— С кем это? — рассеянно спросила Ася.

Я поняла, о чем они думали. Еще в лагере Аська говорила, что привыкла к самостоятельной жизни, что она, ее друзья и братья подолгу живут на каком-то острове в Тихом океане, сами себя развлекают, даже без компов с Интернетом, магазинов и телевидения, еду готовят, болезни лечат, подводным плаванием занимаются, и взрослые их там не беспокоят. Экстремальщики, короче. Пожалуй, не очень хорошо, что Кристо окажется в таком шизанутом недоразвитом обществе, но тюрьма — еще хуже.

— С тем, кто концентрирует эмоции и пробивает даже моральных калек, — нехотя, отворачиваясь, ответил Асе Денис.

У нее на лице отразился довольно непростой мыслительный процесс, и уже начало проявляться озарение, но тут в комнату вошел Капитан-Командор.

— Остров исключается, — сказал он. — Мы не вправе приглашать туда кого-либо без согласия Королевы.

Упс. Точно шизанутые. Весь остальной их разговор я слушала, как очередную сказку.

— Но ведь Королева покинула Остров, — напомнил Денис.

— Когда узнала, кто я такой и в каких отношениях с богами. Она сильный, но зависимый дух, лишние враги ей ни к чему. По этой причине, кстати, я на Землю не вернусь.

— Что?!

Ася и Денис выдохнули это хором, да так, будто в хоре было не меньше ста голосов, а насколько они были расстроены, вообще трудно описать.

— Остров — дом Королевы, — терпеливо объяснил Капитан-Командор. — Она очень много для меня сделала — небескорыстно, но я ей более чем благодарен.

— Но ты же ее любимчик! — с наигранной ревностью, прикрывающей разочарование, воскликнул Денис. — Неужели она отвернется от тебя из-за страха перед богами?

— Не думаю, что ей легко, — ответил Капитан-Командор таким тоном, что стало ясно: разговор о некоей Королеве закончен.

Я решила вернуть всех к самому важному:

— Так что с Кристо?

Капитан-Командор посмотрел на меня.

— Пока формальный плен на штабной базе Ялгорсса. Он сам это выбрал. Альтернативой была армия Белого Командующего.

Вот так все серьезно. Он выбрал. Для него меня уже нет.

Я громко всхлипнула. Лицо Капитана-Командора сразу стало непроницаемым, а Денис оторвался от стены и со снисходительным вздохом обнял меня за плечи. Движением, в котором чувствовался немалый опыт. Наверное, вдали от цивилизации живут не только неудачники.

— Имей терпение, — ласково, насколько ласковым может быть тоскующее совершенство, сказал он. — Во-первых, это не навсегда, а, во-вторых, в плену не так уж и плохо, поверь.

И хотя у него для грусти были собственные причины, мне стало легче от такого участия.

— А как же я потом его найду?

В ту минуту я узнала, что такое надежда. Это не прогноз с расчетом, не стремление избавиться от плохого и приобрести что-то хорошее, это даже не мечта. Это состояние души. Совершенно новая для меня, непостоянная, эмоция, связанная с уверенностью.

Когда наступит это «потом», и захочется ли мне искать Кристо, а ему — со мной встречаться, зависело от слишком много непредсказуемого, но тогда, пока нас еще не разнесло по разным галактикам, мне надо было точно знать, что когда-нибудь все, мешающее мне быть рядом с ним, исчезнет.

Ни Ася, ни Капитан-Командор не отвечали. Перворожденные не боги, сводить людей им не под силу. Аська вон, даже влюбить в себя приглянувшегося парня не смогла, а ее великолепный братец вообще плевать хотел на мои страдания.

Денис ответил по-человечески:

— Как-нибудь найдешь.

И я поняла, что такое вера.

Оставалось только закончить настоящее, чтобы начать жить будущим.

— Мы уже скоро расстанемся, да?

— Да, — сказал Капитан-Командор. — Никакой необходимости находиться здесь дальше нет.

Эти сухие слова царапнули сердце, и Денис, будто почувствовав мою боль, легонько подул мне на волосы.

— А Дикое Сердце Из Лесной Чащи? — спросила Ася.

— Он отправится домой. Хочешь попрощаться?

Она, вроде, кивнула, а Денис, не проявивший внимания к судьбе кскривсы, взял меня за руку и шепотом предложил:

— Идем, попрощаешься.

И я, хотя не видела в этом смысла, послушно вышла за ним в широкий белый коридор.

По пути мне стало страшно. Я ведь уже поняла: как Денис утратил интерес к Дикому Сердцу Из Лесной Чащи, когда их совместные проблемы разрешились, так и для Кристо я перестала хоть что-нибудь значить. Как он сейчас на меня посмотрит? Может быть, вообще не узнает? С холодным удивлением ответит: «Прощай»? Я же тогда умру…

Мои ноги заледенели и остановились.

Денис встал рядом.

— Зачем? — шепотом, потому что голос пропал от волнения, спросила я. — Он же меня не любит?

— Пока не любит, — мягко согласился Денис. — Он никого не любит. Здесь никто никого не любит. Те, кто давным-давно покинул Землю, не взяли с собой любовь.

Наверное, с минуту я хлопала глазами.

— А… как? — в конце концов вырвалось у меня.

— Так, — ответил Денис. — Тупо и примитивно. Существующего уровня технического развития они достигли несколько земных тысячелетий назад. Он их полностью устраивает, потому что обеспечивает все их потребности, и они не развиваются. У них даже амбициозность крайне низка, они не стремятся выделиться. Их прошлое, настоящее и будущее лишены вариативности. Браки они заключают по единственной модели, определяющей стабильность жизни. Белый Командующий, ищущий новое и изобретающий, у них вне общества. Земля с ее страстями для них ад.

Совсем уж шокирующей новостью это открытие Дениса для меня не стало. Что-то такое я чувствовала в Кристо, но списывала это на роль опекуна, которую он вынужден был играть. Тем не менее, до конца понять это я не могла. Как же — такой красивый, такой сильный, готовый предмет для обожания — и не в состоянии любить?

— А почему ты сказал: «пока»?

Денис отпустил мою руку, посмотрел мимо меня в тупик коридора и объяснил:

— Он нормальный человек, значит, может научиться. Видишь ли, на самом деле очень многие люди на Земле за всю жизнь никогда никого не любили, а когда говорили, что любят, и искренне так думали — просто подражали другим либо принимали за любовь удовольствие от льстившего внимания. Но возможность влюбиться есть у всех нас. Сбудется она или нет — как кому повезет. Иногда рождаются люди, считающие любовь естественным, как воздух, явлением, или способные притягивать к себе из иного мира, вроде магнита, частички энергетической ткани любви, и заражают других своими чувствами. Иногда вмешиваются боги, которым служат питающиеся эмоциями невидимые существа: они раздевают наши души, то есть ставят в условия, когда над нами теряет власть такая важная шелуха, как осторожность, гордость или жадность. Кристо сейчас уязвлен, он почти беззащитен. Попробуй.

Все, сказанное Денисом, прозвучало невероятно. Но в этих словах была убежденность. Почему-то нечто нерациональное внутри меня мгновенно и с радостью с ними согласилось — оно хотело, чтобы все было именно так, чтобы все, порочащие любовь человеческие грехи, все совершаемые во имя нее подлости объяснялись ее отсутствием.

Однако, нечто рациональное встряло с обобщением и анализом вообще всего, что с момента нашего знакомства говорил Денис, и мне пришлось разобраться.

— А Ася? Она такая сильная и добрая, что если кого-то любить, то ее… И она влюблена без взаимности?

Если бы он начал выкручиваться, выражаться непонятными словами, горестно констатировать наличие исключений из правила, рациональное безоговорочно взяло бы верх, а история про богов и духов получила статус мифа, но вместо этого Денис удивленно округлил глаза.

— С чего ты взяла? Ася — как раз иллюстрация к всему, что я тебе сказал. Она влюбилась в Германа его же любовью. Это он ее любит так, что всем окружающим башню сносит! Мы из-за него выросли на несколько лет раньше…

Под «выросли» он подразумевал точно не рост, а взросление в несколько ином смысле. В смысле некоего взрослого опыта, для детей запретного.

Но многозначительность его интонации я отметила лишь вскользь.