Поэтому хвали других, когда им что-то удается в области, где у них есть возможности для роста. Повысь ожидания по поводу их способностей. Сделай так, чтобы они боролись за положительный результат, а не за то, чтобы избежать критики. Помоги им двигаться в сторону хорошего, а не убегать от плохого.

Ты можешь помочь людям начать развиваться в новых направлениях, поощряя их за то, о чем они даже не предполагали. Возможно, Чихиро и не задумывалась, как она сформулировала первые строки своего отчета. Но если она услышит от тебя: «Отличное начало. Мне особенно нравится, как ты с ходу берешь быка за рога уже во вступлении. Продолжай писать в таком духе до самых выводов, и я уверен, что твой отчет будет цитировать вся фирма». Представь себе, как Чихиро еще сто раз перечитает вводную часть, силясь понять, что в ней такого хорошего, а затем, вдохновленная неожиданной похвалой, будет работать над текстом гораздо тщательнее. (А я со своей стороны обещаю, что об отчетах – больше ни слова.)

Если ты будешь говорить другим, что они, с твоей точки зрения, очень хорошо выполняют какие-то задачи, они будут стараться делать это еще лучше – независимо от того, умели они это изначально или нет.

Подведем итоги. Избегая критики и вместо этого честно и искренне говоря другим, насколько они хороши, ты укрепляешь их самооценку и заставляешь их полюбить и слушать тебя. Ты же, подчеркивая с помощью похвалы определенные поступки, можешь изменить негативное поведение и вместо этого помочь им развиваться в желательную для тебя сторону. И все это – без всякой обиды на критику.

Представители старой школы, злоупотребляющие властью, – муниципальные шишки, религиозные лидеры и тот суровый учитель математики, который доставал тебя в школе, – предпочитают манипулятивные обходные пути в тени психологического вымогательства. Я же предлагаю прямую и ровную автотрассу на солнечной стороне, ведущую к тому же результату. И каждый день я не перестаю удивляться, почему почти никто по ней не ездит. Вместо этого большинство заканчивает небольшой критикой каждый раз, когда пытается кого-нибудь похвалить, и тем самым все портит. Вполне возможно, что это происходит автоматически, по старой привычке, и такие люди ничего особенного не имеют в виду. Но тем самым они лишаются невероятных возможностей повлиять на поведение других.

Если бы они были такими же смелыми, как ты!

Понимаю, это может звучать абсурдно. Но еще один практический прием заставить людей делать то, что тебе нужно, – это попросить их о помощи. Нет, никакого обмана. Успокойся и читай дальше.

Для начала следует сказать, что мало кто просит кого-либо о чем бы то ни было по той простой причине, что мы опасаемся отказа. По этой теме было проведено множество исследований, и все они указывают на одно и то же: мы преувеличиваем количество людей, к которым нам придется обратиться, прежде чем нам помогут. И не просто чуть-чуть преувеличиваем, а на все двести процентов. На самом деле люди гораздо более отзывчивы, чем мы полагаем.

Объяснение может заключаться в том, что мы не понимаем, какой огромный социальный прессинг заключен в просьбе о помощи. Мы вряд ли можем отказать другому человеку, особенно если тот стоит прямо перед нами. Сам знаешь, как тяжело и неприятно говорить кому-либо «нет». Для окружающих это тоже сложно (во всяком случае, для того большинства населения, обладающего нормальными эмпатическими способностями). Но когда мы взвешиваем, станет кто-то нам помогать или нет, мы забываем, насколько трудно людям сказать «нет», и вместо этого фокусируемся на том, чего им будет стоить сказать «да». Мы прикидываем, сколько времени и труда им придется потратить, чтобы оказать нам поддержку, и забываем сравнить эти усилия с тем смущением, которое они будут испытывать, не согласившись помочь. Чаще всего оказывается, что стоимость в затраченном времени и усилиях ниже, чем социальная стоимость отказа.

Кроме того, мы думаем, что решающим фактором является объем помощи. Нам кажется, что ее легче получить в маленьком деле, чем в большом. Но и это тоже не соответствует действительности. Здесь также играет роль социальная стоимость согласия или отказа. А просишь ты о большом или малом, имеет гораздо меньшее значение.

Прося о помощи, мы предполагаем, что преимущество, которое получим, обернется потерей для другого. Иными словами, если мы привлекаем человека помочь к работе над проектом, то думаем, что ему придется пожертвовать своим временем, которое он с удовольствием потратил бы на что-то другое. И опять мы не правы. Людям часто нравится то, о чем их просят. Причина, по которой они этого не делают, – у них просто не было повода самостоятельно этим заняться. На самом деле зачастую окружающие радуются призывам о помощи – если деятельность как-то связана с областью их интересов.

Поскольку мы этого не учитываем и забываем о социальном давлении, которое активизируется в момент просьбы, мы ожидаем от человека раздражения из-за вторжения в его жизнь. Всем нам доводилось попадать в ситуации, когда все так и происходило. А чувствовать себя полным дураком очень неприятно. Но факт в том, что на самом деле это происходит исключительно редко. Мы просто-напросто склонны преувеличивать негативную реакцию в тех случаях, когда нам отказывали. Мы легко вспоминаем о них и представляем их себе в худшем свете, чем на самом деле, из-за чего мы избегаем снова просьб о помощи. И это глупо. Повторюсь еще раз – мы социокультурно запрограммированы на то, чтобы сжалиться над человеком, который взывает к помощи, даже если это значит, что мы должны оторваться от своего дела или приняться за то, что нам не слишком-то по душе.

Однако чтобы с большей вероятностью получить помощь, ты, как всегда, должен следить за временем. Нам легче всего оказать поддержку до того, как наши собственные ресурсы начнут истощаться, то есть до начала длинного трудового или учебного дня. Утром, когда запас сил велик, мы охотно делаем по просьбе другого человека то, что не вписывается в наш повседневный алгоритм. Но под конец дня, когда подступает усталость, мы с бóльшим удовольствием продолжаем заниматься своими делами – мы не в состоянии оторваться от них, чтобы кого-то поддержать.

Это не значит, что вечером ты ни от кого не дождешься помощи – просто добиться ее будет немного сложнее. Однако социальный прессинг остается. Прекрасный пример этого – манера поведения моего доброго друга М., который давно понял, какая весьма определенная власть содержится в просьбе о помощи. Одна из наших первых встреч произошла в круглосуточном бистро Sandy’s у площади Стюреплан в Стокгольме. Время уже давно перевалило за полночь, и девушка лет двадцати за стойкой явно была уставшей. Не самая лучшая ситуация, чтобы излагать массу пожеланий. М. начал беседу с простого вопроса: может ли она дать ему другой сорт чая помимо тех фруктовых, которые выставлены на витрине? Лучше всего черный, вроде Earl Grey. Вздыхая, она принялась рыться в шкафу. Когда же она нашла запыленный пакетик Earl Grey, он спросил, может ли она оказать ему услугу и не просто положить его в стакан с горячей водой, а подержать там десять секунд и сразу же вынуть. Дело в том, что он любит очень слабый чай. К этому моменту я понял, что мой новый друг М. – человек с весьма специфическими запросами. Однако оказалось, что он только начал. М. узнал, что к тому бутерброду, который он заказал, полагается бесплатный фрукт. Фрукт можно было взять самому из вазы с яблоками и бананами на стойке. Кто угодно на его месте выбрал бы что-то одно и остался бы вполне доволен.

М. спросил, есть ли в бистро апельсины.

Девушка указала на вазу и ответила, что ничего другого нет. Тогда он поинтересовался, не осталось ли в каком-нибудь ящике апельсинов? Я глазам своим не поверил, когда она без единого слова принялась искать. Невероятно, но факт – апельсин нашелся. И тут, в половине второго ночи, М. попросил этот апельсин очистить. На мой взгляд, это была прямая провокация, так что я вынужден был дать ему возможность объясниться. Я опасался, что в противном случае девушка вызовет охрану и нас вышвырнут вон. Поэтому я спросил – достаточно громко, чтобы она услышала, – не бывает ли у него высыпаний от апельсиновой кожуры. Но нет. Ему просто не нравилось, что руки сильно пахнут после того, как он чистит апельсины сам.