- У меня на счету денег больше, чем вы за пять лет заработаете. По крайней мере, они станут моими, как только мне исполнится двадцать один год. А вам какое дело?

- Просто пытаюсь всё тщательно проверить, - мой тон оставался спокойным. - А вам приходилось просить у отца деньги в других случаях, кроме инцидента с «Бронзовой Дверью»?

- Не-а. Мне последнее время везло. Я много не проигрывал, всего от двадцати пяти до пятидесяти долларов за ночь.

«Точно, всего лишь». Сумма, о которой говорил Лонни, была огромной. Двадцать пять долларов - сумма месячной аренды неплохой квартиры в соседнем квартале.

Но всё же, если он говорил правду, эта сумма была в десятки раз меньше той, что украли их фонда деканата.

В дверь резко постучали, и прежде чем я ответил, в комнату вошёл седой мужчина в тёмном костюме и очках в металлической оправе.

- Я приехал, как только смог. Лонни, не говори больше ни слова. А вы, - он бросил на меня разозлённый взгляд, - кто вы такой, и какое у вас дело к моему клиенту?

Я поднялся со стула, не протягивая руку.

- Детектив Саймон Зиль. А с кем имею честь...?

- Джон Бульвер, адвокат по уголовным делам. Меня нанял отец мистера Мура, и я буду представлять его дела.

- Как мой отец..., - начал Лонни пристыженно.

- Сынок, тебе повезло, что у тебя есть друзья, которые о тебе беспокоятся. Они сразу сделали нужный звонок, который, на самом деле, должен был сделать ты сам, - жёстко сказал адвокат.

Он рассказал, что друг Лонни, Сэм Бейкер, сразу позвонил Алонсо-старшему, как только узнал о встрече Лонни сегодня утром со мной.

Я был впечатлён: отцу Лонни понадобилось меньше часа, чтобы найти мистера Бульвера и договориться, что он приедет по нужному адресу.

Адвокат повернулся ко мне.

- Так какое у вас дело к Лонни?

- Лонни был знаком с девушкой, тоже студенткой Колумбийского университета, которая была убита на прошлой неделе в городе Добсон, штат Нью-Йорк. Это убийство входит в мою юрисдикцию. У меня есть пару вопросов к вашему клиенту, если он будет так добр ответить на них.

Я старался, чтобы мой голос звучал доброжелательно.

- Он арестован?

- Конечно, нет, мистер..., - я сделал вид, что забыл его имя.

- Бульвер. Джон Бульвер, - скривился он. - Раз Лонни не арестован, значит, он может уйти в любой момент.

- Вы абсолютно правы, - я продолжил говорить вежливо, но тон стал жёстким. - Конечно, я мог бы вызвать его на допрос в полицейский участок Добсона. Но Лонни, скорей всего, предпочтёт продолжить отвечать на мои вопросы здесь. Уверен, это гораздо удобнее и приятнее.

Джон Бульвер был недоволен, но не рискнул больше со мной спорить.

- Что вы уже успели обсудить?

Я заглянул в заметки.

- Посмотрим. Мы поговорили об алиби Лонни на момент убийства, о его отношениях с жертвой и мужчиной, который до некоторого времени являлся нашим главным подозреваемым. И я как раз собирался задать ему ещё один вопрос, - я вытащил бумаги, которые мне оставил Алистер.

Бумаги, которые Лонни украл у Сары. Я показал адвокату и Лонни несколько страниц, исписанных аккуратным бисерным почерком, который и отдалённо не был похож на каракули Лонни Мура. В глаза бросились несколько фраз: «...симметрично относительно так называемой «критической линии» Re(s) = ½... Недоказанная гипотеза Римана утверждает, что все нетривиальные нули ... распределение простых чисел... Дзета-функция Римана определена для всех комплексных s...»

- Это ваша работа, Лонни?

Парень бросил взгляд на мистера Бульвера, и тот моментально произнёс:

- Ты не обязан отвечать.

- А что насчёт этого письма?

Я пролистал бумаги и вытащил ещё несколько листов. Это было письмо, адресованное в редакцию Американского Математического Сообщества. В нём говорилось, что если редакция будет заинтересована, то автор сможет немедленно предоставить им доказательство гипотезы Римана вместе с пояснительными записками.

Подписано письмо было Алонсо Муром-младшим.

- Похоже, это письмо написал ты. Но вот эта работа, как мне кажется, - легонько коснулся я стопки бумаг, - принадлежит Саре Уингейт. Очевидно, она закончила доказательство гипотезы незадолго до смерти.

Лицо Лонни побелело, и он глубоко вжался в кресло.

- Ни слова, сынок, - резко предупредил мистер Бульвер.

- У вас долгая история враждебных отношений с Сарой Уингейт, - наклонился я к парню. - И это письмо показывает, - постучал я по листу пальцем, - что вы хотели выдать её работу за свою.

Лонни уставился на меня широко распахнутыми глазами.

- Вы... Вы ошибаетесь, - заикаясь, сказал он. - Я не убивал Сару.

- Ты выкрал её записи и доказательства гипотезы и планировал опубликовать их, как свои собственные, - сказал я. - Ты ждёшь, что я поверю, будто ты украл их, но никак не навредил Саре Уингейт?

- Мы уходим, - мистер Бульвер поднялся с кресла и попытался потянуть за собой Лонни, но тот отпихнул руку адвоката и так сильно вцепился края сиденья, что побелели костяшки пальцев.

- Нет... Я отвечу, - повернулся Лонни ко мне.

Его поведение изменилось радикально: вот теперь он был напуган.

- Я клянусь вам: я её не убивал. Я украл её бумаги. Но я этого не планировал. Я был в библиотеке, когда услышал, что её убили, поэтому пошёл в её кабинку для индивидуальной работы, чтобы посмотреть, что там осталось интересного. И тогда нашёл её заметки. Я решил, что она мертва, и ей уже не нужны её исследования, так почему тогда мне ими не воспользоваться?

Наступила тишина.

- Но ваши профессора разобрались бы, что работа не ваша, - наконец произнёс я. - Они бы поняли, что вы мошенник.

Лонни покачал головой.

- Может, да, а, может, и нет. Вы должны мне поверить, - снова повторил он. - Я признаю, что украл её работу, но я не убивал из-за неё Сару.

Я пристально посмотрел на парнишку. У меня теперь есть достаточно косвенных улик, чтобы выдвинуть обвинение - Лонни сильно ненавидел Сару, и это могло толкнуть его на убийство.

Она закончила доказывать гипотезу Римана, а он собрался выдать её исследования за свои. Он был знаком с Фромли, поэтому я могу поспорить: он был в курсе жестоких преступных фантазий Фромли.

А поскольку алиби ему обеспечивали двое его лучших друзей, то я начал сомневаться в этом алиби ещё как только о нём услышал. Я раз за разом становился свидетелем того, как трещат по швам алиби, предоставленные близкими людьми.

И всё же...

Пока у меня ничего на него не было в плане украденных из фонда деканата денег. Хотя, как говорил Алистер, это могло оказаться совсем не связанное с убийством Сары преступление.

Мне не нравился Лонни Мур. И, наблюдая сейчас за ним, мне хотелось верить, что он и есть убийца, виновный в смерти Сары Уингейт.

Это было бы простым решением. Но что-то меня не устраивало. И я не стал его арестовывать.

Я отпустил его, предупредив, чтобы он не выезжал из города и готовился к новому допросу, если мне таковой понадобится.

После того, как Лонни и мистер Бульвер ушли, я заглянул в несколько кабинетов, чтобы найти занятую работой Изабеллу, но её нигде не было.

- Вы не видели Изабеллу? - спросил я у Фреда, который выходил из кухни на первом этаже с чашкой чая.

Он пожал плечами:

- Она была здесь недавно. Но она сегодня пришла со своим псом, поэтому, скорей всего, вывела его на прогулку.

Я решил сам просмотреть финансовые отчёты, когда сверху по ступенькам начал спускаться Том. Увидев меня, он замер.

- Что случилось? - спросил я. - Вы словно привидение увидели.

И я не приукрашивал. Кожа Тома была пепельно-бледной, и он не мог выговорить ни слова, что было для него нетипично.

- Ещё одно убийство, - произнёс он со страдальческим выражением лица.

- Кто?

Предательский холодок пробежал по моему позвоночнику. Я точно знал, что не хочу слышать имя, которое сейчас назовёт Том.

- Стелла Гибсон. Только что позвонила Кора. Обвиняла нас. Она считает, что за вами следили сегодня утром, и поэтому Стелла теперь мертва.