– Я любил тебя, Молли Шекспир, но ты никогда не отвечала мне взаимностью. Я пытался пробиться в твое сердце, но потерпел неудачу. Хотел разделить твои проблемы, твое прошлое, но ты никогда не позволяла мне. Ты меня не достаточно любила. Ничего, это нормально. Я не был для тебя подходящим мужчиной. Сейчас я это понимаю. – Он посмотрел на меня с состраданием в своих голубых глазах. – Кем бы он ни был, он должен быть особенным. Ты теперь совсем другая, не застенчивая, робкая девушка, которую я когда-то знал. Ты стала сильнее… изменилась.

Я уронила голову на руки и разрыдалась. Я услышала, как Оливер встал со стула, присел рядом и обнял меня. Хорошо, когда тебя снова обнимают, но я скучала по Ромео и по его большим, защищающим объятиям. Грудь Ромео была шире, и хотя от Оливера приятно пахло каким-то дорогим лосьоном, это был не аромат мыла и мяты.

Оливер не был моим Ромео.

– Ш-ш-ш, Молли. Не плачь. Нет ничего такого, что нельзя было бы исправить.

Я подняла голову.

– Все пошло наперекосяк. Нам через многое пришлось пройти и… и… я сбежала… снова, так же как и от тебя. Я ненавижу себя за то, что уехала, но я просто не могла остаться.

– Ш-ш-ш… успокойся, Молли.

Но я не могла успокоиться. Я наконец позволила себе ощутить сожаление, которое так и фонтанировало из меня с силой гейзера.

– У нас забрали кое-что, что мы нежно любили, безжалостно отняли, и я просто оставила его справляться с этим в одиночку. У него на носу самая важная игра в его жизни, а я только и делаю, что скучаю по нему, думаю о нем, но я сильно напортачила. Я оставила его, когда он больше всего во мне нуждался. Как я могу вернуться после этого?

Оливер пересел обратно на свое место, поджав губы в замешательстве.

– Какая игра?

– Он играет в американский футбол.

– Ох, понятно. Он хороший?

Я невольно засмеялась.

– Да, он замечательный.

Оливер изумленно покачал головой.

– Молли Шекспир с игроком в американский футбол? Да уж, такого я не ожидал. Это не поло и не крикет, но я уверен, что все спортсмены хорошие люди. Твой мужчина, скорее всего, тоже.

Я играючи ударила его по тонкой руке.

– Он не просто футболист. Он самый смелый, самый заботливый человек, которого я когда-либо встречала. Он понимает меня, как никто до него. Он моя половинка, он мое все.

– Молли – девушка футболиста. – Оливер покачал головой, улыбаясь в неверии.

– Ты такого никогда не видел, Олли. Весь штат боготворит команду, боготворит его. Только один стадион вмещает более ста тысяч болельщиков. Это безумие. Игры транслируются по телевидению. Их спонсируют международные бренды, и я закончила тем, что влюбилась в самого почитаемого игрока во всей стране.

Оливер нежно взял меня за руку и посмотрел в глаза.

– Ну, вопрос в том, Молли, какого черта ты сидишь в этой дурацкой кофейне со мной вместо того чтобы быть со своей половинкой, суперзвездой, в Алабаме?

Я глядела на него, пока его слова гремели у меня в голове.

Какого черта я здесь делаю?

Я вскочила со стула.

– Олли…

– Иди, Молли. Я понимаю. – Он встал, как истинный английский джентльмен, и поцеловал меня в обе щеки. – Ты оставила меня опустошенным, когда уехала в прошлом году, не сказав ни слова, но теперь я понимаю: ты никогда и не была моей. Твоему новому парню повезло, что у него есть ты.

– Нет, это мне повезло, что у меня есть Ромео.

– Ромео?

– Да, его зовут Ромео Принс.

Оливер потер лоб и ухмыльнулся.

– Ну, мисс Молли Джульетта Шекспир, это судьба. Но ты бы поспешила к своему Ромео. Если я правильно понял, он имеет плохую привычку встревать в неприятности в твое отсутствие.

Я улыбнулась его шутке и прижалась в благодарном поцелуе к его гладкой щеке.

– Прощай, Оливер. Спасибо… за все.

– Тебе спасибо, Молли. Удачи с новой жизнью в Америке.

С новой решимостью я как можно быстрее побежала в предоставленную университетом гостевую.

Забежала в комнату и начала закидывать вещи в сумку. Я почти полностью упаковалась, когда услышала слабый стук в дверь.

– Можно зайти, Молли?

Это была Сьюзи.

Я впустила ее, она осмотрела мою почти пустую комнату и в панике уставилась на меня.

– Снова куда-то собралась? Куда на этот раз, Молли? Это должно прекратиться…

– Я возвращаюсь, – перебила я.

Она перестала хмуриться, и проблеск надежды вспыхнул в ее молочно-серых глазах.

– Куда?

– В Алабаму. Ох, нет, вообще-то… – я проверила дату в календаре на стене, – я еду в Пасадену, в Калифорнию, на стадион «Роуз-боул».

Огромная улыбка растянулась на морщинистом лице Сьюзи.

– Молли. Слава богу. Почему ты передумала?

– Старый друг помог мне осознать, как сильно я скучаю и люблю Ромео. Он во мне нуждается, а я просто уехала. Я должна вернуться и все исправить. – Я сжала кулаки. – Мне будет сложно вернуться туда после… после… вы понимаете, но я должна, ради него.

Сьюзи потянулась и взяла меня за руку.

– Молли, я хочу тебе кое-что рассказать перед тем, как ты улетишь.

– Хорошо, – ответила я, нетерпеливо взглянув на часы.

Материнская улыбка появилась на ее губах.

– Знаешь, ты очень напоминаешь меня. Ты любишь философию, хочешь стать профессором и у тебя была непростая жизнь.

Я села на кровать, нервничая от того, какое направление приобретает разговор.

– Мой отец погиб на войне, Молли. Ты знала об этом?

– Нет, – ответила я, искренне удивившись.

– Его застрелили во Франции. Я была очень маленькой, когда это случилось, но это осталось со мной, повлияло на меня, как смерть твоего отца повлияла на тебя. Прошли годы, и я в конце концов нашла свой путь. Когда я попала в Оксфорд – а это было серьезным достижением для девушки в те дни, – я встретила Ричарда. Он был таким энергичным и красивым, с первого нашего прикосновения я поняла, что безумно в него влюбилась. Через полгода мы поженились. У тебя с мистером Принсом все точно так же. Я наблюдала за вами на лекциях и заметила моментальные изменения, и не только в твоей внешности.

Перебирая пальцы, я услышала, как Сьюзи глубоко вдохнула.

– За свою жизнь я потеряла пятерых детей, Молли.

Я ахнула и прикрыла рот ладонью. Она наклонилась и погладила меня по коленке.

– Не плачь. Я стреляный воробей.

Я взяла ее за руку и сжала в знак поддержки.

Сьюзи невидящим взглядом уставилась на наши руки.

– Я не могла выносить ребенка весь срок, а после пятого выкидыша даже забеременеть больше не могла. В конце концов мы с Ричардом смирились со своей судьбой и прожили вместе прекрасную жизнь.

– Сьюзи, я…

– Не стоит, малышка. Я это не ради твоей жалости рассказала. Вообще-то, совсем наоборот. Ты многое пережила в детстве, но эти события делают тебя такой, какая ты есть, дают силы, а также ведут тебя к твоей судьбе. Ты не можешь постоянно убегать.

Я вытерла глаза, смахивая слезы.

– Я просто хочу назвать какое-то место домом. Куда бы я ни пошла, меня ожидают сплошные страдания.

– Молли, дом – это не место. Не страна, не город, не здание, не имущество. Дом рядом со второй половинкой твоей души, с человеком, который разделит твою печаль и поможет нести груз утраты. Дом с человеком, который верит в тебя несмотря ни на что и приносит тебе вечное счастье. Это, дорогая Молли, и есть твой дом – милый дом, и я думаю, мы обе знаем, что ты нашла себе симпатичного юношу, который может оказаться именно тем человеком. Не сдавайся, Молли, даже когда тяжело, не сдавайся.

Я вскочила и крепко ее обняла. Спустя несколько секунд она похлопала меня по спине и отстранилась.

– Все, все, полноте, юная леди. Мы британцы просто поджимаем губы. Никаких всплесков эмоций.

Я хихикнула и взяла свои вещи. Когда повернулась, Сьюзи доставала ключи от своей машины.

– Пойдем, Молли. Я покажу тебе, как пенсионерка может довезти в аэропорт Хитроу за рекордное время.