-то кошмарный маятник, причем глаза его горели огнем неприкрытой ненависти и абсолютного безумия. В длинных и тонких передних конечностях, которыми он упирался в землю, сидя на полусогнутых задних, были зажаты два кривых лезвия, напоминающих слегка уменьшенные ятаганы.

Лицо его, при этом, было человеческим, с идеально правильными чертами и в других обстоятельствах, увидев его, к примеру, изображенным на картине, я бы остановился, пораженный этой совершенной красотой. Тут же, эта красота только добавляла ужаса в его облик, странно сочетаясь с жутким горбом, вдавленной грудной клеткой и до такой степени искривленными, практическими искалеченными ногами, что походило на то, что они вовсе не выпрямлялись полностью.

Все это, вкупе с безумным раскачиванием, создавало такую ауру потустороннего страха, что я ощутил шевеление волос на голове.

— Этот самый опасный, сосредоточьтесь на нем!

И тут, оружие в руках нашего противника напомнило мне о том, о чем стоило подумать гораздо раньше. Оружие! Оно было только у меня и Мариссы.

Быстро нагнувшись, я рванул из-за голенища нож и перебросил его Донни. Микото же пришлось отдать кусок обсидиана, который толщиной своей острой кромки вполне мог поспорить со стальным ножом. Правда, ручки у него не было, держать было не очень удобно, но я надеюсь, мы сможет удержать тварей подальше от мальчишки и ему не придется использовать свое оружие.

— Стой сзади, вперед не лезь! — я уже не старался говорить шепотом, интуиция практически вопила, что все начнется вот-вот, через мгновение. И она не ошиблась.

Время, которое было выделено нам для осознания и устрашения, закончилось и жрец крикнул, практически провизжал, короткую фразу. И тут же застывшие перед нами твари пришли в движение.

Первым с места двинулся гибрид крысы и крокодила. Нелепо, даже как-то забавно перебирая короткими ножками, но передвигаясь при этом довольно быстро, монстр начал заходить к нам по широкой дуге, прижимаясь к стене арены, как будто боясь от нее отойти. Обладая огромной пастью, но при этом не имея ни одной хватательной конечности, он был предварительно оценен мной, как самая легкая цель.

Надеюсь, у нас получиться максимально быстро справиться с ним, так как остальные двое, как мне кажется, заставят попотеть.

— Рассредоточьтесь, — крикнул я своим бойцам, слишком уж близко, на мой взгляд, держащихся друг с другом.

Марисса, зажав нож в правой руке, не сводя глаз с приближающегося чудовища, отскочила от Донни каким-то кошачьим движением. На долю секунды, позабыв о приближающейся опасности, я залюбовался ее легкими, какими-то невесомыми движениями, поразился той уверенности, с которой она держала нож, выглядящий сейчас, как бы банально это не звучало, настоящим продолжением ее руки.

Микото, ухватившись за свое импровизированное лезвие, тоже не выглядел перепуганным ребенком — несмотря на свой возраст, он наверняка мог дать огромную фору нам с Донни и в ножевом бое, в котором мы вовсе были неумехами, да и просто в умении выжить с бою с противником, заведомо сильнее себя.

Я крутанул барабан, и взял на прицел быстро приближающуюся тварь. Эх! Патронов, то есть стрелок, маловато… Не думая больше ни о чем, нажал на спусковой крючок!

Бамм! Металлический звон, раздавшийся сразу же, после выстрела, говорил о том, что я, безусловно, попал. Вот только никакого видимого урона это не нанесло, и скорости механическая крыса не снизила.

— Джой, вперед! Бросок!

Пес, на долю секунды съежившись, взвился в воздух, словно ракета. Всем своим весом он обрушился на противника, опрокидывая его на грязный песок арены. Помня, что в запасе всего три секунды ошеломления, я рванул вперед, что есть сил, наплевав на острую боль, которая вновь прострелила лодыжку.

В момент, когда я увидел, что мой выстрел оказался безрезультатным, я заметил еще кое-что — пластины корпуса на боку чудовища были не просто измяты и исцарапаны, как мне показалось изначально. В одном месте я заметил небольшую прореху, сквозь которую были видны бешено вращающиеся шестерни.

А что может быть разрушительней куска металла, который клинит и разносит к чертовой матери работающий механизм? Не позволяя себе отвлечься на смутное движение справа, я сунул дуло практически в самое нутро лежащего на боку и судорожно подергивающего лапами чудовища, и еще раз выстрелил.

Бамм! На этот раз звон был громче, как-то веселее, и сопровождался россыпью сопровождающих лязгов и звяканий. Лежащая тварь, так и не попытавшись подняться, отчаянно забила лапами, огромная зубастая пасть несколько раз клацнула, захлопываясь со страшным, гильотинным звуком. Только это уже не пугало, звук лопающихся шестерней и разрывающихся пружин звучал для моих ушей настоящей музыкой.

Неужели это все, и с остальными мы справимся так же просто?

— Шерлок! — отчаянный крик Донни вырвал меня из секундной прострации и, не задумываясь, я перекатился в сторону. В ту же секунду нож, который держал в руке раскачивающийся «человечек» впустую рассек воздух. Отскочив от «крококрыса», больше не подающего признаков жизни, я сосредоточился на новом противнике.

И понял, что недаром посчитал его самым опасным. Признаюсь — настаивая на том, что хочу сражаться самостоятельно, я рассчитывал на свой амулет, на «Осколок сердца дракона», который сделал бы любой механизм равнодушным к моей персоне. И, если с крысой это сработало, она не рвалась убить именно меня, это существо, демонстрируя полнейшее равнодушие к действию амулета, пылало откровенной ненавистью. Она горела в его безумных глазах, прорывалась в странных, дергающихся, каких-то судорожных движениях.

— Не подпускайте его близко, господин! Это демон, он сожрет вашу душу! — в голосе Микото зазвучали истерические нотки. Мальчик, несмотря на свой боевой опыт маленького покорителя джунглей, был испуган до полусмерти. Мне, признаться, тоже было страшно.

Заранее предчувствуя неудачу, я выстрелил в отвратительное создание. Стрелка летела в цель, в этом я не сомневался. Расстояние между нами не превышало и четырех метров, однако, тварь сделала стремительный рывок в сторону и, легко уклонившись, затряслась в пароксизме злорадного, издевательского смеха. Гладкое, красивое лицо не изменило выражения, однако я увидел в нем откровенную насмешку.