Мои губы кривятся.

- Не хочешь, чтобы тебя выперли отсюда?

- Даже не шути. - Он возится с манжетами рубашки с изображением павлинов, которая как ни странно отлично вписывается в этот образ.

- Ладно. - Я ставлю бокал шампанского, который пила в течение последнего получаса. Сейчас оно уже теплое и выветрившееся. - Буду молчать.

- Что не так? - Джексон бросает на меня хмурый взгляд. - Скучаешь по своему большому футболисту?

Я бросаю на него косой взгляд.

- Откуда ты узнал?

- Потому что Бенедикт Камбербэтч только что прошел мимо, и ты даже глазом не моргнула.

- Что? - Я мотаю головой, пытаясь отыскать его в комнате. - Где?

- Я пошутил. - Он смеется, когда я сердито смотрю в ответ. - Видела бы ты свое лицо.

- Ты - мудак. - Я толкаю его в бок локтем. - Это было крайне подло. - Джейксон знает, что я помешана на Камбербэтче - его низком и спокойном голосе, за которым явно скрываются извращения в постели.

Джексон уворачивается от моих попыток вытянуть идеально сложенный платок из его нагрудного кармана, чтобы затем шлепнуть его этим же платком.

- А теперь, мой маленький эльф, давай полегче. Я все понял. Понял. Я был мудаком.

- Чертовски верно, - говорю я, фыркая. - Хотела бы я видеть, как ты себя повел, если бы я сказала, что видела Майкла Фассбендера.

Он бросает на меня наигранно ужаснувшийся взгляд.

- Ты бы так не поступила. Моя любовь к Фассбендеру намного выше твоей школьной влюбленности в Шерлока.

- Вообще-то, он нравится мне больше, чем Хан.

- О, мне тоже. Думаю, если бы я с ним встретился, то стал бы кричать а-ля капитан Кирк. - Джексон кривит лицо так, словно беззвучно кричит "Хааааааннн!", и я смеюсь.

Улыбаясь, опускаю голову на его плечо, а он обнимает меня одной рукой, легонько сжимая.

- Так ты скучаешь по своему мужчине?

- Серьезно, Джек, откуда ты узнал?

- Уверен, что такое же выражение лица было у меня, когда впервые встретил свою родственную душу, а он решил, что должен жить в Милане целое лето, изучая все о тканях. Ублюдок. - Джексон делает глоток белого вина, ведя меня вдоль стеклянной стены с видом на город. - Это было мучительно. Но по крайней мере, меня утешало то, что ему тоже было несладко.

- Слабое утешение. Я не хочу, чтобы Декс был несчастен.

Джексон целует меня в макушку.

- Сладенькая.

- Это больно, Джек. Мне правда мучительно больно. - Я прижимаю кулак к его груди - центру боли. - Мне это не нравится.

Он смотрит на меня ликующим взглядом.

- Что мы с этим сделаем?

Прерывисто вздыхая, я смотрю в окно. Старая я уже бы сбежала, бросив свой тяжелый багаж и двинувшись дальше. И меня поражает само существование этой старой Фи, которая теперь изменилась. Не думаю, что это Декс меня изменил, скорее проведенное с ним время, забота о нем. И новая я не собирается убегать.

К сожалению, новая я идет совершенно без каких-либо инструкций к тому, как справляться с отношениями на расстоянии. А это было бы очень кстати. Так что же я собираюсь делать?

- Что-то радикальное, - отвечаю я автоматически. Делаю глубокий вдох и встречаюсь с Джексоном взглядом. - Что-то безумное.

От произнесения этих слов, мое сердцебиение ускоряется в ожидании. Да, что-то рискованное, смелое и правильное. Впервые за несколько дней я чувствую, что могу дышать.

Мой старый друг начинает усмехаться, словно ждет, что я еще что-то скажу.

- Кстати. - Джексон тянется к внутреннему карману пиджака и достает лист бумаги. - Продал твой стол.

- Правда? - Я почти визжу, но сдерживаю свои эмоции.

- Да, мэм. - Он передает мне лист. - Твой чек.

Моя челюсть отвисает, когда читаю.

- Да ты меня разыгрываешь! - Я бросаю шокированный взгляд на Джексона, а затем на чек. - Он настоящий?

- Предположу, что вопрос риторический.

Ну, отчасти. Потому что не могу поверить в то, на что сейчас смотрю.

- Я заработала тридцать тысяч долларов за обеденный комплект мебели?

Джексон бросает на меня скучающий взгляд.

- Детка, это Манхэттен. Ты создаешь хорошую мебель, продаешь ее правильным людям, и если везет, получаешь тридцать кусков. По меньшей мере.

Мои губы, кажется, немеют.

- Я даже не представляла. То есть, я знала, сколько мы платим за мебель для наших клиентов, но не ожидала, что сама столько заработаю. У меня же едва ли известное имя.

- Пока что да.. Но у меня известное, и я знаю, как продавать. А для тебя это лишь начало, Фи-да-ли. - Выражение лица Джексона становится серьезным. - Сладенькая, у меня никогда не будет детей, так что тебе придется выступить для меня суррогатной матерью.

Улыбаясь, я целую его в щеку.

- Папа Джексон. А можно я теперь составлю список желаемых подарков на Рождество?

Он толкает меня в плечо.

- Я не закончил, нахалка. Давай работать со мной, Фиона. Создавай мебель, а мы будем ее продавать. Когда ты созреешь, то сможешь открыть свое собственное дело.

С секунду, я могу лишь глядеть на него.

- Ты серьезно.

- Как личный тренер на Новый год. - Он мило улыбается. - Буду твоим боссом и помогу тебе построить свой путь в жизнь.

Прямо за плечами Джексона сверкают огни Нью-Йорка. Это такая же привычная картина, как и вид моего собственного лица, и тем не менее она никогда не перестанет меня завораживать. Но я хочу большего.

- А я должна буду находиться здесь, в Нью-Йорке?

- Производство в другом месте усложняет процесс, но детка, мы сможем все устроить. - Улыбка Джексона медленно расползается по лицу парня. - И нам определенно стоило бы расшириться в один южный город, особенно учитывая то, что у кое-кого есть контакты в той части страны.

Фиона

СИДЯ В ОФИСЕ в одиночестве, я позволяю тишине навалиться на меня. Все замело, звуки Манхэттена слились в далекий гул. Я выглядываю в окно, в сторону серых огней. Люблю этот город. Люблю всем своим сердцем. Но я была счастлива и в других местах.

И несчастна здесь. По вине Елены? И да, и нет. Да, она внесла в мою жизнь мучения. Но это было бы неважно, если бы я любила свою работу на самом деле.

Знаю, мир полон Елен. Я встречу ее снова и снова. Но вопрос в том, за что я хочу бороться? Признание Феликса? Нет. Я больше его не уважаю.

Поворачиваясь на месте, я провожу рукой по своему портфелю, кожа гладкая под моими пальцами. Маленькая улыбка растягивает мои губы. Она горько сладкая. Возможно, я поступаю неправильно. Не знаю. Я думала, что хорошо понимаю, куда хочу направить свою жизнь, когда окончила университет, что все будет ясно.

Я любила время в университете. Любила. Жизнь была одной большой вечеринкой, приправленной кусочками неистовства учебы между временем веселья. Я ничего не воспринимала серьезно, и это было отлично. У меня было время. Потому что, давайте на чистоту, быть студентом безопасно - по типу школьной жизни, но без присмотра родителей.

А сейчас? Ничего не кажется безопасным. Я раскачиваюсь в полном одиночестве, без каких-либо ограничивающих сетей. И это кажется на удивление приятным. Захватывающим. Ага, я могу эффектно облажаться. Могу никогда не отыскать то, что ищу в своей карьере. Но одно у меня точно есть.

Итан. Он мой. Весь мой. Удивительно, насколько это удовлетворяет.

И ужасает. Если я поскользнусь и упаду вместе с ним, то разобьюсь, буду сломленной и разрушенной.

Но по крайней мере, я хочу за него бороться.

Я привыкла думать, что возможно, парень сделает меня целостной. Но это неправда. Мне самой разбираться со своим дерьмом, но Итан делает это барахтанье в грязи намного легче. Он - моя награда, когда все сказано и сделано.

А это место? Я с ним покончила.

Осталось сделать одну единственную вещь.

- Фиона? - Елена выходит из-за угла, словно ее кто позвал, и замечает меня, сидящей за ее столом. - Что ты здесь делаешь?