Чудеса У археологов на лад идут дела, И ни одна эпоха не дала Астроботаникам такого взлета: Ведь каждый день, как будто на работу, К нам чудеса приходят ровно в семь — С газетами. И это ясно всем. Все словно бы на вечере гипноза В районном клубе, где за три рубля Заезжий маг, усами шевеля, Прокалывает ими прозу; Как в автомате: за пяток монет — Билет, а нет — колотишь в стенку нервно. И сходит удивление на нет От чуда, что творимо ежедневно. Так соберем же, свинтим по детали Восторг, что так приличен чудесам, И двух собак, что до звезды летали, Погладим с завистью по телесам. Люди и боги Облачные белые одежды Распахнув недрогнувшей рукой, В первый раз не с верой, а с надеждой На небо взирает род людской. Не глядит, не смотрит, а взирает, Как его ракеты озаряют, Вырывают из кромешной мглы Неба захолустные углы. И дрожат испуганные боги, Затаив не очень крепкий дух, Как медведи в старенькой берлоге, Электрифицированной вдруг. «Человек не может жить без доводов…» Человек не может жить без доводов, Что дела — на лад, на лад идут, Ежели чего-нибудь не вдоволь, Будет вдоволь в будущем году. Роста доказательства, прогресса Аргументы всем нужны, как воздух. Мне не будет в жизни интереса, Если мы не полетим на звезды. Потому-то головенки гладим Детские и отмечаем рост. На дверях карандашом и взглядом Отмечаем, сколько не дорос: Если мальчик — до границы мужества, Если девочка — до полной женственности, Потому по первой лужице Ждем весну во всей ее торжественности. Потому-то почки трогаем, Лед разглядываем на реке, — Это мы весну торопим, Думаем: апрель невдалеке, Хорошо, но будет лучше! Это заявление поэта Все вмещает: мартовские лужи И полет в ракетах на планеты. «Города понижались от центра к окраинам…» Города понижались от центра к окраинам. На окраине — хижины. В центре — дворцы. Грязь предместий воронами гулко ограяна, В центре застланы — чище, чем скатерть, — торцы. Это было дотоле, покуда заводы Не взнесли над предместьями красные своды И высокого неба достигла труба, Утверждая бесспорное право труда. Город был словно холм, Город стал словно чаша. Город стал словно бор, Город стал словно чаща, Где труба вырастает в тени у трубы, Словно сосны в бору И в дубраве дубы. И гудки подавили церковное пенье, Низвергая династию колоколов. И колонны рабочих пошли в наступленье На литые шеренги дворцовых колонн. С «ТУ-104» Над Антарктидой облаков, Где горы, плоскости и пропасти, Лишь дураки из дураков Припомнят трепаные прописи. Но дураки всегда не в счет, А кто сметливее, толковее, Глядит, как тень крыла сечет Все эти страны облаковые. Глядит, не тратя сил на мысль, Не обобщая и не сравнивая, Пока врезается, как мыс, В него небесная Гренландия. И знает, что она вошла В его судьбу на веки вечные, Покуда тень крыла секла Дорогу эту бесконечную. Окраина Вот они, дома конструктивистов, Заводской окраины краса. Покажи их, Подмосковье, выставь Первой пятилетки корпуса! Выставь зданья серые и честные, Как шинель солдатского сукна, Где живут станочники известные — Громкие в районе имена. Выставь окна светлые, огромные, Что глядят на юг и на восток. Школы стройные, дороги ровные, Фабрики, заводы и мосторг. Именем режима экономии, Простоте навечно поклянись, Строй квартиры светлые и новые, От старья колонн отворотясь! Пусть стоит исполненною клятвою, Никаких излишеств не тая, Чистота твоя и светлота твоя, Милая окраина моя. Про луну Приливы, а не отливы Надежд вызывает луна. И люди смотрят счастливо, Как бодро восходит она. То, словно сокол и кречет, Тучу она размечет, То крепким лучом блеснет И по темноте полоснет. Когда луна поднимается, Вся улица улыбается. Всюду луна на слуху: Как будто ее скрывали И вот внезапно открыли, Как будто ее сковали, Как будто ее отлили Рядом, в соседнем цеху. |
