А потом пришла злость. Даже не злость, ярость. Ярость и азарт. Хрен вам, гопники средневековые, а не наша деревня! Хрен вам, а не добыча! Кровью, суки, умоетесь!!
Я достал арбалет из-за спины, деревянный, не успели сделать железные-то:
— Вы все знаете, что делать, — повторил я, — но сегодня мы сделаем по другому.
Все замолкли, и уставились на меня.
— Такие уроды, как подплывают к нам, убили Первушу, Вторуши и Всебуда. И хотят нас убить, а все, что мы тут за три года построили, разорить, да пустить на цацки для баб своих, да на бухло. Сколько труда и пота мы вложили в наши дома, в наши поля, в наш лес. И отдавать я это просто так всяким у…кам не собираюсь!
Я повысил голос, народ малость воодушевился.
— Мы с вами для нашего счастья строили наши дома! Наши станки!! Наши кузницы и мастерские!!! За каждый расколотый камень заплатим мы страшной ценой!!!
— Ура, — неуверенно произнес Обеслав.
— Ур-а-а-а-а-а! — закричал я.
— Ураа-а-а-а-а-ааааааааа! — разнеслось по деревне.
Ярость обуяла не только меня. Народ воинственно поднял копья. Лица были перекошены в праведном гневе. Вроде и речь моя была коротка и не такая красноречивая, но попала в десятку. Мы решили отстоять свое право на ту жизнь, которую мы для себя тут устроили.
— Олесь! Подмимай НАШ флаг! — пацан стремглав бросился к флагштоку, красное полотнище сначала неуверенно, потом все быстрее пошло вверх, достигло конца, порывом ветра его развернуло. Пусть оно уже выцвело и пообносилось, но это наш флаг, наш символ, символ нашего рода, биться за который мы собирались.
— Буревой, заводи трактор — дед прекратил потрясать копьем, и посмотрел на меня с недоумением — мы принимаем бой!
Дед не стал спорить, кивнул и побежал к гаражу.
— Остальные, рюкзаки в дома, детей на чердак, к люкам. Веселина, ты с торца, Влас с тобой. Сбор возле меня. Зоряна, захвати мой рюкзак. Кукша, отдай свой Агне, за мной! Закрывайте ставни!
Деревня засуетилась. Но суетилась она не бестолково, а достаточно деловито. Раздался мат со стороны гаража, потом пыхнул пар, послышался звук ускоряющейся паровой машины. Мы с Кукшей побежали к заводи. Забрались на край холма, вели наблюдение.
Лодка продолжала двигаться неуверенно, но направление к заводи не теряла. Такими темпами, они тут минут через двадцать будут.
— Как встречать «дорогих гостей» будем? — спросил я в полголоса у пацана.
— Строем, в глубине деревни. Там нам мелкие помогут, Веселина сможет в бок стрелять, там укрытий для них мало будет.
— Где встанем? Предлагаю вот там, — я показал на выбранное мной место.
— Обойти смогут, по холму, или со стороны леса зайдут.
— Там не зайдут, грязи полно, да наша баржа рыбная вытащена, пойдут отсюда.
— А если они с другой стороны заводи высадятся, да по лесу пойдут?
— Ты там местность помнишь? Овраг на овраге, ручей еще наш, в нем воды сейчас полно. Зачем? Нас же мало, попрут скопом, я думаю. Тут для них противников нет, — я ухмыльнулся, — они так думают.
— Давай тогда там, где ты сказал. Нам наблюдатель нужен, сигнал с холма дать…
— Бери Олеся, а лучше Обеслава, они быстрые, и спрятаться сумеют.
— Лады.
Мы побежали к будущему месту боя. Но тут природа встала на нашу сторону. Природа в этот раз была в лице Васьки. Он уже отрастил большие, красивые рога, эту ночь они провели в своем сарае всем семейством. Суета разбудила лосей. Отец семейства выглянул на улицу, и зверинным чутьем почувствовал тревогу и опасность в воздухе. Замычал, Машка с Ванькой кинулись из сарая в сторону поля. Лось подошел к нам, грозно фыркая. Вот вроде тупая животина, а все понимает!
— Меняем план, Кукша. Встанем тут, — я показал на место, ближе к заводи.
— С трактором что? — раздался голос Буревоя от гаража.
— Ставь его здесь. Васька, Ваа-а-а-ська, — лось обратил на меня внимание, — вот сюда иди.
Я приобнял его за шею и отвел к дереву, развернул мордой к заводи. Лось бил копытом землю, и оглядывался назад. Там из-под навеса выглядывала Машка с Ванькой. Лось еще яростней забил копытом, зафыркал, практически как бык на корриде. Это хорошо…
— Щит для мелких принесите! Дед. — первый раз его так назвал, а то все брат да брат, — ставь сюда трактор. Остальные, становимся в строй! Две шеренги, по трое, я и Буревой по внешним флангам по, Кукша в центре. Обеслав! Дуй на холм, когда приблизятся — сообщишь, и в трактор.
Агна недоуменно уставилась на меня.
— Когда я скажу, врубай вторую передачу, и бегом в дом!
Мама Обеслава успокоилась, только крепче взяла в руку арбалет.
— Веселина!
— Что? — донесся голос девочки с чердака.
— По команде «Пар!» стреляй в котел!
Тут уже дед скривился, но только на мгновение, он тоже взялся крепче за арбалет и поводил им из стороны в сторону, примерялся.
— Собрать копья! — оточенными на многочисленных тренировках движениями народ скрутил свое оружие.
— Копья — в «ежика! — слитный стук дерева об фанеру, копья встали в пазы щита, уперлись в землю другим концом.
— Собрать «черепаху»! — народ чуть придвинул щиты друг к другу, соседние зацепились друг за друга.
— Приготовится! — народ начал крутить ручки самострелов.
— Готов! Готов! Готов! — раздалось вдоль строя.
— Поднять штыки! — наши граненные наконечники уставились в сторону заводи.
— Гото-о-о-в! — это Обеслав скатился с холма, со щитом на спине и арбалетом, запрыгнул на трактор, поставил щит перед собой, — сейчас будут!
Впереди раздался треск. У нас там для маскировки было два дерева, которые мы чуть подкопали, приделали веревки, и наклонили так, чтобы они загораживали вход в заводь. Ладья, или драккар, не знаю как их отличить, сломал дерево, и уткнулся в берег возле нашей рыбацкой баржи. С корабля начали прыгать воины. Они быстро бежали в нашу сторону. Я приготовился приять бой…
Однако, не добегая до нас метров двадцать-тридцать, воины замедлялись, прикрывались щитами, и почти ползли в нашу сторону. Часть вообще осталась на корабле, вон их головы торчат. Да и спрыгнувшие были какие-то не воинственные. То ли из-за разбитых щитов, то ли из-за тряпок окровавленных, в которые они были замотаны, толи из-за торчащих из ног и рук кусков стрел. Я четыре таких вояки насчитал. Всего их спрыгнуло четырнадцать человек, шесть остались сидеть зачем-то на лодке. Последним спрыгнул грузный дядька, с седыми волосами… Седыми волосами…
Ба! Знакомые все лица! Да и вон та фигура на лодке знакомая! Это ж та банда, которая напал на деревню в день моего появления тут! Точно, седой этот у них главный, вон черный, который у них за переводчика был, весь кровью измазанный идет, хромает.
Наконец, пришлые изобразили подобие строя, седой встал с фланга. Смотрелись они, надо сказать, довольно жалко. В тот раз холенные воины, уверенные в себе, спокойно потрошащие дома. А тут какая-то инвалидная команда. Да и было их в тот раз на семь человек больше. Оставшиеся на лодке не подавали признаков жизни. Хотя нет, вон один зашевелился, и пошел к корме. Зачем-то. Потом еще один. Третьего подняли, сам он не шел. Все собирались на корме, и на дальнем от нас борту. Обнимались, брали оружие, занимали боевые стойки.
Молчание и тишина затянулась. Мы стояли в линию. Если считать от озера, то первым был Васька, прикрытый кустами, потом я, Зоряна, Леда, потом трактор, Агна, Кукша, дед. Дальше валялись бревна и ветки, еще дальше начинался лес. Ваську я планировал использовать в качетстве засадного подразделения, если он конечно согласится. А что, был же у Невского засадный полк, а у нас — засадный лось. Вот я его в кусты и спрятал. Напротив нас стояли строем это побитые варвары-викинги. На лодке, спиной к нам, расположились еще шесть человек. Ну что, надо куда-то двигаться из этой патовой ситуации.
Я не успел ничего предпринять, первым битву начал Обеслав. Он потянул гудок, которым стравливали пар. Вообще-то, там гудка не было, в обычном режиме, но если сильно открыть аварийный клапан сброса давления, то появлялся леденящий душу вой, на грани инфразвука. Вот его он и дернул. Наверно, котел перегрелся. Вой разнесся над деревней, вызвав небольшое замешательство у строя напротив, и суету на лодке. Занимавшие оборону там переместились на другой борт, ближе к нам, попытались слезть на берег, но получалось это у них плохо. Так и остались на корабле. Разве что один достал лук из-за спины, и попытался его натянуть. Не получилось, он застонал и убрал его. Пора брать ситуацию под свой контроль.
