Он находился в комнате на втором этаж, и, когда я вошёл, хмуро и насуплено на меня взглянул.

Одет он был хорошо, даже, я бы сказал, дорого: зелёный кашемировый свитер и плотные коричневые твидовые брюки. Я также заметил, что из кармана жилетки свисают золотые карманные часы, на которые он как раз смотрел, когда я зашёл в комнату.

Хоть парень и пытался казаться человеком, который опаздывает на важную встречу, но мне он напоминал скорее школьника, ожидающего наказания возле кабинета директора.

Он вообще понимает, что я собираюсь допрашивать его по подозрению в убийстве? Хотя насколько разумны подобные подозрения?

Я задавался этим вопросом, разглядывая парня, пытаясь понять по его глазам, достаточно ли он жесток и умён для подобного кровавого убийства.

Я поздоровался, он ответил на моё приветствие, и я сразу перешёл к делу.

- Расскажите, где вы были в прошлый вторник седьмого ноября.

- А вы разве не разговаривали со своими коллегами? Я уже всё рассказал профессору, с которым вы работаете. Мы играли в карты в комнате Сэма, - ответил Лонни, явно раздражённый, что приходится повторять одно и то же несколько раз. – Сэма Бейкера, моего друга. Он и ещё пару парней могут подтвердить, что я был там с двух часов пополудни.

- Полицейские, вроде меня, предпочитают самостоятельно проверять алиби несколько раз, - спокойно ответил я. – Так мы определяем, правду ли вы говорите. Мне нужны имена тех, кто играл с вами во вторник в карты.

Лонни был настроен агрессивно.

- У вас на меня ничего нет.

- Профессор Синклер сказал мне, что вы хотите сотрудничать и заинтересованы помочь нам в раскрытии этого дела, - сказал я.

Он мгновение на меня посмотрел, а потом над чем-то задумался.

- Скажите, - он наклонился вперёд, и его глаза заблестели от любопытства, - я вот до сих пор не слышал, как её убили. Задушили? Застрелили? Зарезали?

- Здесь я задаю вопросы, а не вы, - резко ответил я.

Его вопрос заставил меня окаменеть внутри. Либо он настолько яро желал её смерти, что теперь хотел посмаковать детали, либо - что гораздо хуже - он был убийцей, которого мы ищем, и хотел, чтобы я раскрыл подробности нашего расследования. В любом случае, я не собирался ему потакать.

- Надеюсь, вы понимаете, что все детали расследования строго конфиденциальны.

Он разочарованно откинулся на спинку стула.

- Несколько людей упомянули ваше имя в связи с Сарой Уингейт, - сказал я. - Насколько хорошо вы её знали?

- Моё имя связали с ней? - он практически выплюнул эту фразу. - Меня ничего не связывало с этой женщиной.

- Ничего? - вскинул я брови, притворяясь удивлённым. - Судя по тому, что мне рассказали, вы посещали вместе по меньшей мере два предмета.

Я заглянул в свои заметки, чтобы удостовериться, что не ошибся.

- Это была органическая химия и углубленный курс математики. Фактически, вы были достаточно хорошо знакомы с ней и осведомлены об её работе, чтобы бросить Саре вызов на занятии по органической химии.

Лицо Лонни ещё больше покраснело, если такое вообще возможно. Он не был расстроен или смущён. Он злился. Одно упоминание о том инциденте пробудило всю его затаённую враждебность.

- Но мы же не были связаны, - буркнул он. - Таким образом, я пытался добиться равного отношения ко всем нам. Она обманула профессора, внушила ему, что она прекрасная студентка, и умудрилась украсть то, что принадлежало другим. Я пытался им рассказать, но меня никто не слушал. Они полностью приняли её сторону, - мрачно посмотрел он на меня исподлобья.

- Ваши отношения с мисс Уингейт когда-либо выходили за пределы класса?

- Нет, я никогда не встречался с Сарой Уингейт за пределами класса. Мы виделись только на занятиях, как вы и сказали. Просто однокурсники, ничего больше.

Потом он снова попытался задать вопрос:

- А кого ещё из её группы вы опрашивали?

- А зачем вам это знать? - поинтересовался я.

- Если вы не разговаривали с нужными людьми, я могу указать в правильном направлении. Вы говорили с Джоном Нельсоном?

- А почему мне так важно с ним поговорить? - холодно уточнил я. Я помнил, что Джон Нельсон ранее упоминался в списке друзей Лонни.

- Он знал, кто такая Сара на самом деле, - ответил Лонни. - Он написал статью в местной газете о ней и о её толпе подруг, которые вечно бастуют у кампуса. А с Кириллом МакГи?

Это имя я тоже вспомнил: оно было в списке, который дал нам профессор Мюллер.

Я вытащил записную книжку, пометил это имя и оставил себе напоминание, самолично просмотреть все статьи в местной газете, где упоминалась Сара Уингейт.

Когда я закончил, то выжидательно посмотрел на Лонни.

- Увидите, у него тоже есть полезная информация, - произнёс Лонни в ответ на мой взгляд, начиная чувствовать себя важным свидетелем.

- А как насчёт имени Майкла Фромли? - спросил я. - Вы его знаете?

Кора подозревала, что они были знакомы, и мне стало интересно, признается ли в этом Лонни.

- Он тоже подозреваемый?

Я вытащил снимок и показал его Лонни.

- Вы его знаете?

Он покачал головой.

- Посмотрите внимательней, - сказал я. - Возможно, вы его где-то видели. Может, здесь, в университете. А может в городе, у Мами Дюран.

Лонни вытаращился на меня.

- Такова уж моя работа, мистер Мур, знать о таких вещах, - произнёс я. - Вы же не думали, что сможете сохранить это в секрете?

- Но как вы узнали? - прошептал он.

Я проигнорировал его вопрос и задал свой:

- Как давно вы его знаете?

Лонни пожал плечами:

- Пару раз сталкивались, вот и всё. Я не настолько хорошо с ним знаком, чтобы узнать о имени. Как вы сказали его зовут? Майкл?

Я не поверил ни единому слову.

- Где ещё, кроме заведения Мами, вы его встречали?

Лонни покраснел и начал тяжело дышать. Я явно попал в больное место.

- В игорном клубе, - ответил он наконец. - Но лишь один раз.

- В каком именно клубе?

- В «Доме с Бронзовой Дверью». На 33-ей улице.

Я записал название клуба, о котором знал понаслышке. Это был высококлассный игровой салон, обслуживающий лишь богатых джентльменов.

Тем, у кого было достаточно связей и денег, клуб предлагал исключительно высококачественные услуги. Они защищали клиентов от мошенничества, разносили еду, напитки и сигары во время игр, а также обеспечивали своим посетителям сохранение анонимности.

- А у вас хороший вкус, - произнёс я. - Когда вы видели его там в последний раз?

Я знал, что у Фромли были проблемы с деньгами, и, если верить словам моего друга Никки, ему даже запретили вход в низкопробные игорные дома.

Похоже, поведение Фромли и закончившиеся деньги сыграли с ним ту же дурную шутку и в более высококлассных клубах.

Конечно, для Фромли это уже не имело значения. Но вот для выяснения связи с ним Лонни - очень даже.

Лонни на мгновение задумался.

- Да уж, наверно, год прошёл с тех пор, как я его видел. Мы вообще встречались лишь раз или два. Хотя это произошло из-за меня, а не из-за него. Я однажды вечером проигрался в пух и прах. Отец помог мне, но запретил снова там показываться.

Лонни вздохнул.

- Это был лучший клуб, в котором я когда-либо играл. Но отец сказал, что мы не настолько богаты, чтобы я делал такие ставки.

Я подозревал, что были и другие причины.

У Алонсо Мура-старшего просто не было другого выбора, кроме как расплатиться с долгами сына в таком заведении, как «Дом с Бронзовой Дверью».

Клиенты этого заведения и бизнес-партнёры мистера Мура были одними и теми же людьми, а если сын не оплатит свои долги, то это может плохо сказаться на его отце.

- Откуда у студента деньги для игры в клубе? - спросил я.

Естественно, я знал ответ на свой вопрос: многие игорные дома легко предоставляли кредит своим посетителям. Но я пытался связать Лонни с пропавшими деньгами Алистера, предназначенными для исследовательского центра.

Лонни ответил резко: