Расставаться с собственной одеждой не хотелось, и от штанов я прошла чуть больше, чем нужно, и они остались за пределами видимости. Зато я увидела капюшон. Границы тюрьмы стали понятны. Выхода, конечно же, нет.

Я села на пол там, откуда были видны три из пяти вещей, и прислушалась. Вот она какая, абсолютная тишина. Мое дыхание, биение сердца слышны очень четко.

Я закрыла глаза, пытаясь уловить движение воздуха по коже. Воздух был равномерно теплым. Комфортная температура, как сказал бы папа… кто такой папа? А, это что-то из давно прошедшей жизни, из-за предпоследнего ее поворота… Нет, воздух не движется.

Ничего нет.

Я растянулась на полу во весь рост, скрестив руки под головой и положив одну ногу на другую. Теперь остается только ждать.

Визуализированный контакт был налажен почти мгновенно — очевидно, не без встречных усилий с другой стороны. Кристо едва успел, проделав все нужные манипуляции на пульте, поменяться со мной местами.

— Ты придумала, что сказать? — шепнул Денис.

— Нет, — тихо ответила я.

Разве можно придумывать заранее, еще не видя собеседника?

Чужое лицо появилось на экране медленно. Сначала его очертания обозначили длинные голубые линии, затем разломавшиеся на множество мелких штрихов, которые, расширяясь, поменяли цвет и нарисовали длинное узкое лицо с высоким лбом, разделенным на две части вертикальной полоской светлых волос, далеко на макушке переходивших в пушистую гриву. Гуманоид обладал также двумя нормального размера глазами, коротким, с круглыми ноздрями, носом и небольшим тонким ртом, и ничто из всего этого не позволяло определить его половую принадлежность. Изображение было очень четким. Оставалось надеяться, что меня ему видно так же хорошо.

— Радуюсь встрече! — бодро заявила я. К сожалению, более фамильярного приветствия этот язык не знал. — Я Ася.

Пауза. Удерживая бесстрастную мину, я ждала реакции. От нее зависело, что говорить дальше: нести околесицу про поиски Черного Командующего («А не у вас ли случайно мой любимый братик?»), просить подбросить до Земли («Ой, представляете, я в этой галактике заблудилась!») или, угрожая мифической силой перворожденных, требовать немедленно отдать мне Дину.

Изображение мигнуло и сменилось. Теперь на меня с широкого смуглого лица смотрели маленькие блестящие глазки, а крылья круглого носа беспокойно шевелились. Разглядеть более мелкие детали я не успела — изображение сменилось опять, а потом еще, и еще. Лица, похожие лишь нестандартно низким мыском волос на лбу, мелькали с полминуты, и было заметно, что картинки повторяются. Словно несколько командиров рядились, кто будет со мной разговаривать, правда, хотелось им этого, или наоборот, непонятно.

— Прошу принять мой аппарат, — сказала я, чтобы прервать их замешательство. Должна заметить, что уверенности оно мне добавило.

На экране замерло самое первое лицо. Дважды моргнув, гуманоид ответил ровным высоким голосом:

— Согласны принять аппарат. Передаем маршрут стыковки.

Рисунок лица вновь распался на штрихи, а затем — на линии, которые, развернувшись в плоскости, изобразили корпус корабля, висевший в некотором отдалении. Из середины нижней части схемы появилась и устремилась к кораблю зеленая дорожка.

Денис заиграл на панелях пульта, как на рояле, и корпус корабля стал плавно приближаться.

— Как действуем? — между делом осведомился он.

— Выхожу из катера одна! — быстро сказала я. — Не хочу, чтобы вы оказались под прицелом раньше времени.

— Хорошо, — следя глазами за движением схемы, почти равнодушно согласился он. — Тебя они точно не убьют, а мы будем действовать по обстановке. Кристо, мы увидим, что происходит снаружи?

— Да, как только начнется встреча, я сделаю обзор. Если ты позволишь…

Ага, азартный интерес Дениса к управлению космической машиной уж слишком велик и потому заметен. Впрочем, это неудивительно — на Земле он мгновенно научился управлять парусником, что гораздо сложнее, поскольку одних только собственных рук для этого недостаточно, и без азартного интереса было бы невозможно.

— Капитан… — случайно вслух произнесла я. Хорошо, что меня никогда не касался запрет называть его так всуе.

— Капитан… — повторил он, то ли обращаясь ко мне, то ли признавая себя капитаном на этот момент, то ли допуская в реальность ненужные уже воспоминания.

Зеленая дорожка, по которой катер неуклонно приближался к кораблю, упиралась в глухой корпус. Зная об особенности стенок космических аппаратов исчезать, образовывая проемы, я ожидала, что с секунды на секунду произойдет нечто похожее и с участком корпуса, обрезавшем переданный маршрут, но ничего такого не случилось. Нам навстречу совершенно банальным образом открылись двери: две створки разъехались в стороны, приглашая внутрь. Тут стали ясны масштабы противника относительно нас, и они впечатляли — суда можно было сопоставить со шлюпкой и океанским лайнером.

В момент вхождения все, даже Кристо, невольно затаили дыхание. Зеленая линия скоро оборвалась, и это означало, что путешествие закончилось. Под нами находится ровная поверхность. Я встала, и Кристо тут же занял мое место.

— Подожди, — сказал он, — они должны восстановить в этом отсеке газовый баланс, потом они откроют его и войдут в стартовый зал. Давай посмотрим, кто будет встречать.

Я остановилась. Проектор катера снова, как на Янтарной планете, давал панорамное изображение, и было видно, как вокруг нас исчезли стены и появились другие, большие и маленькие, корабли. Отсек открыли. Перед нами стартовый, очевидно, он же и финишный, зал. Где же встречающая делегация?

Она появилась одновременно со всех сторон.

Не меньше пятидесяти человек обступили наш маленький катер, оставив безлюдным лишь участок вокруг него диаметром приблизительно в двадцать метров.

Дальше ждать я не видела смысла и жестом велела Кристо открыть внешний люк. Он подчинился. В катер ворвался прохладный ветер.

Мимоходом удивившись тревожно громкому биению собственного сердца и краем глаза заметив, как Денис наклонился и зачем-то стал поправлять носок на правой ноге, я полезла наверх.

Окружившая катер толпа не сводила с меня глаз. В накрывшей зал тишине явственно ощущалась угроза. Интересно, какого она может быть цвета?

«Не горю», — напомнила я себе, и к обычным невидимым метаморфозам, означавшим готовность к бою, добавилось ясное, абсолютно непривычное изменение кожи. Я даже не смогу описать его, поскольку не подберу аналогии, а в общих чертах — мне показалось, что вся поверхность моего тела чем-то резко обросла, какой-то толстой, но легкой и эластичной броней. Спокойное течение мыслей взбудоражилось крошечной досадой: надо было больше думать о Черном и Белом Командующих, сочиняя сказку, и тогда, наверное, я бы догадалась об их (соответственно, своих) истинных возможностях. Вот кто мне теперь скажет, от чего и как защищает эта броня?

Я встала во весь рост рядом с люком на катере и всмотрелась в толпу, пытаясь определить командира. Все, кто составлял оцепление, выглядели одинаково и отличительных знаков не имели. Они были одеты в темно-зеленые жесткие комбинезоны, очень похожие на костюм Кристо, и шлемы с прозрачными масками. У всех в руках было оружие, но не знакомые уже нам с Денисом многоствольники, а нечто маленькое и смешное, габаритами напоминающее пульт дистанционного управления от телевизора.