Исходя из этого факта, Леонид Сергеевич считал, что Негреба погиб в Севастополе весной сорок второго.
Новелла «Батальон четверых» была написана летом сорок второго года.
…Шел грозный сорок первый. Дымились окраины осажденной Одессы. Фашистские захватчики, вклинившись в нашу оборону в восточной части города, силами двух дивизий стремились прорвать линию фронта. Советское командование решило ответить на это контрударом в районе села Григорьевки. В ночь на 22 сентября в тыл врага высадился морской десант, который внезапным ударом нанес фашистам большой урон.
Одновременно с морским в районе села Свердлова, в 25 километрах от Одессы, был выброшен воздушный десант. Состоял он из моряков-добровольцев, на которых была возложена задача обнаружить и уничтожить штабы и узлы связи противника, расположенные в тех местах, дезорганизовать управление войсками и способствовать успешному наступлению морского десанта. Об участии пяти моряков-десантников в этой операции и повествует новелла «Батальон четверых».
Неравный бой «батальона» против сотен врагов и победа моряков в этой жестокой схватке кажутся легендой, но здесь нет ни капли вымысла. Все — сущая правда. Только правда. Даже имена сохранены подлинные. Это был один из многих героических эпизодов Великой Отечественной, из которых складывалась наша победа…
Дальнейшая судьба героя с «морской душой» Михаила Негребы была продолжением подвига «Батальона четверых». Парашютист-десантник после Одессы защищал Севастополь. В последние дни обороны его видели на Херсонесе в форме полкового комиссара. А произошло следующее. Мичман Негреба, находясь вместе с полковым комиссаром Михайловым, помогал ему отправлять последние самолеты с людьми. Сам же он покинуть Севастополь отказался.
В те полные трагизма часы на аэродроме — маленьком клочке свободной от врага земли, — как комиссар Михайлов и мичман Негреба ни старались, навести порядок было трудно. Каждый стремился попасть в самолет, которых было немного, и захватить всех желающих, разумеется, они не могли. На приказы Негребы никто не обращал внимания. Доходило до того, что некоторые хватались за кобуру.
Тогда Михайлов пригласил мичмана в капонир и, подавая ему свою шинель, сказал: «Верно или неверно поступаю — отвечу перед партией. Надень эту шинель, Михаил, и действуй по-комиссарски!» Через минуту из капонира вышли два полковых комиссара, которым удалось все же заставить людей соблюдать порядок на аэродроме.
Затем был бой. Последний бой. Совинформбюро уже сообщило о том, что Севастополь оставлен нашими войсками, а на Херсонесском мысу еще несколько дней продолжалось сражение. Измученные, раненые моряки, многие в бессознательном, как и Негреба, состоянии, были захвачены в плен. Михаил Макарович успел перед этим похоронить у моря комиссара Михайлова и зарыть в песок полученный за оборону Одессы орден Ленина.
Из временного лагеря военнопленных под Симферополем закованный в кандалы Негреба проделал пешком сотни километров по пыльным дорогам Украины. Затем попал в Днепропетровск — в распределительный лагерь. Отсюда в телеге под кучей конского навоза он совершил свой первый побег. Но через неделю его схватили при переходе моста через Днепр в районе Кременчуга. Назвался другой фамилией и под ней кочевал из лагеря в лагерь — сначала в Харькове, затем в Донбассе.
Когда в Горловке из военнопленных стали формировать отряды для отправки на работы в разрушенных шахтах, из лагеря № 365 бежало много пленников. Среди них был и Негреба. На этот раз удалось дойти почти до Дона. Здесь его опять схватили. Везут в Германию. Он прыгает из товарного вагона. Гитлеровцы настигли беглеца у советско-польской границы. И вновь побег из концентрационного лагеря в Польше. Пробрался в район Луцка, но бандеровцы выдали его фашистам. Начались скитания по лагерям смерти: двенадцатый блок Маутхаузена, Бухенвальд, лагери «Дора» в Альпах и «Минц-3» на Дунае, откуда был совершен последний и вновь неудачный побег. Пробираясь через канализационный тоннель, Негреба потерял сознание и снова оказался в руках палачей.
Эсэсовцы хотели его повесить. Но в день казни в лазарете умер другой заключенный. На него надели куртку Негребы с лагерным номером 13787, а сам Негреба лежал в это время без сознания. Он пришел в себя в лагерном госпитале, там и застала его долгожданная весть о победе.
Выйдя из лагеря, Негреба, отличавшийся когда-то богатырским сложением и высоким ростом, весил всего тридцать два килограмма. Подлечившись, снова надел военную форму, на этот раз армейскую, и некоторое время служил командиром взвода. Затем ушел в запас.
Вернувшись на Родину, бывший моряк закончил Львовский горный техникум, восстанавливал разрушенные шахты, строил новые, работал проходчиком, мастером, начальником участка. С должности диспетчера шахты ушел на заслуженный отдых и поселился в Червонограде. За доблестный труд награжден двумя знаками «Шахтерская слава», за подвиги на поле брани — медалями и орденом Ленина, тем самым, что зарыл на Херсонесе. Этот орден за номером 7479 в 1954 году нашли юные следопыты Севастополя и через Министерство обороны СССР установили фамилию его владельца.
О том, что он герой соболевской новеллы «Батальон четверых», Негреба узнал много лет спустя после выхода «Морской души». Долго собирался написать автору, но все как-то руки не доходили. И вот весточка от Леонида Сергеевича. Писатель случайно узнал, что его герой жив, и сразу же написал ему.
«Дорогой товарищ Негреба, я получил, наконец, Ваш точный адрес, — очевидно, первое мое письмо по адресу, данному тов. Ильяшенко, до Вас не дошло.
Вы, думаю, можете понять, с какой радостью узнал я от него, что Вы награждены орденом Ленина, обнимаю Вас и поздравляю. Удивляюсь чудесам, которыми Вы ухитрились сохранить свою жизнь. Как и все, я считал Вас погибшим…
Я очень хочу послать Вам свою книжку, где о Вас написано. Ваше имя знают миллионы читателей и у нас и за рубежом, и потому мне очень хотелось бы повидаться с Вами и, может быть, написать продолжение Вашей биографии. Последнее, что я о Вас узнал, — это рассказ командующего ВВС Ермаченкова, что он расстался с Вами на Херсонесском аэродроме, когда Вы отказались сесть в самолет… Крепко обнимаю.
Ваш Леонид Соболев».
Спустя двадцать один год писатель и разведчик все же встретились. М. Негреба вместе с девятнадцатилетним сыном Юрием, сейчас офицером флота, приехал в Москву. Трогательной, непередаваемо волнующей была встреча в Центральном Доме литераторов. На прощанье Леонид Соболев подарил герою «Батальона четверых» свою знаменитую книгу «Морская душа» с надписью:
«Дорогому Михаилу Негребе — живому!! — и надолго! С душевной радостью. Леонид Соболев. Москва. Январь 1963 г.».
Вместе с Негребой писатель побывал в Севастополе. Они обошли священные места севастопольской обороны, встретились с жителями города-героя, побывали на кораблях и в частях флота, приняли участие в читательской конференции, организованной Морской библиотекой по обсуждению новых глав романа «Капитальный ремонт».
О встрече с Негребой Леонид Сергеевич рассказал по радио. Вместе с писателем в передаче принимал участие и Михаил Макарович, который тогда сказал:
— Живы ли остались ребята из «батальона», не знаю. Знаю точно: Леша Котиков погиб.
Спустя несколько дней после передачи Л. Соболев получил письмо из Ленинграда. Прислал его Алексей Котиков. Он писал:
«…Побывав в обороне Сталинграда, Москвы, Ленинграда (об Одессе и Севастополе вы знаете сами), я оказался покалеченным, и довольно основательно. И только благодаря нашим героическим врачам я остался жив и даже похож на человека. Ноги мне не отрезали и сейчас хоть плохонькие, да свои. В Кутаиси мне оставили плохой, да свой глаз. А в Средней Азии — барабанную перепонку, плохую, да свою. Ну и я в долгу не остался: фашистской сволочи набил, если посчитать, хороший штабель. А теперь и в меня добрые люди поверили и не посчитали за инвалида: я полноценный командир военизированной охраны…»
