Ливень не кончился и на следующий день, и на следующий. Ничто толком не высыхало. Серебряная вздулась, начиная подгрызать свои берега. Колодцы были на грани переполнения. Если Съеденная Когда-то и в самом деле представляла воду, то она определённо демонстрировала своё недовольство, но вот кем?

ОНА. МОЯ. НЕТ.

«Она» определённо относилось к Прид, но почему же речная богиня отвергла её, да ещё с такими последствиями для неё, её народа и всех остальных обитателей Заречья? Судя по тому, что смогла разузнать Джейм, жертвоприношение дня солнцестояния обычно проходило без лишних проблем. Однако, что случиться с принесённым в жертву Любимчиком, оставалась более туманным.

А дождь по-прежнему лил.

Ох, Бабка Сид, что же мы наделали?

Ближе к концу четвёртого дня, у училища появились гости.

Десятки Тиммона и Джейм находились на балконе второго этажа большого зала, бегая туда-сюда с посудой, чтобы собрать дождевые потёки прежде, чем они перетекут на нижние стены и намочат знамёна домов, которые и так уже провисли под весом своим влажных стежков.

— Если так будет продолжаться и дальше, — сказала Джейм, опорожняя соусницу в котёл для жарки, — не будет ли лучше свернуть их в рулоны и сложить где-нибудь в сухом месте?

Тиммон ухмыльнулся. — Если оно вообще существует.

Наружная дверь с трудом распахнулось, намокшее дерево заскоблило по плитам. На истекающих водой лошадях в зал въехали всадники, одетые в промасленные куртки. Следом за ними в дверь протиснулся розовый полог. Под ним мерцало что-то бледное.

— Этого не может быть, — поражённо уставился на них Тиммон. — Милосердные Трое. Да, так оно и есть. Моя мать.

Леди Дистан подала скрытую перчаткой руку беловолосому рандону, который помог ей спешиться.

— А это Ран Аден. Во имя Порога, что они здесь делают?

— Тебе лучше спуститься и поприветствовать их.

Тиммон пожевал нижнюю губу. — А ты со мной не пойдёшь?

— Учитывая, что они оба обо мне чувствуют? Иди давай.

Тиммон неохотно спустился вниз. Его мать протянула ему для поцелуя свою руку в розовой перчатке и позволила проводить себя из зала.

Всадники и лошади спустились в подземную конюшню.

Ран Аден остался осматривать зал. Судя по выражению его лица, ничто из увиденного его не порадовало.

Поспешно вызванный рандон его дома выступил вперёд, чтобы поприветствовать его. Хайборн высокомерно поглядел на него поверх своего носа (т. е. задрав нос).

— Что, даже не Шет Острый Язык?

— Коменданта вызвали домой для неотложных консультаций, ран.

— Неужели. Как непорядочно (не по уставу). В его отсутствие высший офицер здесь я. Пока Шет не соблаговолит снова занять свою должность, Тентир под моим командованием. А теперь покажи мне покои Коменданта.

— Ну и ну, — сказала Шиповник через плечо Джейм, когда два рандона удалились.

Джейм скорчила рожу. — Это мы ещё посмотрим.

— Неужели он и в самом деле может вот так запросто перехватить контроль над Тентиром? — спросил Дар за ужином. — Я никогда прежде не слышал о подобном.

Всё на столе было холодным, переполнившийся колодец залил цокольный этаж и погасил кухонный очаг. Ищущие убежище троки и тритоны заполонили собой все доступные столы, а саламандры тлели под поверхностью воды, испуская угрюмые пузыри.

— Дежурным офицером оставили рана Боярышник, а она, похоже, смирилась, — отметила Мята. — Ран Аден просто слишком напыщенный, чтобы с ним спорить.

— Комендант должен уже скоро вернуться, — сказал Ёрим. — Возможно, она не уверена, стоит ли начинать ссору из-за такой ерунды.

И всё же, подумала Джейм, грызя слегка влажную хлебную корку, ей бы хотелось, чтобы Харн Удав был здесь, а не с Южным Воинством. Кроме всего прочего, будучи боевым лидером Верховного Лорда, он стоял выше по званию, чем его коллега Ардет. Тем не менее, как и сказал Ёрим, диктатура[95] Адена надолго не затянется. Возвращение Коменданта и так уже сильно запаздывало.

Кроме того, она задумалась о Леди Дистан, матери Тиммона. Положим, что когда она выехала с эскортом из Омирота, дождя ещё не было, но почему она так упорно продолжала свой путь в такое ненастье? Похоже, намечался послеобеденный визит.

Однако, когда Джейм прибыла в казармы Ардетов, те ещё были за столом. Она проскользнула в покои Тиммона, чтобы подождать его там, полагая, что его мать с ним не пойдёт. Тем не менее на лестнице раздался её голос и свист её дамастовой мантии. Бежать слишком поздно. Где же спрятаться? А, у Тиммона под кроватью, где она уже однажды скрывалась, по случайности развалившись на волвере. Она почти слышала его позабавленный, скрипучий голос: При других обстоятельствах, это было бы забавным.

А при этих — определённо, нет.

— Ну наконец-то, — сказала леди, входя в комнату. — Уединение.

— Мама, для тебя уже приготовили гостевые покои. Разве ты не устала после столь долгой поездки?

— Ты что, пытаешься поскорее от меня отделаться, и это после того, как я проделала такой путь, чтобы только тебя повидать?

Кровать Тиммона застилало кружевное покрывало. Джейм могла видеть сквозь него их ноги — Тиммона — в изящно отделанных, но удобных и практичных сапогах и его матери — в розовых домашних туфлях. Для такой изящной женщины, у неё были крупные ступни, высокомерно отмеряющие широкие шаги. Можно было легко представить, как они крошат в прах целые армии падших.

— Очень хорошо. — голос Тиммона звучал покорно. — Я, конечно, рад тебя видеть, но почему ты здесь? — Его тон заострился. — Что-то не так с Дедушкой?

— Можно и так сказать. Мой дорогой, я понимаю, что ты совсем не хотел создавать неприятности на Верховном Совете, но ты должен осознавать, что за проблему ты вызвал, позволив Адрику считать, что ты Передан.

Тиммон зашаркал ногами. — Я ему ничего не говорил. Он сам меня так назвал.

— А ты его не поправил. Во всём остальном он кажется разумным — пока что — но эти розыски останков его возлюбленного, павшего сына отчасти выбили его из колеи. Когда он относится к тебе как к Передану, он доволен. А когда он зовет тебя Тиммоном, что происходит всё чаще и чаще, он становится раздражительным.

Джейм задумалась, что же сделал Тиммон с кольцом и пальцем своего отца. В этом смысле, кровь и кость, он, в некотором роде, был живым воплощением этих останков.

— Мне жаль.

— Как и всем нам. Однако, как ты понимаешь, если он будет звать тебя, своего наследника, Переданом, у Дари появится хороший повод, чтобы поставить под сомнение и его решение, и твои претензии.

— Мама, ты, похоже, считаешь, что я хочу стать Лордом Ардетом.

— Ну конечно, ты хочешь. Разве тебе не нравится быть его лорданом?

Тиммон начал беспокойно расхаживать туда-сюда. — Здесь и сейчас, да. Это даёт мне определенный статус в училище. Но я никогда не думал о том, чем всё это может закончиться и не хотел подобной ответственности.

Она его остановила. Теперь они, должно быть, стояли лицом к лицу. — Глупый мальчишка. Если не лордан или лорд, то кем ты тогда станешь? Просто ещё одним хайборном, подчинённым остальным. О да, ожерелье рандона может дать тебе немного независимости и власти, но всё же ты будешь обязан чаще следовать приказам других, чем отдавать их сам. Разве к такой судьбе я тебя готовила?

Он отступил назад. — Нет, мама. Ты готовила из меня подобие моего отца.

Она шагнула за ним следом. Джейм представила, как её перчатки приглаживают его куртку, собственнически похлопывая её при этом. — А разве я могла найти тебе лучший пример для подражания? Передан был безупречным мужчиной, безупречным партнером. Я просто не могла отдаться никому другому, и с тех пор никого и не было. Ты самим своим существованием обязан моему выбору и решению. О, что за лордом он мог бы стать!

Дверь в покои открылась.

— Драй. — В голосе Тиммона отразилось его явное облегчение от этой заминки, затем он напрягся. — В чём дело?