Литмир - Электронная Библиотека

Возможно, что Местечкина после этих пылких слов и ощутила в душе справедливый и щемящий укор гражданской совести. Во всяком случае, она тотчас распорядилась и послала в правление колхоза сотрудницу за проектом. Увы, на поверку выяснилось, что злосчастный вопрос отвода стоков созидателем чертежей коровника решен не был.

— Да-да, вы справедливо заметили, товарищ, — смотрела она уже с подобострастием на воинственно настроенного Белорыбицына. — Типовое решение коровника применено без конкретного учета местности. Проектанты не приняли во внимание речку. Жижесборника, как вы справедливо заметили, в документах нет.

Сухие, казенные слова, но они звучали сейчас музыкой в ушах Белорыбицына. Ему стоило усилия воли не выдать улыбку:

— Ну вот! Я же говорил… Надеюсь, вы примете меры… В срочном, разумеется, порядке…

«Э, да теперь стройка уж точно окажется в безвыходном положении, — ликовал он. — Пока проект и смету будут пересылать в институт, пока те поставят в план, начнут пересматривать, согласовывать, пройдет никак не меньше года. Да уж, знали бы караси и пескари в речке Чернотоп, сколь неоценимая забота была им оказана в этот день».

Строительство злосчастного коровника решили приостановить на определенный срок. Все материалы с площадки свезли на колхозный склад, а неусыпного сторожа дядю Никодима перевели бдить за зернохранилищем.

Стройплощадка сиротливо опустела. Белорыбицын стоял на ней с видом победителя, оставшегося в опустевшем Колизее. Затем он прошелся с ухмылочкой вдоль бетонного фундамента, поглядел на компас, отсчитал пятьдесят шагов от старой покосившейся ольхи.

— Вымеряете чего, аль перестраивать здесь все заново будут? — раздался за спиной голос. Белобрысый паренек с удочками и вязкой плотвичек стоял на тропинке.

— На будущий год зверинец здесь откроем, слонов завезем… — с кривоватой улыбочкой отшутился Белорыбицын. Потом он присел на перевернутый ящик, закурил, долго глядел вслед, пока паренек вовсе не скрылся из виду, и снова начал шагать и отмеривать. Здесь! Прямо под фундаментом. Забетонировали сверху, черти. А может, раскопали, нашли? Нет, быть того не может. Стало бы всем известно. Да и рыл он тогда гораздо глубже. Нет, не может быть, не нашли. Это только в присказке говорится, что дуракам счастье. И надо же, эк их угораздило выбрать место для строительства. Ну да ничего, подроем сбоку, надо только дождаться темноты.

15

Подул ветер, разогнал густыню облаков, продырилось стылое ночное небо бледноватой предрассветной синью, и тогда весело выкатил в прореху щербатый молодой месяц. Кругом в скошенных полях разлилась чуткая тишь, откуда-то из дальнего оврага по временам доносился скрип неугомонного запоздалого коростеля; изредка била щука на речном плесе, пугая дремавших в низкой прибрежной осоке куличков.

…Под ногами уже хлюпало. Откуда, черт возьми, здесь взялась вода? Ах, нынче же дождливая осень! Погода и вовсе лондонская… Вот вам, сударь, и осень в захолустном Чернотопе. А вон и месяц рогатый высунулся. Классический российский пейзаж, открывающийся с фундамента недостроенного коровника. Кладоискатель-одиночка, работая по безнарядной системе, готовит котлован для жижесборника! Так сказать, совмещение приятного с полезным. Но где волнение, где предчувствие безысходной радости? Почему в груди мертвящая пустота?

Белорыбицыну было тяжело. Он никогда еще не чувствовал себя таким одиноким и неприкаянным в этом мире. Пот застил глаза, мешался с грязью, стекал по лбу и щекам. Липкие, мерзкие комки глины сползали, точно жирные улитки, у него по спине.

Ну и видок у меня небось теперь, подумал он, полез в карман брюк и достал мятую пачку сигарет, закурил мокрыми руками. От первой же затяжки перед глазами поплыли фиолетовые круги, но потом малость полегчало, мысль заработала четче и строже: чепуха, все обойдется, мало ли какая дребедень полезет в голову в минуту… не тоски, нет, какая может быть тоска у человека, отрывающего, а вернее сказать, откапывающего свой собственный миллион. Это не тоска, а попросту некое снижение биологической активности. Да завтра вечером где-нибудь в уютном номере одного из отелей Ялты ему будет, ей-богу же, смешно вспоминать эту мрачную мефистофельскую сцену. Тоже мне, принц Гамлет на арендном подряде! А что, сцена вполне эпическая. Все зависит от того, как посмотреть: с точки зрения романтика-идеалиста или диалектика-марксиста. Но почему при официально признанном плюрализме мы не признаем идеалистических концепций? Если бы не иллюзии, человечество давно бы пришло к неизбежному краху. Нам просто необходим порой спасительный самообман.

— А может, взять чуть правее? Ведь я мог и ошибиться!

Лопата глухо стукнула обо что-то твердое. «Наконец-то!» — оцепенел он от ударившей в голову крови и как-то разом обмяк, так что ноги подкосились от навалившей слабости и пришлось опереться на лопату.

…Но нет, то была всего лишь бетонная глыба, закраек фундамента. На таком фундаменте не коровник — пятиэтажку впору ставить! Да нет же, ошибиться не мог. Значит, надо взять чуток левее… Только бы не обвалилась эта глыба…

На востоке зыбкую синеву неба уже прорезали алые отблески; звезды над головой меркли и словно уплывали опять куда-то в таинственную надлунную пустоту вечности.

Белорыбицын отрыл траншею едва не в полный рост, он не чувствовал усталости, не обращал внимания на сыплющуюся за ворот землю. «Может, надо взять чуть правее?» — подумал он и ткнул лопатой вбок. Послышался глухой стук о что-то твердое. Стена, бетон! Расстарались, проклятые шабашники, вон ведь сколько навалили. Глубина едва не в человеческий рост. Чем дальше роешь, тем больше одолевают сомнения, а ведь правильно отмерил и вычислил, ошибки быть не может. Руки уже растерты до крови, ломит с непривычки от работы спину… Еще немного осталось, с полметра, не больше… Только бы не обвалился фундамент, не придавило навечно здесь.

А над горизонтом все бойчее, все сноровистее выгибалась червленая излучина зари, звезды бледнели, чахли; скоро совсем рассветет. Надо поторапливаться. «Сейчас отрою, — думал он, — и сразу же на поезд, на Юг. Поеду в Пицунду, море еще теплое. Сниму тихую дачку и буду лежать с утра до вечера на пляже пластом. Пусть меня ищут. И черт с ним, что объявлен, наверное, всесоюзный розыск. На то он и розыск, чтоб искать».

Внезапно лопата ударилась с металлическим звоном во что-то твердое…

— Костя, помочь? — донесся до него сверху знакомый голос. У него разом обмерло все внутри, земля перед глазами начала выгибаться и выстала чуть ли не в полнеба. С быстрым содроганием он хотел было обернуться и уже занес лопату для удара, но она сама собой выскользнула из рук и упала к его ногам.

— Бедный, глупый Йорик! — проговорил он с улыбкой и посмотрел на стоявшего чуть в сторонке Ляхова.

А где-то над головой, высоко в размытой безбрежной синеве, неторопливо тянул косяк гусей, они перекликивались гортанными веселыми голосами: «На юг, на юг!»

Историоблудия

1

Марея Сядунова из деревни Чигра нельзя было назвать личностью ординарной и бесцветной. Когда-то он работал киномехаником в клубе, частенько пивал, нередко срывал сеансы, случалось и такое, что крутил ленту задом наперед, «чтоб интереснее было», как утверждал после в оправдание.

Когда надоело увещевать и перевоспитывать Марея, стали искать ему замену. Из района вскоре прислали девушку-киномеханика, а Марею не оставалось ничего другого, как пойти в скотники на ферму. Но и там он изредка чудил.

— Да и что это за должность такая: скот-ник! — восклицал он. — Одно название уже обидно для трудящегося человека, особливо если личность мыслящая, хоть ей и доводится прибирать за животными.

Он установил в коровнике динамик и запускал музыку через сеть во время кормежки — «чтоб у буренок выработался питательный рефлекс». Доярки и заведующая фермой относились к нему со снисхождением, считали, что хоть голова у мужика и непутевая, но руки золотые. Изоржавевший транспортер кормораздатчика, который стоял уже больше года без дела из-за поломки, Марей наладил в две недели, переоборудовал таль и бадью на роликах для подвозки комбикорма, а потом ударился в запой, захлестнула его окаянная страсть. Дней через пять он пришел в себя, явился на ферму и принялся снова что-то чинить, ремонтировал автопоилки, но за лопату почти не брался, игнорировал прямую обязанность. Запои объяснял тем, что «над ним довлеет знак судьбы» и не в его силах переиначить себя.

42
{"b":"568766","o":1}