Почему? - гнусаво, в нос спрашивает она, - ну почему?
Снова рыдания, вино теперь льётся в рот прямо из горлышка.
Почему?! - резко взвизгивает она, тычет пальцем в пятна на светящейся шкатулке. Оттуда доносится тихое гудение.
Возьми трубку! Возьми трубку, сволочь! - кричит она и вдруг со всей силы швыряет предмет в стену. Свет в нём гаснет. Девушка допивает вино и кидает бутылку вслед за странной шкатулкой. Затем идёт в комнату, отрезает ножницами кусок провода от какой-то коробочки, ставит стул, тянется к люстре и рывком срывает её с крюка. Один плафон при этом падает на пол и разбивается. Люстра летит на диван, девушка, встав на цыпочки, накидывает петлю на крюк, качает стул, тело её несколько раз конвульсивно дёргается и замирает. Свет, идущий от светильников в углу, так же как и свет из кухни и прихожей постепенно затухает и я, поражённый реалистичностью видения, крадусь к себе в логово. Я знал, что не смогу ничем помочь этой несчастной, потому, что в определённый момент она просто прошла сквозь меня. Напугав, кстати, до чёртиков, ибо лицо её было настоящей маской смерти.
***
Проснувшись на утро, я лежал минут пять, вспоминая ночное видение. Что это было? Знак, знамение, а, может быть, сон? Глотнув воды из баклаги, я спустился вниз. Дверь была прикрыта так, как я оставил её вчера днём. Сон, это просто сон.
В квартире ничего не поменялось, только кости теперь выглядели, словно неприкрытое женское тело, мёртвое, но всё равно требующее соблюсти приличия. Я прошёл на кухню. Вот здесь в моём сне стоял стол, сюда она бросила странный предмет. Я разгреб мох, и волосы у меня на затылке встали дыбом - чёрное треснутое стекло, какие-то провода, остатки ржавчины. А вот и осколки зелёного стекла от бутылки. Я бросился в комнату, распинал мох там, где в моём видении был диван и увидел два позеленевших стеклянных плафона с остатками какого-то рисунка. Что же это? Что хотела сказать мне эта умершая сотни лет назад девушка? Чтобы я вернул её украшения? Мы не верим, что мёртвые привязаны к материальным вещам, если они суть дух, то и интересовать их может только иллюзорная составляющая. Что тогда? Достойное погребение? Ну, так я открою вам секрет - мёртвым абсолютно всё равно, как они похоронены. Пока вы живы - да, вам нужны шикарные поминки, глазетовый гроб и место с видом на закат. Но ровно до того момента, пока ваша душа не покинет бренное тело. Что же тогда?
Я всё же собрал все кости в полотняный мешок, подумав, положил туда ту самую плоскую шкатулку, от которой теперь осталось лишь треснутое чёрное зеркало, выдавил немного термопасты из тубы и поджёг, устроив импровизированный погребальный костёр.
Обшаривая руины, я не переставал думать о том, что видел ночью. И постепенно пришёл к выводу, что всё это просто цепочка совпадений и моё разыгравшееся воображение. Ну, в самом деле. Скелет был невысоким, скромные украшения - скорее всего девушка. От чего могла покончить с собой юная девушка? От неразделённой любви. Вино, сигареты? Старое вино мы находим до сих пор, правда, пить его уже невозможно, а что до сигарет, то почему бы им не быть в те времена тонкими и изящными, как и сейчас? Загадочная шкатулка с чёрным зеркалом это, конечно, один из технических приборов, остатки которых я постоянно нахожу повсюду, это отнюдь не редкость. И то, что я нашёл осколки бутылки и люстры, тоже объясняется очень просто - даже во сне я думал о том, что случилось в этой квартире. Стол мог стоять только там, бутылка разбиться только в этом месте, чтобы повеситься, нужно снять люстру, ну а то, что послужило ей верёвкой я уже и так нашёл, так что осталось лишь домыслить, от чего был этот провод.
За этими размышлениями я едва не прозевал грозящую мне опасность. Громкий шорох позади заставил обернуться и выругаться:
- Yoptvoymat'!
В разбитое давным-давно окно лезла болотная саранча - насекомые длиной сантиметров в десять, питающиеся обычно ряской и прочей болотной травой, умеющие прыгать и больно кусаться. В определённые моменты они зачем-то перерождаются в гигантских, в два раза больше тварей, отращивают крылья, сбиваются в стаи и начинают пожирать всё живое вокруг. Говорят, видели стаи, закрывавшие собой солнце. Я сталкивался с роем особей в двести. Жутковато слышать этот постоянный скрип и шелест крыльев, кажется, что это звук, с которым жвала перемалывают плоть и кости тех, кому не повезло оказаться у них на пути. На самом деле они просто трутся задними лапками о панцирь, возможно, созывая сородичей. А может Природа, Творец или Бог, в общем, тот, кто ответственен за весь этот бардак, в приступе просветления заставил их подавать знак всем, имеющим уши - мол, бегите!
На мне был репеллент, который теоретически отгонял и саранчу, но оказаться в стае мне не хотелось. Между тем весь подоконник уже был облеплен мерзкими насекомыми, они, толкаясь и скрипя, лезли по осколкам стекла вверх, к дыре, и слетали оттуда на пол. Уже с десяток ржаво-серых особей ползали по ковру из мха. Фейпатрон был в стволе, лупара щёлкнула взведёнными курками, громко бухнул выстрел, хотя мох и вьюны на стенах погасили эхо. Остатки стекла вместе с большей частью насекомых снесло зарядом крупной дроби, начинённой и пересыпанной зажигательной смесью. Бум! Половина саранчи, что ползала по полу, разлетелась на ошмётки, а в кругу диаметром около полуметра начал дымиться мох и появились яркие горящие точки. Уцелевшие насекомые затарахтели крыльями и вылетели в окно, к этому моменту я уже вставил новые заряды и подбежал к проёму. Внизу, этажом ниже, у самой воды копошилось ещё множество этих тварей, и вода вокруг них бурлила от чёрных и серебристых тел, мелькающих в зелени ряски. Подводные обитатели были не прочь, в свою очередь, закусить саранчой. Я потратил оба заряда, разметав рой и убив не меньше трёх десятков этих проглотов. Их тела, ещё дёргающие конечностями, тут же сожрали пасти с зубами длиной в половину моего пальца. Болотная зубатка - рыба, состоящая из огромной головы, у которой даже рот не закрывается из-за зубов, короткого тела и куцего хвоста. Из-за этого они не могут развить большую скорость, но если уж что-то окажется в пределах их досягаемости - конец. Каждый укус вырывает из тела несчастного кусок размером в кулак взрослого мужчины. Стая таких зубаток может пожрать человека меньше чем за минуту. Уж на что у тритона прочная шкура, и то убивали особей, в складках кожи которых торчали обломки зубов этих "рыбок". Что именно они делили внизу сейчас было уже не понятно, но судя по остаткам шерсти, это могла быть болотная свинья. Вообще, это грызун, по сути - крыса. Вырастает до метра, если встанет на задние лапы. Пожалуй, из всего, что идёт в пищу в Топях, мясо болотной свиньи самое вкусное. Оно почти не отдаёт тиной, а питаются они исключительно растительной пищей и чилимом. Чилим, он же водяной орех, тоже потрясающая штука - это и орехи, и хлеб, и картофель, в зависимости от того, как вы его приготовите. Не многим под силу разгрызть покрытую кривыми и острыми шипами скорлупу, под которой скрыта мякоть размером с небольшое яблоко. Мы, человеки, обычно кидаем чилим в золу или в печку. Несколько минут, громкие щелчки и вуаля, кушайте на здоровье. Можно сырым. Можно сварить или испечь. Можно высушить, перемолоть и тогда это очень питательная мука. Никаких злаков кроме риса, здесь, в округе, не растёт в принципе. Но рис выращивают вонги, он плохого качества и стоит не мало, так как сами они большие охотники до этого злака.
Фух! Кажется, это была всего лишь небольшая стая. Но нужно быть внимательнее - кто знает, когда десятки этой саранчи захотят сбиться в сотни и тысячи. И ещё надо найти гнездо свинок и завалить одну - этого мне хватит на пару дней точно. Можно было бы порыбачить, только из-за проклятых зубаток рыбалка на болотах сущее наказание. В пищу они пригодны только от безысходности, и только в суп, который русские называют Ukha. Наш кордобский буйабез*(Буайбез, буайбес, марсельская уха, средиземноморская уха - сложный рыбный суп. Существует масса вариаций, в зависимости от региона, но всех их объединят бульон из нескольких видов рыбы) по сравнению с ней всё равно, что бисквит против чёрствой корки. Но лишь на первый взгляд. Грамотно приготовленная уха, в которую обязательно добавляют самогон и уголёк из костра - просто объеденье.
