Так и произошло в последний раз в моей жизни, в середине 70-х годов…

Мы встретились неожиданно. Совершенно неожиданно.

Вот как она описывает эту встречу:

Встретились мы как-то наперекор себе, вопреки осознанным желаниям, оказавшись независимо друг от друга приглашенными в один и тот же дом накануне Пасхи 1 мая 1975 года. Елена Владимировна Маркова[243] собирала своих друзей, среди которых были супруги Шапиро — Эрнестина Давидовна и Павел Вениаминович — ее давние знакомые со времен Воркутинских лагерей. Я жила с ними в одном доме и дружила. К Е.В. договорились ехать вместе, хотя мне этот вечер хотелось провести по-другому. В последний момент я передумала. Э.Д. очень огорчилась, но в гости поехала и по дороге сломала палец на ноге. Так что мне все равно пришлось отправляться за ней.

По дороге я размышляла о том, что обстоятельства иногда берут верх над нашими решениями. Я подчинилась — и не жалею.

Вышла из лифта на площадку и у двери увидела человека, звонившего в квартиру Е. В. Возникшее непонятное чувство протеста не отпускало весь вечер, в течение которого мы и говорили, и спорили, и доказывали друг другу что-то, касавшееся духовной жизни человека, его отношений с Церковью, с Богом. Я впервые услышала красивое и непонятное слово «медитация», возникшее в контексте нашей беседы. Я бы сказала, что именно оно оказалось «статистически» самым значимым в тезаурусе этого общения. И, казалось, совсем не соответствовало человеку в полосатой рубашке с короткими рукавами, сломанным носом, скрюченным пальцем, задиристым и насмешливым тоном. Я без конца взрывалась и воевала. Мы не могли остановиться. Вышли вместе (еще с Наташей Черновой[244]), шли пешком часа два и все спорили. Потом в метро на

Спортивной я спросила у Наташи: «Кто этот человек?» Она ответила: «Налимов».

И это была судьба, так как именно с Налимовым, о котором мне рассказывали Э.Д. и Е. В., я не хотела знакомиться. В самодостаточности моей жизни того периода было столько покоя, что все, кроме углубленного одиночества, казалось лишним.

Но мы встретились…

Года за два до этого приходил сон. Я плыла в лодке по реке, покрытой цветами. Мир был един — красивый и спокойный вокруг меня, красивый и спокойный внутри меня.

Вдруг появился высокий человек с белой головой, стремительный и неотвратимый. Он выхватил меня из лодки и устремил за собой. «Ты же все это знаешь. Смотри!» — и я увидела остров, и монастырь, и высокие стены… Но действительно, знаю. И уже оказываюсь через стену там — внутри, в окружении сосредоточенных монахов в тяжелых коричневых ризах, подхваченных грубыми веревками. Медленно спускаемся вниз по широкой лестнице со стертыми ступенями, похожими на выбеленные дождями кости, в огромный зал… Каменные плиты под ногами, каменные стены вокруг, и все чего-то ждет.

Мой крест медленно поднимался от пола, распахивая свою горизонталь, и я медленно пятилась к стене, не в силах поверить, что это могучее коричневое дерево — мне?!

Потом уже вспомнила и строки Н. Гумилева, выпавшие мне во время гадания:

И узнала В. В. — и в сновидении, и в стихах, и в жизни. И отправилась «за пыльным пурпуром… в суровом плаще ученика».

Для каждого из нас начался период жизни, сосредоточенный на неподкупности какого-то хранения, — так хочется обозначить смысл этих лет, позаимствовав определение из Д. Андреева:

Это усилие объединяет нас, наделяет силой. Я говорю об этом прежде всего потому, что главная роль в нашем союзе принадлежит какой-то глубинной составляющей, определившей и саму нашу встречу.

Она стала моим другом, потом — женой. Жанна Дрогалина. Таким другом, который понял меня и мое «несчастие» — так определил писательство Розанов:

Писательство есть Рок.

Писательство есть

Fatum.

Писательство есть несчастие (с. 110).

С тех пор я не просто канатоходец, но — рыцарь, у которого есть свой оруженосец, свой Санчо Панса. Да будет благословен наш союз!

Андреев Д.

Русские боги.

Стихотворения и поэмы.

М.:

Современник, 1989.

Розанов

В. Опавшие листья. М.:

Современник, 1992.

Свенцицкая

И.

С.,Трофимова

М. К. Апокрифы древних христиан.

М.: Мысль, 1989, 336 с.

Rosen S. М.

The Paradox of Mind and Matter: Utterly Different Yet One and the Same, p. 233–247.

In: W. Rubik (ed.).

The International-ship Between Mind and Matter.

Proceeding of a Conference Hosted by the Center for Frontier Sciences. Philadelphia, PA.: Temple University, 1992, 281

p.

Washburn M.

The

Ego

and The Dynamic Graund.

N.

Y.: Suny Press, 1988.

ПРИЛОЖЕНИЕ

I

ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА

У меня было опубликовано около 155 статей и 14 книг. Здесь я перечисляю только те статьи, которые представляются наиболее важными[245]. Они подобраны так, чтобы показать всю широту моей деятельности. И несмотря на все многообразие тем, здесь все же доминируют (не считая первых пяти работ) следующие направления: математизация знания, философия и методология науки и философия человека. То же относится и к книгам.

1. Статьи

1.

Влияние кислорода и серы на фотоэлектрический эффект из щелочных металлов.

Журнал технической физики,

1933, III, № 4, с. 602–609.

Zeitschrift fur Physik, 1933, 81, № 9—10,

S. 687–696 (соавтор — П. В. Тимофеев).

2.

Вторичная электронная эмиссия.

Успехи физических наук,

1936, XVI, № 4, с. 467–504 (соавтор — Н. С. Хлебников).

3.

Физико-химические свойства колымских формовочных земель.

Колыма,

1945, № 5, с. 19–25 (соавтор —

M.M.

Кантор).

4.

К вопросу о способах оценки точности аналитических методов.

Заводская лаборатория,

1953, № 1, с. 115–120 (соавторы —

Н.И.

Камбулатов, С. А. Геншафт).

5.

О роли диффузии в процессах, происходящих на электродах при спектральном анализе с применением искрового возбуждения.

Журнал аналитической химии,

1954, IX, № 2, с. 76–85 (соавтор — К. И. Ионова).