По итогу получился достаточно эффективный станок, для создания круглых деталей. Дальнейшая модернизация уперлась в станину — верстак плохо подходил. Ремень зато поменял — он проскальзывал, кожа растягивалась. Добавил еще один слой, проклеил, наделал дырок в коже. Получилось что-то вроде цепи. Набил под эти дырки в барабанах шпеньков, как в шестеренки. Да приделал еще один вал к верстаку — это натяжитель будет. Его можно было подвигать, кожу натягивать. Мне аж самому понравилось, как станок заработал.

У меня получались вполне сносные фигуры вращения. Особенно если педаль кто-нибудь другой нажимал. Я ее на две стороны сделал, иногда привлекал кого-нибудь в помощь. Вечером деда и Кукшу, днем — мелких. Чаще всего Влас у меня «приводом» работал, нравилось ему в кузнице, был здоровый интерес к моей работе. Я потихоньку его просвещал в принципах работы станка, почему и как тут что работает. Он воспринимал, даже вопросы иногда задавал дельные. Напряг его точить инструменты об камень, остроту быстро у меня они теряли, так он полдня поточил, начал заливать мне про круглый камень, сделать в нем дырку, да приспособить к станку. Я изумленно посмотрел на него — в запарке даже не вспомнил про точило, которым у нас инструмент затачивали. Н-да, семилетка больше наизобретает тут, пока я так туплю. Взял за правило вечером час посвящать воспоминанием про механизмы из моего времени. Некоторые идеи даже на бумагу переносил, но аккуратно, ее не так много осталось в моей записной книжке. На станок тоже три дня потратил.

Отвлекался только на руководство девушками в части ухаживания за моими овощами. Из пяти морковок, которые я высадил, три сгнили, остальные дали робкие зеленые ростки. Чеснок весь взошел. Как впрочем и лук. Картошка покрывалась усиками. Все вроде было в порядке.

Из рабочей суеты вывели меня наши дозорные.

— Дед Сергей! Корабль плывет! — в кузницу вбежал Растимир.

Я бросил все, рванул к наблюдательному пункту, на бегу вспоминая куда бежать, если опять гоповарвары. Залез к мелким — а ничего так, они натаскали палок-веток каких-то, камней, игрушки себе делали, молодцы. Добруш, который был на карауле вместе с Растимиром, показал мне корабль. Ну как корабль, лодка скорее, небольшая. Достал фотик, начал рассматривать лодку. Она шла достаточно далеко от нас, шла на юг. В лодке было четыре человека, паруса не было. Наверно, карелы какие-нибудь, с севера на Ладогу торговать идут. Не опасно.

Успокоил мелких, похвалил их, сказал, что сделаю игрушки в награду.

— То для мальцов игрушки, — солидно ответил Добруш, — ты лучше из самострела стрелять научи, обещал ведь, дед.

Дед — это я. Я Буревою, их родному деду, брат названый, значит, тоже дед.

— Хм, и правда, совсем из головы вылетело. Завтра собирай свою команду, мам ваших после завтрака собирай, будем пробовать. Формировать мотострелковое отделение.

— Какое? — Добруш напрягся, силясь понять, что я имею ввиду.

— Стрелков, говорю готовить будем. Воинов.

На календаре было пятое мая.

Военная подготовка, которая началась на следующее утро, была делом забавным. Хоть и относились к ней серьезно, но получалось у нас весело.

Всех девушек и «рекрутов» прогнали через арбалет, который перебросило вместе со мной. Проблем в принципе не было. Даже натягивать тетиву получалось у всех, благо ворот для натяжения тоже был в комплекте. Я с дедом сделал мишенное поле на краю деревни, поставили конструкцию из прутиков, набитую травой, изображающую гоповарвара с головой. Прогнали всех через стрельбу из положения стоя, с колена, лежа. Арбалет был довольно мощный, разобрал бы нашего травяного гоповарвара на куски еще на первом стрелке. Если бы хоть кто-то попал. Кроме Кукши. Тот оценил удобство приклада, прицел какой-никакой, и с третьего выстрела (привыкал) засадил стрелу в голову. Послали мелких собирать стрелы, они в край естественного вала, окружающего деревню, за мишенью воткнулись, одна только в лес улетела. Мелкие вернулись, Кукша отстрелял за две минуты все пять стрел, что были в комплекте, попал четыре раза в туловище и один в голову. Заявил, что луком привычнее. И показал. За то же время (я засекал!) набил в «условного противника» с десяток стрел с того же расстояния — мишень мы метров на двадцать пять поставили.

Прогнал всех еще раз, медленней, сам учился стрелять, не пробовал до этого. У меня получалось неплохо, привычно мне было с прикладом, мушкой, прицелом. У остальных пока дела шли хуже. Пока наблюдал за огневой подготовкой, комментировал да давал советы, меня потянули сзади за рукав.

— Деда, а дай мне тоже, — это Веселина, мы ее в «рекруты» не записывали, девочка все-таки. Сказала, а сама раскраснелась, как свекла.

— Да не вопрос, — я почесал бороду, от деда привычку взял, — только смотри, ты же девочка, синяки останутся на плече….

— А я все равно попробую, — она еще больше раскраснелась, потупила взгляд, но выглядеть старалась при этом решительно.

— Ну ладно. Эй, кто еще не отстрелялся?

— Я! Я! — отозвались Олесь и Добруш.

— Ты, Веселина после них будешь.

Пацаны отстреляли каждый по пять стрел, попали на двоих один раз. К рубежу подошла Веселина. Н-да, воин из нее тот еще. Впрочем, как из нас всех. Но она еще и плавная такая вся, медленная, двигается — как будто танцует. Вот взяла арбалет, я помог ей натянуть тетиву, она покраснела еще больше, аника-воин. Ну, пусть хоть попробует…

— Фьють! Фьють! Фьють!

Я натурально охренел. Выпустила три стрелы, все в голову. Снайпер! Как ее, Людмила Павличенко! Во!

— Фьють! Фьють! — все в голову! Хед-шот! Она повернулась ко мне, так же плавно, как всегда ходила. И опять красная.

— Ах ты ж моя снайперша! Мастерица! Видали как она! Умница! — это я пошел обнимать да хвалить, — Да не красней ты, вон как покосила врагов, пусть пока и травяных. Гордиться надо! Да других учить… Так! Все сюда собрались, стрелки. Садимся, сейчас нам Веселина скажет, как она так точно стреляет, а мы будем слушать, да все учиться! Буревой, не смотри на меня так. Она тут больше чем мы все в мишень попала, Кукшу не считаем, он старше и тренировался долго.

Все уселись полукругом, я с Веселиной остался в центре. Та натурально паниковала, я положил руку на плечо, шепнул:

— Спокойно, спокойно, тут все свои. Мы ж не ради забавы тут стреляем, а чтобы от мурманов да данов отбиться, — при упоминании данов она резко посмотрела на меня, и вязала себя в руки.

— Вы когда крючок дергаете, — она показала на курок, — у вас самострел не смотрит на этого, — указала пальцем на мишень, — если тихо нажимать быстрее попадете…И держать его вот так приемистей… И… И…

Я успокаивающее погладил девчонку, опять засмущалась. Хоть вроде все свои и даже родичи, но тут к выступлениями перед толпой не привыкли, тем более в десятилетнем возрасте.

— Так, Веселина, значит смотри сюда. На сегодня мы закончили, время уже делами заниматься. Арбалет, так самострел этот называется, бери себе, тренируйся на этой мишени, думай, как нас стрельбе правильной да меткой учить. Это твоя теперь наиглавнейшая задача. Все согласны?

Никто ничего против не имел, даже Кукша. Дед подтвердил мое решение, и мы разошлись, оставив Веселину тренироваться. Да… Иногда жизнь преподносит сюрпризы, в любом веке.

С сигнализацией нашей еще веселее получилось. Несколько раз пацаны звали меня, когда проплавали лодки. Угрозы пока не была. Но появилась мысль провести учения. Я дождался, пока все уйдут в лес, кроме наших дозорных, поднял тряпку, залез к дозорным и начал ждать возвращения людей. Вернулись за два часа все. На тряпку никто внимания не обратил. Даже Буревой. Я нажаловался ему, постращал местных последствиями, но действия это не возымело. На следующих учениях опять никто на тряпку внимания не обратил. Решил устроить им обстановку, приближенную к боевой. Взял местную одежду у Зоряны, сказал что для работы. Вечером, чтобы никто не видел, в кузнице сделал себе маскарадный доспех из дерева и коры, шлем там, копье, щит, даже меч деревянный смастерил. Сделал углем на морде боевую раскраску, чтобы пострашнее было. Дождался опять ухода населения в лес, предупредил дозорных пацанов о моем плане, спрятался за домом в деревне и начал следить.