— Прыжок «ласточкой», — прокомментировал Люци. — Трудно поверить, да?

— Ага, десять баллов за технику, — вновь подал голос остряк.

Люци нахмурился.

— Извините, святой отец, — сказал он. — В нашей работе есть только одна отдушина, когда сталкиваешься с такими вещами. Вот и шутим, как умеем…

Грассо же и внимания не обратил на черный юмор: он был поглощен происходящим на экране. Возле останков Макферсона сразу же собралась толпа, и за фигурами людей священник пытался увидеть «судный камень». К сожалению, он понятия не имел, на что похож pietra giudiziaria, и, как он ни приглядывался, ничего нового для себя не обнаружил.

— Еще у нас есть запись его игры, — предложил Люци.

Вновь на мониторе появился Патрик Макферсон, на этот раз за столом для блэкджека.

— А знаете, мы все хорошо его запомнили — и не только потому, что он покончил с собой, — вдруг сказал Люци. — Оказалось, он на редкость удачливый игрок.

— Сукину сыну везло, как я не знаю… — кивнул один из сотрудников.

— Когда мы заметили его в первый раз, — пояснил Люци, — то решили, что он жульничает. Скажем, работает в «бригаде счетоводов». Слышали о таких?

Грассо обнаружил полное невежество в этом вопросе.

— В любой момент игры в блэкджек карты раскладываются либо в пользу «конторы» — в смысле казино, — либо в пользу клиентов. Умелый игрок всегда пытается рассчитать вероятность собственной удачи. Это делается путем отслеживания карт, но не в том смысле, что надо запоминать все выпавшие фигуры и так далее. Хм-м, как бы это объяснить… Короче, он ведет мысленный баланс плюсов и минусов. Процедура, вообще говоря, запутанная. Ее изобрел один математик. Тут особенность в том, что имеется масса счетоводов-самоучек, но самые умные из них всегда работают в тандеме. К примеру, один следит только за «туфлей» — то есть за колодой, откуда выкидываются карты, — а когда колода «пустит сок», в смысле покажет выигрышные варианты, он подает сигнал партнеру, и тот делает особо крупную ставку. Ничего нелегального тут нет, однако если мы такую парочку сцапаем за руку, то впредь им в наше казино путь заказан.

Один из сотрудников подхватил рассказ начальника:

— Поначалу мы думали, что Макферсон ловко считает карты, потому что играл он как бог. Уж очень хорошо понимал, когда ставить много, а когда уходить в тень. Готов поклясться, он просто-таки знал, когда и какая карта выпадет. В общем, или виртуозный счетовод, или явно как-то жульничал, потому что таких везунчиков на свете не бывает.

— Мы не могли понять, как он это делает, — сказал Люци. — Заменили дилера, на случай если они тайком сговорились. Каждые несколько минут приносили новые колоды, чтобы он не мог их метить. Следили за каждым его движением — и все равно без толку. То, что он вытворял, не укладывалось в законы математики.

— Это еще что! Свой главный фортель он выкинул под занавес. Мы просто обалдели, честное слово, — вступил в разговор еще один оператор. — Наигравшись, он взял и отказался от всего куша. Понятное дело, тогда мы еще не знали, что он вот-вот сиганет с парапета. К концу игры мы даже подослали ему одну цыпочку-блондиночку, из наших. Вон она, видите, жмется к нему бочком? Сисястенькая такая?

Люци тут же принес извинения за живописные подробности, исходившие от его подчиненного, но Грассо и глазом не моргнул. Он увлеченно слушал.

— Между прочим, — продолжал мужчина, — таких, как она, еще поискать надо. Глаз-алмаз и все такое. И даже она не смогла его раскусить. Попробовала его расспросить, так он ответил, играю-де первый раз в жизни. И вроде бы не врал! Это она так говорит. А потом он пихнул ей все свои фишки и отправился прыгать.

— И еще мы заметили одну странную деталь, — припомнил Люци. — В самый первый раз, когда он зашел в игорный зал, у него с собой был какой-то камень. К нам ходят толпы клиентов, обвешанных всяческими талисманами — кроличьи лапки, клеверные головки с четырьмя лепестками… Был даже случай, когда один китаец заявился с пригоршней стеклянных глаз типа протезов. Прямо на стол их и высыпал… Да, так вот. Ваш друг Макферсон явно неровно дышал к своему камню. Вытащил его и заявил: мол, это мой счастливый талисман.

— Дилер его проверял? Трогал камень?

— Нет, Макферсон держал его у себя на коленях. И в казино его приносил только один раз. После этого, похоже, он ему уже не требовался.

— А нет ли у вас такой записи, где он с камнем?

— Как не быть? — отреагировал один из мужчин. Он покрутил какие-то ручки, и на экране возник Макферсон, сидевший за игральным столом. На правом колене лежал округлый предмет размером с кулак.

Вот он! Вот он, камень!

— А скажите, пожалуйста, святой отец, — спросил Люци, внимательно наблюдавший за реакцией священника, — вы не знаете, что в нем такое? Микропроцессор какой-нибудь, нет?

— Нет, насколько мне известно, это просто камень.

Они еще минут пять посмотрели запись игры Макферсона, затем вернулись в кабинет Люци.

— Вы упомянули, что когда-то составляли перечень его личных вещей, — сказал Грассо. — Можно взглянуть?

Люци поискал в папке и достал из нее листок.

— Если вы хотите узнать, нет ли там этого камня, — заметил он, — то можете не трудиться. Я уже проверял. Он нигде не числится.

— Вы не представляете, куда он делся?

— Понятия не имею. Мои ребята клянутся, что обшарили весь номер, искали в коридоре, лифте, в карманах пиджака… Думаю, даже если кто-то из них соврал и прихватил камень с собой, я бы уже знал об этом.

— Каким образом?

— Заметив немыслимое везение Макферсона в картах, я тут же разослал предупреждения всем прочим игорным заведениям города. Обычная практика: обмен информацией обо всех крупных игроках, тем более везучих. После смерти Макферсона я написал небольшой меморандум, где упомянул и счастливый камень. Не скрою, наши коллеги, руководители служб безопасности в других казино, изрядно потешились на мой счет. Но при всем при том — и в этом я вас заверяю — они тут же дали бы знать, если бы вдруг появился некто с камнем и начал выигрывать по-крупному. И уж тем более если бы это оказался кто-то из моих сотрудников.

— Не сохранился ли гостиничный счет Макферсона? — спросил Грассо.

Люци кивнул, нашел в папке нужную бумажку и протянул ее священнику. Среди прочих пунктов числились и услуги некоего «Бизнес-центра отеля “Луксор”».

— Что это? — поинтересовался Грассо.

— А, своего рода офис для гостей. Там стоят компьютеры, факсы, можно писать электронные письма, отправлять посылки. В общем, место для всяких деловых оказий.

— Здесь указано, что «Бизнес-центр» выставил ему счет на сорок пять долларов, — показал пальцем Грассо. — Вы не могли бы выяснить, за что именно?

Люци набрал нужный номер и попросил менеджера поискать оригинал счета-фактуры на имя Макферсона. Пару минут спустя из центра перезвонили.

— Похоже, Патрик Макферсон отправил какую-то вещь через «Федерал экспресс», — положив трубку, сказал Люци. — Дежурная хорошо его помнит, потому что Макферсон крайне нервничал, когда пришел к ним со своим свертком. Она еще подумала, что он, наверное, затеял нечто противозаконное, например, хочет переслать наркотики. Или просто крупную сумму наличными, тем более что он не раз и не два задавал вопрос, что будет, если посылка затеряется или упаковку случайно порвут по дороге. В конечном итоге она спросила в лоб, что у него в пакете. Макферсон ответил, что там лежит его счастливый талисман… Что ж, падре, мне остается вас только поздравить: вы раскрыли тайну исчезновения волшебного камня. Для священника у вас неплохие детективные навыки.

— Гм… А секретарша сказала, куда Макферсон отправлял посылку?

— Да, на имя судьи Эвана Спенсера, городской суд Шарлоттсвиля, штат Виргиния.

Проводив Грассо до фойе, Люци на прощание сказал:

— Падре, я уж не знаю, что там такое с этим камнем или отчего он вас так интересует, но когда вы все-таки выясните, как Макферсон им пользовался для обмана нашего казино, я был бы очень признателен, если вы мне перезвоните.