Она хотела было спросить, играл ли он на этом инструменте, но мысль прервалась, когда ее взгляд упал на кровать размером "больше-жизни".

Изголовье и изножье были покрыты богатой темно-коричневой кожей, отделанной под диван-честерфилд. Проведя рукой по округлым контурам изножья, она невольно подумала, насколько оно было похоже на диван в игровой комнате Хадсона. Образы глазной повязки и наручников заполонили ее мысли, сердце начало бешено колотиться. Тут ее плеча коснулась рука, и она подпрыгнула. Хадсон внезапно оказался позади нее, отбрасывая ее волосы на одну сторону и губами находя изгиб ее шеи.

- Надень это, - он протянул руку, с которой свешивалась ее розовая сорочка. - И когда вернешься, я хочу привязать тебя к своей постели.

Мягкий стон сорвался с ее губ, когда он провел кончиком языка по основанию ее шеи.

- Посмотри на постель, Алли, - ее сердце колотилось от смеси возбуждения и нервозности. - Представь себя полностью в моей власти. А теперь иди переодеваться.

Алли держала глаза закрытыми, изо всех сил пытаясь отгородиться от солнечного света, заливавшего комнату. Она была не готова проснуться. Только не тогда, когда ее мысли были полны картин с участием шелковых пут и атласных повязок на глаза. А это было перо? А лед? Атака на ее чувства была ошеломляющей, возбуждающей... умопомрачительной.

Воспоминания горячили ее кровь, и сонная улыбка расползлась по лицу.

Она потянулась, скользнув рукой по прохладным простыням, но обнаружила лишь пустую постель.

Поморгав, чтобы сфокусировать взгляд, она снова потянулась, растягивая сладко болящие мышцы.

Алли всегда гордилась тем, что держала себя в форме, даже в колледже, где пицца была важной частью рациона, но прошлая неделя с Хадсоном была уникальным в своем роде упражнением. И кстати о мистере Ненасытном, где он?

Дверь в ванную была открыта, но оттуда не доносилось шума льющейся воды. Во всей комнате царила тишина, не считая раздававшегося время от времени щебетания птиц.

И двигателя, набиравшего обороты.

Какого черта?

Алли села, от чего простыня соскользнула с ее обнаженного тела, и выглянула в огромное панорамное окно.

Все, что ей отсюда было видно - лишь чистое голубое небо. Алли свесилась с кровати, где на полу кучей лежала ее кружевная ночнушка. Хадсон так настаивал, чтобы взять эту вещицу с собой, а сам практически сразу стянул ее с Алли.

На моем полу она выглядит еще лучше. Его слова отвлекли ее, пока двигатель, набиравший обороты, не взревел вновь.

Не увидев в поле зрения халата, Алли завернулась в простыню и выбралась из кровати на разведку.

Стеклянные французские двери вели на маленький балкончик, и открыв их, она обнаружила Хадсона, сидевшего на подъездной дорожке внизу. На Харлее. Одетого в кожу.

У Алли пересохло во рту. До сих пор она видела его одетым лишь как генеральный директор крупной компании - в шитых на заказ костюмах или кашемировых свитерах. Теперь же он выглядел как плохой парень далеко не из лучшего района города. Ее кожа разогрелась от одного лишь его вида, начиная от мотоциклетных ботинок и выцветших джинсов до черной кожаной куртки. Она понимала, что в открытую глазеет, но ничего не могла с собой поделать. Там, внизу, оседлав обтекаемую черную машину из стали, сидел парень, которого она когда-то знала. Только теперь он имел власть, контроль и, если это возможно, был в десять раз сексуальнее. Как будто Хадсон версии 2.0.

Он выключил двигатель и улыбнулся ей снизу вверх.

- Доброе утро, засоня.

- Доброе утро, - Алли опустила подбородок и убрала прядь волос за ухо. Почему-то она вдруг почувствовала, что очень стесняется. Возможно, дело в том, что она вышла на балкон раздетой, или же дело в ночи примитивного и безудержного секса. Она почувствовала, как лицо заливает румянец от одной лишь мысли о том, что он с ней проделывал накануне, о том, что она не прочь испытать с ним еще раз. Она прочистила горло, изо всех сил стараясь сохранить голос спокойным.

- Так это тот самый байк, о котором я столько слышала?

- Он самый, - он наклонил мотоцикл набок, установив его на подножку, и слез. - Одевайся. Мы отправляемся покататься.

Трепет возбуждения прошелся по всему ее телу.

- Сейчас спущусь.

Алли поспешила вернуться в дом, быстро переоделась в джинсы и легкий свитерок. Она почистила зубы, собрала волосы в свободный конский хвост и, схватив кожаную куртку, бегом слетела вниз по лестнице. Она поедет на Харлее с Хадсоном! Когда она подошла к посыпанной гравием дорожке, то увидела Хадсона, прислонившегося к сиденью байка и державшего в руках шлем.

- Я уже волновался, собираешься ли ты вообще просыпаться?

- Наверное, дело в свежем воздухе.

Выгнув бровь, он выпрямился и отошел от байка.

- Ну, я бы встала пораньше, но ты не давал мне спать всю ночь.

- Я точно помню данные мне конкретные инструкции, - он привлек ее к себе, рукой скользя по изгибам ее попки, прижимая ближе, бедрами потираясь о низ ее живота. - Не останавливайся, Хадсон. О Боже, не останавливайся.

Жар разлился меж ее ног, тело предательски реагировало на его слова, находясь в пошлом настроении. Положив обе руки ему на грудь, она игриво оттолкнула его.

- Ну, теперь можешь остановиться.

Хадсон хохотнул.

- Вот, - сказал он, протягивая Алли шлем. - Надевай.

Алли взяла шлем и скептически осмотрела.

- Не думаю, что он подойдет поверх конского хвоста.

- Не обсуждается. Но возможно, тебе будет удобнее с распущенными волосами, - он протянул руку и аккуратно стянул ее резинку, позволяя длинным светлым кудрям каскадом рассыпаться по ее плечам. Костяшки его пальцев погладили ее щеку. - Ты прекрасно выглядишь.

Его прикосновение воспламенило ее кожу. Она посмотрела на него из-под ресниц, гадая, удастся ли им хотя бы вернуться в дом, не говоря уж о поездке на байке. Если бы он захотел взять ее здесь, на гравии, наверное, она бы позволила.

- Так как эта штука устроена? - спросила она, разрушая связь. И когда она подняла шлем в воздух, рука ее дрожала.

- Позволь мне, - он осторожно надел на нее шлем и застегнул ремень под подбородком. Отрегулировав натяжение ремня и сочтя его достаточным, он переключился на ее куртку, застегнув молнию до подбородка. - На байке может быть прохладно.

Алли подавила желание закатить глаза. Только что он едва не обратил ее в лужицу прямо на подъездной дорожке, а теперь сюсюкается как с ребенком.

- Так куда мы направляемся? - спросила она.

- Я думал отправиться на север, захватить что-нибудь поесть, и возможно, посетить одну из виноделен. Здесь есть одна в здании бывшей фабрики, выглядит интересно и недалеко расположена, - Хадсон забрался на Харлей, застегнул свой шлем и затем завел байк. Двигатель с ревом проснулся. - Забирайся, детка.

Алли приняла предложенную им руку и уселась на сиденье позади него. Она обхватила руками его талию, прижимаясь всем телом, и глубоко вдохнула. Свежий аромат сосны смешался с запахом его тела и богатым ароматом кожи. Она не могла представить ничего более сексуального.

Хадсон вывел байк с подъездной дорожки. Едва очутившись на асфальтированной дороге, они сорвались с места как пуля. Алли взвизгнула от восторга. Рев двигателя волнами отдавался в ее теле, и она сжала ногами его бедра. Боже, это так возбуждало. Почему люди ездят на машинах, если могут ездить на мотоциклах? Она хихикнула, когда собственные шаловливые мыслишки дали ей ответ.

Потому что в итоге дело кончится сексом на обочине, вот почему.

Несколько миль байк проехал вдоль северного берега озера, затем свернул в более лесистую область. Деревья, раскрашенные яркими красками, выстроились по обе стороны дороги, но солнце все равно пробивалось довольно часто. Алли закрыла глаза, подставляя лицо его теплым лучам. Руки ее скользнули под куртку Хадсона, распластавшись по ткани его черной футболки. Она любила ощущаться под пальцами его напряженные мускулы. Она любила свежий загородный воздух и просторную дорогу. Но больше всего ей нравилось, что Хадсон делится с ней чем-то очень значимым для него самого.