- Мне его никто не отдавал, - мгновенно набычился Кен. - Я честно победил Асарада и забрал его амулет! Собственными руками!
Накалившуюся обстановку поспешил разрядить второй посол, шевалье Мишель Кольбер:
- Ну-ну, господа, не нужно ссориться! Нам ещё вместе ехать и ехать, - вмешался в разговор он. - Что до меня, то я считаю, что каждый из вас по-своему прав. С одной стороны боги управляют нашей судьбой, изредка предоставляя нам шанс. С другой стороны только мы сами можем этот шанс заметить и воспользоваться им. Вот как-то так.
С этим трудно было поспорить, и зарождавшаяся ссора, затихла сама собой. А чтобы окончательно закрепить успех, шевалье Кольбер поспешил перевести разговор на другую тему:
- Кстати, если уж мы всё равно об этом вспомнили, так уж ли хорош этот самый амулет? Неужто молва нисколько не преувеличивает? - поинтересовался он у Абары.
Как всякий хольд, Кен страшно гордился своим амулетом силы, поэтому вопрос посла просто не мог не задеть его за живое.
- Мой амулет один из самых древних, - важно сообщил Кен. - В те времена глораны делали их на совесть. Это после они стали добавлять в амулеты всякие подлянки и разные ограничения. В моём ничего подобного нет. Это абсолютное оружие!
Заметив, что его речь не слишком-то убедила собеседников, Кен предложил:
- Что попусту говорить? Давайте я вам лучше покажу!
Не дожидаясь возражений, Абара выхватил свой меч, в рукоять которого он когда-то вставил амулет Асарада.
- Смотрите, - велел он, подняв клинок над головой.
В то же мгновение возле гарды меча возникла и стала расползаться в разные стороны какая-то густая, прозрачная масса. Буквально за пару секунд она превратилась в огромный пузырь, накрывший собой практически весь отряд наёмников.
- Что это? Вода? - поинтересовался Алан Шарк.
- Не угадали, - усмехнулся Кен. - Это воздух. Сила моего амулета: создание вязкого воздуха. По своим свойствам он и правда напоминает воду, но в нём вполне можно дышать.
- Любопытно, - пробормотал Кольбер.
- А теперь выстелите в него, - предложил Кен, заметив за спиной Кольбера короткий лук.
Посол понимающе кивнул, снял с плеча лук и, туго натянув тетиву, пустил стрелу в полупрозрачную стенку пузыря. Стрела воткнулась в неё словно в вату и, потеряв скорость, медленно опустилась на землю.
- То есть стрелы вашему отряду не страшны, - подытожил Шарк.
- И пули и ядра тоже, - прибавил Кен и, в порыве внезапной откровенности, пояснил: - На самом деле, мой нынешний отряд сражается практически так же, как когда-то сражалась знаменитая "когорта печали" возглавляемая Асарадом. Это он придумал стратегию применения вязкого пузыря.
- Стратегию? И в чём же её суть? - уточнил Шарк.
- Посмотрите туда, - махнул на свою дружину Кен. - Не замечаете ничего необычного?
Оба посла уставились на сильно растянувшуюся колонну наёмников. Воины Абары медленно шагали пешим строем, поднимая за собой целые тучи пыли. Каждый из полутора сотен бойцов был одет в одинаковый металлический доспех и нёс на плече длинное двухсаженное копьё. В целом, ничего примечательного, разве что громадный сержант, заросший чёрной бородой до самых глаз, да знаменосец, несущий красный штандарт с изображением растопыренной пятерни. Хотя, если хорошенько подумать, отряд Абары выглядел как-то простовато для своего довольно известного предводителя. Дружины других столь же знаменитых капитанов, сплошь состояли из закованных в броню всадников, поддерживаемых конными же стрелками. Мобильность кавалерии особо ценилась наёмниками с точки зрения тактики, а, кроме того, всадникам больше платили. Лишь начинающие командиры, не успевшие заработать ни славы, ни денег, собирали пешие отряды копейщиков, но даже они никогда не использовали такие длинные копья, крайне неудобные в мелких стычках. Заметив эти странности, послы указали на них Абаре.
- Верно! Мы сражаемся в пешем строю, так как верхом, на полном скаку, поддерживать магический пузырь достаточно сложно, - пояснил Кен.
- А с копьями что? - спросил Шарк.
- Ну, это-то как раз наша фишка, - усмехнулся Абара. - Когда мы сходимся с врагом лицом к лицу, я ужимаю пузырь так, что вражеские бойцы оказываются внутри его стенки. В вязком воздухе трудно шевелиться, они копошатся там словно мухи, угодившие в мёд. А мы, с нашими длинными копьями остаёмся снаружи и легко их уничтожаем.
- В этом и заключается суть стратегии, Асарада? - уточнил Кольбер.
- Да, - подтвердил Кен. - Но я её улучшил, - гордо добавил он. - Дело в том, что его отряд, знаменитая "когорта печали", имел одну серьёзную слабость - хотя он и был неуязвим для стрелков противника, те, при условии некоторой подвижности, также оставались неуязвимыми для него. Скорость у копейщиков крайне низкая и избежать столкновения с ними не составляет особого труда. Я поначалу не знал, что с этим делать, бывало, битва превращалась в изнурительное противостояние - ни мы их достать не могли не они нас.
- И что же вы придумали? - всерьёз заинтересовался Кольбер.
- Взгляните туда, - ткнул пальцем в хвост колонны Кен.
Там, позади вереницы копейщиков, медленно катились по дороге большие телеги, везущие запас провианта и нехитрый скарб наёмников. На последней из них послы с удивлением заметили среднего размера мортиру. А Кен, довольный произведённым эффектом, пояснил:
- Мне сразу пришла в голову мысль усилить свой отряд походной артиллерией. Но я не мог этого сделать, пока не научился создавать и удерживать отверстия в стенке защитного пузыря. Зато теперь, с этим умением, мы можем бомбардировать врагов, оставаясь в полнейшей безопасности.
Кен выглядел таким гордым и самодовольным, что Шарк просто не сумел сдержаться и съязвил:
- Раз ваша дружина столь могуча, чего же мы прячемся от какого-то там Кулай-хана? - с невинной улыбкой поинтересовался он.
Почувствовав насмешку, Абара насупился, но, всё же, пояснил:
- Мы не прячемся, мы лишь обходим засаду. Не хочется этого признавать, но Кулай-хан довольно хитёр. Имея десятикратный перевес по численности войск, он может придумать нам какую-нибудь подлянку. К тому же у него могут оказаться чародеи, а против магических атак моя дружина не выстоит.
- Ясно, - протянул Шарк, с плохо скрытой ухмылкой.
- Зря смеётесь, - холодно произнёс Кен. - Из Хараджана в империю идёт несколько дорог, но все они проходят по ущельям. Даже никудышный стратег легко сумеет организовать там засаду. Когда же мы выйдем из ущелий на перевал, Кулай-хан окажется позади. И я гарантирую вам, что он не посмеет нас преследовать. А если всё-таки посмеет, то я продемонстрирую вам, что значит сразиться с Абарой в честной схватке!
Ладно вам, господа, прекращайте собачиться! - снова выступил в роли миротворца Кольбер. - Не думаю, что слава капитана Абары родилась на пустом месте, - попенял он своему коллеге. - И, кстати, могу я посмотреть ваш амулет поближе? - спросил он у Кена и протянул руку, чтобы взять его меч.
- Боюсь, что нет, - неожиданно отказал тот.
- Почему? - удивился посол.
- Думает ты его поломаешь, - снова съязвил Шарк.
- Вовсе нет, - возразил Абара. - Просто мой амулет защищает мощная магия. Никто кроме меня не сможет взять его в руки. И если я отдам его вам - вы просто умрёте, причём довольно неприятным образом, - со зловещей ухмылкой пояснил он. Затем, повернувшись к Шарку, уточнил: - Так что, может, хотите попробовать?
- Нет уж! - непроизвольно отшатнулся тот.
***
В течение дня отряд Абары двигался по окружающей Хараджан плодородной равнине. Всё это время дорога петляла между просторных полей, оросительных каналов и аккуратных, заботливо возделываемых виноградников. Был самый разгар сезона сборки урожая и батраки, в больших соломенных шляпах, работали на полях, невзирая на жару и палящие лучи южного солнца. Сельское хозяйство в этих местах было всем - средством прокорма крестьян и источником богатства высшей знати, поэтому Гашибей-хан уделял много внимания его развитию и защите. Так в каждой встреченной ими деревне был свой небольшой гарнизон стражников и обязательная смотровая вышка. Отряду Абары приходилось постоянно останавливаться и предъявлять подписанную наместником подорожную. Однако в этом был и свой плюс - бдительность стражи делала данный отрезок пути вполне безопасным. Для Кулай-хана устроить засаду здесь, на равнине было практически нереально.
