Грустная улыбка пересекает его лицо.

- Это было наименее важной частью всей истории, Вишенка.

- Знаю. Но у меня появилось безумное желание выследить ее и врезать кулаком ей в сиську.

Итан смеется, словно не может сдержаться.

- Ее сиську? Это... до странного конкретно.

Я пожимаю плечами.

- В данный момент я мыслю не очень рационально. - Мои глаза снова начинают слезиться. - Думаю, у меня сиськи вместо мозгов.

Как будто слово "сиськи" стало переключателем, я начинаю плакать и кричать так, что моя грудь вздымается. Итан матерится и крепче меня обнимает, прижимая к своему телу еще раз.

- Фи... ангел, детка... - бормочет он нежно, пока гладит по моей спине, зарывает пальцы в волосы.

Он осторожно раскачивает меня, пока лежу в кровати и плачу.

- Ты убиваешь меня, Фи, - шепчет он прерывисто.

- Знаю. - Мое дыхание перехватывает. - Я просто, кажется, не могу остановиться. - Мне хочется собрать себя в кучу, прийти в чувство и забыть обо всем дерьме. Но это так не работает. Во мне скрывается бесконечный запас слез и гнева.

Его объятия становятся крепче, на грани болезненных, но я рада этому, хочу, чтобы он держал меня так вечно. Его нос утыкивается в мой висок.

- Значит плачь, сколько хочешь. Я никуда не уйду.

Странно, но в тот момент, когда он дает мне разрешение распасться на части, я успокаиваюсь. Через некоторое время, мое тело прекращает дрожать и я чувствую тяжелую усталость.

Итан не перестает гладить мое тело. Мой нос прижат к центру его груди.

Я вдыхаю его запах, цепляясь за футболку.

Когда он снова начинает говорить, его голос груб и надломлен, словно он тоже плакал.

- Грей написал мне как-то шутку. Хочешь услышать?

- Зная ужасные шутки Грея, вероятно, нет. Но давай.

Он трет мой затылок.

- Как бы ты назвала корову без ног?

Я ласкаю его кожу в области талии, где у парня такие рельефные мышцы.

- Как?

- Говядина.

С секунду мы оба молчим, а затем я начинаю хохотать.

- Боже, это так неправильно.

- Ужасно. - Итан поворачивается на бок и прикасается к моей щеке. - Но это тебя рассмешило. А меня лишь это и волнует. - Боль и сожаление затуманивают его глаза. - Я хочу исправить это, Фи. Но не знаю как. Не знаю, что сделать.

Для такого парня, как Итан, быть беспомощным, должно быть, невыносимо. Я могу почувствовать, как сжимаются и расслабляются его мышцы, когда все его тело хочет действовать, сделать свой ход.

Мой взгляд скользит мимо него, сосредотачиваясь на чем-то отдаленном, а мой голос кажется пустым.

- Все так, Итан, ты не можешь.

Знаю, это его не устроит. Он хмурится, словно хочет кого-то ударить. Я чувствую тоже самое. Но впервые меня это не волнует. Кажется, я потеряла способность бороться.

Декс

КАК ТОЛЬКО Я рассказываю Фи, что здесь ее отец, она мигом садится, ее глаза округляются, а волосы торчат в разные стороны. Она выглядит так душераздирающе красиво и полностью сломлено.

- Твою ж мать. - Вытаскивая свою маленькую попку с кровати, она топает в ванную и начинает умываться. - Просто к черту все это. Я не хочу встречаться с папой прямо сейчас.

Я встаю и следую за ней, пока она ловко начинает наносить макияж. Не представляю, как ей удается не тыкнуть тушью в глаз.

Независимо от ситуации, наблюдать за тем, как Фи собирается, очень увлекательно. Это такая личная штука, и я могу быть ее свидетелем.

- Ну, он здесь, и не думаю, что планирует куда-то уходить, - говорю я, пока она наносит тональный крем под глаза. - В любом случае, почему ты красишься? Ты и так совершенство.

Она фыркает.

- Я - чертов хаос. Не стану встречаться с папой, когда выгляжу, как плакса.

Тяжелый камень ложится мне на сердце.

- Но ты плакала. Нет ничего постыдного в этом. - Бля, я тоже хочу плакать. И это правда. Потребовались все силы, чтобы не начать всхлипывать вместе с ней. Я чувству себя настолько охренительно беспомощным прямо сейчас, что хочу пробить дыру в стене.

Скрещиваю руки на груди и сжимаю кулаки, чтобы не сделать этого.

Фи порхает мимо меня, направляясь к гардеробной, чтобы вытянуть чистую рубашку.

- Ну, а мне стыдно. - Ее лицо кривится. – Он, вероятно, видел мои обнаженные снимки, Итан.

Я опускаю голову и следую за ней.

Как и ожидалось, Шон ждет в гостиной. Он вскакивает на ноги, как только мы входим, его внимание приковано исключительно к дочери.

- Фиона, сладкая... - он делает два шага, словно хочет обнять ее, но тело Фи напрягается, и она отступает, натыкаясь на меня. Я позволяю ей прислониться к моей груди, но не обнимаю девушку. Очевидно, что физическое утешение - последнее, чего она хочет прямо сейчас.

- Привет, пап.

Ее болезненный взгляд устремляется к Айви и Грею, которые тоже встают - малыш Лео находится в слинге напротив груди Грея.

- Привет. - Айви оглядывается. - Приготовлю кофе. Грей мне поможет.

- Я приготовлю суп на обед, - говорит Грей нам, затем откашливается, резко разворачивается и следует за Айви на кухню. Скорее даже сбегает из комнаты. Не могу его винить.

Фи выглядит так, словно хочет, чтобы ее поглотила черная дыра, и Шон обращает свое внимание на меня. Уверен, я был бы уже мертвецом, если бы он сделал, что хочет.

- Мне хочется знать, какого хрена произошло, Декстер, - требует он. - Как у какой-то фифы оказался твой телефон?

Из кухни я слышу, как Грей произносит "Фифы?" и затем фыркает. Уверен, Айви дала ему локтем в бок. Противясь желанию провести рукой по бороде, я рассказываю Шону, что случилось.

Даже несмотря на то, что Фи уже слышала эту историю, ее тело замирает по мере моего рассказа. Знаю, я вызываю у нее еще больше смущения и мысленно проклинаю эту маленькую золотоискательницу, что украла мой телефон и продала нашу личную жизнь.

Шон снова смотрит на Фи.

- Мне жаль, детка. Я уже подал заявку на открытие дела и ордер на изъятие.

- Которые совершенно бесполезны, - произносит она мертвым голосом. - Ущерб нанесен.

- Чертовски верно, - кричит Шон, глядя на меня. - Все из-за чертовски идиотского, тупого, глупого, гребаного, безмозглого...

- Остановись, папа, - перебивает Фи жестким тоном. - Крик на Итана ничего не изменит.

- Это позволит мне почувствовать себя немного, на хрен, лучше. - Он не отводит от меня глаз. - Я доверил тебе ее защиту.

- Знаю, - удается произнести, сквозь ком в горле. - Вы не говорите ничего, что я сам не говорю себе.

- Это произошло не по его вине, - говорит Фи. Ее голос кажется отстраненным, как и взгляд. - Это произошло из-за поступка предприимчивой фифы. Давайте отпустим это.

Шон проводит рукой по волосам.

- Послушай, почему бы тебе не упаковать чемодан? Вернешься в Нью-Йорк, пока все не уляжется.

На этом мои руки хватаются за плечи Фи.

- Черта с два.

- У тебя больше нет слова, Декстер. Не после того, как ты испоганил ее жизнь.

Правда его слов - уродливый удар, но его не достаточно, чтобы заткнуть меня.

- Я ценю, вашу заботу, Шон, но ни за что не позволю вам увезти Фи отсюда. Я не позволю ей пройти через это в одиночку.

Он рычит от отвращения.

- Потому что ты проделал такую работу, чтобы позаботиться о ней?

Фи пожимает плечами, сбрасывая мои ладони и отходит. С таким же успехом, она могла оторвать мне руки. Она даже не смотрит в мою сторону, пока подходит ближе к отцу. Дальше от меня. Мне хочется вернуть ее, вытащить из этой комнаты, затянуть обратно в нашу постель.

- Пап, - говорит она, тихо вздыхая. - Я хочу, чтобы ты уехал домой.

Он моргает, глядя на нее так, словно она говорит на другом языке.

Айви и Грей медленно входят с кухни, не в силах держаться подальше в этот момент.

Шон не замечает их.

- Фиона...

- Мне жаль, - перебивает она. - Знаю, ты хочешь помочь. Но ты здесь, говоришь все это Итану. И от того все кажется лишь более реальным. Более... унизительным. - Ее маленькая ручка дрожит, когда Фи проводит ей по своим волосам так же, как это недавно делал ее папа. - Я не могу сейчас справиться с реальностью, понимаешь? Мне хочется побыть одной.