28 марта 1981 года

Джим: Сеанс 44 был убран из Книги II, потому что он весь был посвящён вопросам поддержания контакта. Спрашивая Ра о том, как лучше восстановить физическое тело Карлы и тем помочь самому контакту, мы попутно обнаружили пару фундаментальных принципов, которые оказались вполне пригодными и удобными для совершенно других вещей в нашем будущем.

Из первого ответа Ра мы выяснили для себя, что сильное желание служить не является достаточным, если оно не окрашено толикой мудрости. Карла, да и вся наша группа в первые месяцы контакта с Ра – были перевозбуждены нашим служением, стремились к тому, чтобы контактов было много и они происходили часто, не обращая внимания на то, что такое стремление могло бы существенно ухудшить саму возможность контакта в далёкой перспективе. Планируя много сеансов в течение короткого времени и проводя их, мы иссушали физическую энергию Карлы, тем самым укорачивая саму возможность длительных контактов, тех самых, которые были возможны в её инкарнации и которые были спланированы заранее.

Второй принцип, который мы выяснили – был принцип силы посвящения себя этому делу. Если Карла посвящала себя сеансу с Ра, то она тратила столько своей энергии, которую можно сравнить с полноценной тратой энергии за целый день – и это даже в том случае, если самого сеанса и не случалось. Поэтому-то крайне важным оказалось то, что посвящение себя служению должно было балансироваться мудростью, если не Карлы самой, то – группы поддержки. Отсюда вывод для любого другого человека: посвящение себя служению происходит на силе воли, а все мысли, слова и действия зависят от неё. Как только проявляется сила воли, желания сущности – проявляются. Поэтому важно использовать силу воли осторожно.

Карла: Моё тело всегда был хрупким. Я родилась с телесными дефектами, а уже в два годика надолго слегла с ревматическим жаром, затем в 13 и 15 лет – отказ почек, ну а по сю пору у меня не прекращается ревматоидный артрит и другие ревматоидные недомогания: со всем этим «багажом» я и живу. К 1981 году, когда начался контакт с Ра, мне сделали несколько операций на запястьях и сочленениях пальцев, а ревматоидные боли я ощущала практически по всем суставам моего тела: шея, спина – это самое тяжёлое, что было после пальцев. Я работала библиотекарем, мне нравилась эта работа, затем как помощница и со-автор с Доном, но 1976 год был последним, когда я могла ещё стучать на печатной машинке, к 1981 году я уже была инвалидом и была им официально признана здравоохранением США, продолжая испытывать проблемы разного характера: от органических до всё тех же ревматоидных. В общем, я испытывала боли постоянно. Мне не очень удобно упоминать об этом, да и никогда не хотелось, поэтому я тщательно боли свои скрывала, пытаясь хоть иногда выглядеть здоровой; а на самом деле и выглядела здоровой. Но тело… тело ныло всегда. Я думаю, что трансовое состояние, в котором я находилась во время сеансов, было для моего тела ещё более нелёгким испытанием, оно и так болело, а тут ещё и совершенно не двигалось. Это означало, что те суставы, которые были и так плохи, после сеансов становились плохи ещё больше, особенно это касалось шейных позвонков, спины и запястий, они почти разрушились. Я вставала с ложа сеансов и оказывалась в мире БОЛИ. Ничто не указывало на то, что есть способы избежать этих болей, поэтому для меня легко было в конце концов примириться с таким положением дел, ну досталось такое больное тело – что ж теперь поделать?! Я чувствовала, что будто подвожу всю группу, когда Ра говорил, что необходимо сократить время сеанса, поэтому сознательно, усилием воли, старалась подавлять себя и максимально увеличить продолжительность сеанса через невыпускание себя из состояния транса.

Дональд и Джим никогда, даже начиная с самых первых сеансов, не упрекали меня в этом, они всегда были безконечно заботливы, работая с такими ограничениями. Однако я часто лила слёзы по этому поводу, искренне желая быть таким инструментом, который бы способствовал увеличению количества времени сеансов с Ра. Для самого контакта оказалось весьма продуктивным то, что мы с Джимом стали любовниками, потому что вся та физическая энергия, которую я отдала во время первых сеансов, должна была как-то ко мне вернуться, чтобы я могла продолжать: она и вернулась через секс. Как человек может «чисто» сказать – мол, имею любовника? А как ещё скажешь? Да, имею любовника. Я пробовала воздержание с Доном, и это продолжалось около двух лет – с тех самых пор, как мы только начали работать вместе. Но мне это страшно не понравилось, не такой я жизнь себе планировала. Я обговорила проблему с Доном, и мы решили, что я буду встречаться с кем захочу. Дон проводил много времени на работе, он был лётчиком на «Истерн Эйр Лайнз», ну а я была предоставлена в дни его отсутствия самой себе. Дон никогда не видел моего любовника, а любовник никогда не видел Дона. Когда появился Джим – он стал регулярно посещать наши курсы по медитации, к тому времени у меня уже снова был период воздержания, почти четыре года. Как-то не везло мне с мужчинами, ни к кому я не испытывала ни дружеских чувству, не говоря уж о прочем. Джим оказался ответом на мои молитвы о мужчине. И хотя он был очень погружён поначалу в своё одиночество, но он оказался отличным компаньоном и восхитительным любовником, особенно под настроение. От меня Джим в житейском смысле слова ничего не хотел, мы просто были рядом. А Дону нужен был только такой вид компании. В общем, двое мужчин вошли в мою жизнь настолько органично, насколько кусочки пазла соединяются вместе. За всё то время, что существовал наш «тройственный» союз, это был действительно союз, каждый из членов которого искренне желал служить.

Слова Ра о моей склонности к мученичеству что-то затронули во мне, поэтому я, в конце концов, решил взять отпуск, в первый раз с 1971 года. Мы с Джимом поехали на берег моря, проводили там время, всё было хорошо, я здоровела не по дням, а по часам. Сейчас я вижу этот шаг как первый шаг отдаления от смерти, возвращения в тёплые объятия жизни. Жаль, что Дона не было с нами, но он не ценил такие «отдыхи». Советы Ра по поводу физических приветствий от разных сущностей мне кажутся очень мудрыми. Если рассматривать эти опыты как нечто неважное, то это означает лишь одно – они будут продолжаться. Если же внимать им с полным осознанием того, что происходит, без страха, а просто осознавая эти энергии и любя их, просто видя их, как тёмную сторону самого себя, вот тогда физические приветствия превращаются в… приветствия и в более ни во что: их надо знать, принимать и любить, как саму себя. Иисус предлагал не сопротивляться злу, полагаю, что частично это и было тем, что Он имел в виду – объять любое приветствие своей любовью, понять, что оно приходит изнутри тебя самого, и что оно – часть тебя, поэтому его надо нейтрализовать объятиями твоей любви: разжать зубы и избавиться от яда.

У Дона был очень старый интерес к ритуальной магии, он занимался магией ещё до встречи меня. Поэтому он был восхищён самой мыслью о том, что с помощью магии он может мне помочь, поможет как-то справиться с этими физическими приветствиями. Для меня всегда существовала определённая трудность в том, что однажды, по словам Джима, они с Доном обсуждали тему о том, как Дон попробует заключить пакт с этими силами, чтобы та сущность, которая так «привязалась» ко мне – перенесла свои приветствия на Дона, чтобы он воспринял то, что воспринимала я, чтобы он взял на себя этот «удар» вместо меня.

Сеанс 42, 22 марта 1981 года

Ра: Я есмь Ра. Я приветствую вас в любви и свете безконечного Творца. Сейчас мы общаемся.

Вопрос: У инструмента есть вопрос по поводу её жизненности. У нас есть проблемы с надлежащей оценкой состояния инструмента. Можете ли вы прокомментировать?

Ра: Я есмь Ра. Мы сканируем инструмент и находим, что мы можем находиться в служении без нарушения вашей свободной воли – потому что инструмент уже принял решение о том, что во главу угла он ставит тщательную и реальную оценку своего состояния, а не ту оценку, которую ему хотелось бы заполучить, чтобы продолжать свою работу. Мы были удивлены, что мы можем продолжать контакт на регулярной основе даже в период самого интенсивного вмешательства негативного характера. Инструменту помогли сексуальные энергии, они выступили в качестве дополнения и усиления тех ресурсов, которыми инструмент обладает и которые он привлекает к себе. Однако эти энергии не полностью замещают то, что нужно, поэтому можно констатировать, что комплексом тела инструмента управляет воля. У инструмента нет суждения по поводу своего служения. Дар воли, раскрытие воли, хотя и признаётся самой главной частью и самой ценной частью сущности, в данном конкретном случае может вызвать серьёзные искажения совокупности тела инструмента. Можем ли мы заметить, что мученичество – как путь – не всегда приемлем, не всегда помогает? Мы просим инструмент тщательно обдумать эту высказанную нами мысль, взвесить её и вычленить из наших слов необходимую порцию истины – и, если по разумению инструмента, он согласится с нами, то хорошо бы, если бы инструмент освободился от силы своего суждения и передал её группе поддержки, чьи интересы сбалансированы гораздо лучше интересов инструмента. Позвольте решениям осуществляться без ожидания и привязке к цели. Наши надежды, если можно так сказать, на долговременный контакт через этот инструмент зависят от зрелости и взвешенности этой сущности, от её способности быть в служении другим с помощью нас, группы поддержки – от того, чтобы инструменту оставаться надёжным инструментом. Можем ли мы поблагодарить задающего вопросы за то, что он позволил нам поговорить на эту тему, поскольку мы знаем о том, что искажения того, кто по собственной воле решил служить другим, не регулируются достаточным знанием о том, как влияют на это искажения совокупности тела?