- Верно, я забыл об этом. Я нехотя отправился к родителям вместо того, чтобы присоединиться к рождественской вечеринке Грея в прошлом году, - говорит Декс, иронично смеясь.

Потому что его тоже приглашали. Каждый год.

- Ты повел себя, как хороший сын, - отвечаю я.

- Я избегал искушения в виде тебя, - поясняет он.

И от этого заявления я спотыкаюсь на ровном месте. Хмурясь, начинаю идти быстрее.

- Почему ты избегал со мной встречи? - Он вздыхает, и я могу представить, как парень трет рукой по бороде, так он делает всегда, когда не хочет что-то признавать.

- Ну, в прошлом году ты все еще училась в университете, а я был новичком в NFL. Так что не было надежды на то, чтобы видеться. И к тому же ты была маленькой золовкой Грея.

- Я все еще его золовка. Хотя возражаю против термина "маленькая".

- Ладно, ты младшая сестра его жены. - Улыбка слышна в его голосе, но буквально через секунду тон Декса снова становится серьезным.

- Я спрашивал у него, знаешь ли. Не возражает ли он, что я подкачу к тебе.

- Что? - Я почти кричу.

- Он – один из моих лучших друзей, Фи. Это мужской кодекс. Не принято нарушать его.

- А что, если бы он ответил нет? - Сама идея о том, что Грей руководит моей сексуальной жизнью, неприемлема.

- Тогда я бы выдал ему логичный и неоспоримый аргумент, чтобы он передумал, - говорит Декс. - Или бил бы его, пока он не стал просить пощады.

Я смеюсь.

- Хороший у вас мужской кодекс.

- Насильное вбивание в голову аргумента - общепринятая форма разрешения конфликтов согласно мужскому кодексу. Это часть наших местных законов.

- А ты говоришь, что это женщины слишком запутанные создания. - Я смеюсь и спешу еще сильнее, потому что опаздываю. - Так что насчет тебя? Чем планируешь сегодня заняться?

- Тем же, что и ты. Выйду потусить с моим квотербэком.

- С Финном Маннусом? - Я тихо вздыхаю. - Он сладкий мальчик. - Ладно, я все еще немного раздражена этим мужским кодексом между Дексом и Греем, а месть - сучка.

Как и ожидалось, Итан презрительно фыркает.

- Я думал, ты не следишь за футболом.

- Есть разница между тем, чтобы следить за спортом и тем, чтобы следить за сексуальным игроком, - дразнюсь я.

- Никогда не думал, что стану ревновать, - отвечает Декс. - Но думаю, что сейчас ревную, потому что у меня появилось сильное желание выбить дерьмо из его красивого лица прямо сейчас.

- Не делай этого! Ты погубишь прекрасное!

- Фи. - Голос Итана звучит зловеще. И мучительно.

Смеясь, я спасаю его от беды.

- Малыш, ты же знаешь, что меня привлекает лишь один парень. И он намного сексуальнее любого тощего квотербэка.

- Да? - Теперь он практически мурлычет.

И все мои интимные места трепещут.

- Ага.

Слышу его вздох, а затем голос парня становится тише.

- Я хочу посмотреть на то фото, что ты мне прислала. Так сильно хочу, что мой член ноет от боли. Но знаю, что если сделаю это, он будет болеть еще сильнее. Потому что не смогу выбросить мысли о тебе из головы, Фи.

Мое сердце замирает.

- Почему?

- Потому что испытал что-то настоящее. И теперь мое воображение разыгралось.

- Ты... Ты привык думать обо мне, когда прикасаешься к себе?

Клянусь, я слышу, как он сдерживает стон.

- Ты же знаешь, что да.

- Мы могли бы... - Я обхожу женщину, бегущую к метро. - Мы могли бы поговорить... ну, ты поминаешь.

Еще один стон.

- Нет, - отвечает он. - Это убьет меня, Вишенка. Я не могу прикоснуться к тебе.

- Но я могу прикоснуться к себе. Представив, что это ты. - Не знаю, почему подталкиваю его к этому. Я посреди Манхеттена и не могу сейчас этим заняться. Но дразнить Декса быстро стало моим хобби. И я знаю, ему это нравится. Даже более того, Декс нуждается в этом. Он слишком замкнут. И это не имело бы значения, если бы я не увидела в нем ту жизненную искру, что так и жаждет вырваться наружу.

Сейчас я слышу, как он мрачно смеется.

- Детка, мысль о том, что ты прикасаешься к себе даже хуже. Мне нужно это увидеть, а не услышать.

- Мы можем связаться по Скайпу.

- Фи.

- Итан.

Я все еще слышу улыбку в его голосе, но сейчас его тон кажется натянутее.

- Я не умею использовать красивые слова. И облажаюсь, сказав что-то не то. Тебе не нужно слышать о том, как сегодня я мечтал, что затяну тебя в тихий угол раздевалки и проскользну рукой под твою юбку, а затем трахну твою киску пальцами, зная, что парни ходят всего в нескольких метрах от нас. Я бы сказал тебе вести себя тихо и мило в процессе, не издавать ни звука, даже когда будешь умирать от желания застонать. Даже когда бы второй рукой я ущипнул твой возбужденный маленький розовый сосок. Сильно и уверенно - так, как тебе нравится.

Я замедляюсь и в конце концов останавливаюсь, моя кожа горит, а грудь быстро и прерывисто вздымается, пока весь мир пролетает мимо. Иисусе. Мой сосок пульсирует, словно Декс здесь и сейчас, грубо дергает его; моя киска ноет, ощущая призрак его толстых, длинных пальцев.

Я откашливаюсь.

- Думаю, что ты мог бы выиграть в конкурсе красноречия, большой парень.

Он смолкает и шумно вдыхает.

- Я так и не попробовал тебя на вкус, Фи. И сожалею об этом. Не представляю, какова твоя киска на вкус, и постоянно думаю об этом. Боже, я хочу широко развести твои ноги и использовать время с толком, посмаковать каждым миллиметром твоей плоти, проверить, будешь ли ты пахнуть иначе, когда кончишь.

- Итан, - мой голос хриплый.

- Видишь? Это слишком, верно?

Не знаю как, но мне удается засмеяться.

- Еще немного, и я сгорю прямо здесь, на Пятой авеню.

- Да? – Он, кажется, шокирован. Бедный, сбитый с толку, сексуальный центр.

- Думаю, ты прав, - говорю я, заставляя себя снова начать переставлять ноги. – Больше никаких разговоров о сексе. Это убивает и меня.

Печальный смех раздается в динамиках моего телефона.

- Знаю. Итак... - Он растягивает слово, словно пытается привнести былую легкость в этот разговор. - Расскажи мне то, что могло бы отвлечь от прелестей у тебя под юбкой. Как дела на работе?

Ага, вот тут-то весь кайф и погибает.

Блядь, мое горло снова горит. Я хочу рассказать Итану все, поведать о той агонии, что чувствую в результате своей очередной ошибки. Но не хочу, чтобы он узнал об этой части меня. Ветреной Фи, что не может решить свои проблемы. Мне невыносима мысль о том, что он станет думать обо мне хуже.

- Все в порядке.

В течение мгновения Декс молчит, и впервые я благодарна за физическое расстояние между нами. Он не может увидеть мое лицо.

- Я думал, что тебе пришлось уехать из-за проблем на работе, - произносит он осторожно.

Чудно. Выходит, что либо я лгу насчет работы, либо насчет того, почему уехала от него. Молча ругая себя, я сжимаю зубы и отвечаю.

- Все уже решено. Оказалось все не так плохо, как я думала.

- Ладно, - говорит он. - Это хорошо.

Но кажется, он не купился на мою историю. Боже, я уже облажалась, строя карточный домик наших отношений на дерьмовой лжи. Но тем не менее не могу ему все рассказать. Не могу.

Я начну плакать здесь и сейчас.

- Я уже в баре, - сообщаю с наигранной легкомысленностью в голосе. - Позвоню тебе позже?

- Конечно, Вишенка, - отвечает он нежно. Я слышу, как Декс вздыхает. - Фи?

Мое сердце колотится, когда сжимаю телефон, словно спасательный круг.

- Да?

- Просто знай, что я с тобой. Даже когда далеко, я с тобой.

И вот, я всхлипываю. Стоя на углу Пятой и Двадцать пятой, посреди несущегося потоком народа, я ощущаю себя такой одинокой, что приходится обернуть руки вокруг своей талии.

- Спасибо, Итан.

А затем кладу трубку, потому что не могу сказать больше ни слова, при этом не разломав свое сердце надвое.