Блейк наклонился вперед, чтобы его слова были конфиденциальными:

― Я принимаю на работу секретарей только с именем Сара. Не смей никому говорить. Это достаточно распространенное имя, и я всегда могу найти специалиста с таким именем.

― Ты ужасен, ― вздохнула она, хотя и была впечатлена вопреки своим словам.

― Ужасен, правда? ― Блейк отклонился назад с самодовольным выражением, которое приобрели его черты. ― Не слышал, чтобы ты раньше жаловалась.

― Потому что ты выкрикивал мое имя.

Он засмеялся, и его глаза заискрились, из-за этого Энди всегда приходилось скрещивать ноги.

― Я так говорил? По правде говоря, я думаю, что потерял сознание на минуту в конце.

― Это то, что ты говорил. Снова и снова. ― Думая об этом теперь, дрожь проходила по ее позвоночнику. ― Думаю, так же было несколько «О, боже!» и «Только не останавливайся», но по большей части, это было мое имя. ― Она дрожала от возбуждения, обсуждая их совместные интимные моменты, при этом, не краснея и не заикаясь.

Ну, он выкрикивал «Дреа», но это же считается, не так ли? На самом деле сейчас, когда она об этом подумала, то поняла, насколько редко Блейк обращается к людям правильно, прозвище, которое он ей дал, не казалось таким уж унизительным. Оно было в какой-то степени даже… милым.

Хм. Блейк ― милый. Это было не то прилагательное, которое бы она добавила к его характеристике. Смешно, насколько первоначальное впечатление может быть ошибочным, когда ты узнаешь человека. Очевидно, даже для того, кто, предположительно, должен быть особенно хорошим при первом знакомстве.

Официант вернулся, принеся дымящиеся тарелки с мисо и прерывая размышления Энди. Он поставил перед каждым из них тарелку.

― Осторожно, ― предупредил он на ломаном английском. ― Суп очень горячий.

Он снова откланялся, перед тем как уйти.

― Блейк, подожди мин… ― начала Энди, когда он потянулся к своей тарелке.

Но было поздно.

― Я обжег язык, ― пожаловался он, отхлебнув.

― Если бы ты подождал минуту, этого не случилось бы, ― побранила она, перед тем как подуть на свою тарелку.

― Я не хотел ждать. ― Его тон стал глубже, и она подняла взгляд. ― Я понимаю все эти принципы держать свои желания в узде и все такое, но иногда нужно брать желаемое тогда когда хочешь. ― Его глаза были темными, и она не думала, что он говорит о супе.

В качестве эксперимента, она сбросила туфлю под столом и медленно провела своей ступней вдоль его.

Он не ответил.

Она продвинулась выше, вдоль его икры до самого бедра. От него не последовало никакой реакции, кроме прищуренных глаз. Большие пальцы ее ног достигли местечка между его ног и удостоверились в его пробуждении, когда он втянул воздух.

Блейк быстро подозвал официанта.

― Мы возьмем суши с собой, пожалуйста.

Блейк не мог удержаться от того, чтобы не топать по пути к лифту, держа в руках суши «на вынос». Это была идея Андреа прийти раздельно после обеда, чтобы не создать ложного впечатления у других работников об их взаимоотношениях. Ну, или точнее сказать, правильного впечатления. Несмотря на то, что это было не их дело, менеджерам не позволялось встречаться со своими подчиненными. Хотя свидания ― это не то, чем он и Андреа занимались. Содержалось ли в правилах взаимоотношений между сотрудниками хоть слово о сексе? Нужно проверить.

Несмотря на то, что Блейк одобрил их раздельное прибытие, почему же именно он должен идти последним? И почему все заканчивалось тем, что он каждый раз нес еду? Он предполагал, что носить вещи преимущественно мужское занятие. Но отсрочка прихода, тем не менее, была… некомфортной… более чем по одной причине. Как в тот раз, когда Андреа возбудила его, а затем оставила. Так и сейчас.

Может, это было и хорошо, что еду пришлось нести ему, в конце концов.

Когда лифт, наконец, остановился на его этаже, Блейку пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не побежать в офис. Это не означало, что в его шагах не чувствовалась спешка. Особенно, когда он подходил все ближе и видел, что дверь закрыта. Андреа всегда работала с открытой дверью. Что она там делала? Грязные штучки? Она ждала его, возможно, уже раздетая, растянувшись на боковом шкафу для файлов?

Упс. Ему не стоило представлять себе такое. Теперь его шаги замедлились из-за, ну, необходимости.

Блейк был настолько сосредоточен на пункте назначения, что не заметил мужчину, сидящего в его приемной, пока не подошел к двери офиса.

― Простите? ― мужчина встал со стула. ― Мистер Донован, мне нужно с вами поговорить.

Блейк нахмурился, когда повернул дверную ручку. Дверь была заперта. Его пульс ускорился. Андреа на самом деле что-то запланировала.

― Мистер Донован?

Блейк бросил взгляд через плечо.

― Простите, но я сейчас не могу. Согласуйте все с моим секретарем. ― Он перекладывал ланч из руки в руку в попытке найти ключ в кармане.

― Ваша секретарь, должно быть, вышла на обед, ― сказал мужчина.

Конечно же, она вышла на обед. Черт возьми. Нет, это хорошо, что Сара вышла на обед, так как Андреа становилась очень громкой. Ему это нравилось.

― Мистер Донован?

Ах, да. С ним кто-то говорил. Он еще раз взглянул на надоедливого парня. Это был его работник, теперь он это понял. Менеджер в отделе развития. Дженнингс, или как-то так. Брюс? Нет, так зовут известного велосипедиста с ампутированными конечностями. Или Брюс Дженнер? Он всегда путал. В любом случае, его зовут не Брюс. Но что-то очень похожее.

Как бы его ни звали, Дженнингс проработал в его офисе всего несколько недель, прежде чем попытался убедить Блейка повысить одного из членов его команды. Над этим уже работали, но еще не завершили процесс. Он наверняка пришел сюда именно поэтому.

― Дженнингс, бумаги по поводу Фулман были представлены на рассмотрение. Она получит повышение достаточно скоро. ― Блейк развернулся, вставляя ключ в замочную скважину.

― В этом все и дело, мистер Донован. ― Дженнингс всегда был таким надоедливым? ― Я хотел бы отозвать свои рекомендации. Могу я войти и поговорить с вами об этом?

Черт, нет. Если не считать, что у него нет никаких оправданий. Нужно импровизировать.

― Позже. Мои суши остывают. ― Он скривился. Суши не остывают. Боже, что за ужасная импровизация. ― Я имею в виду… ― Но он не мог ничего придумать. Слишком много крови отлило не к тому месту его тела.

― Это на самом деле важно, ― умолял Дженнингс. ― Несколько минут вашего времени ― это все что мне нужно.

Блейк мысленно выругался.

― Очень хорошо. ― Он развернулся и положил обед на стол секретаря. ― Говорите.

Дженнингс взглянул на него скептически.

― Здесь? Я думаю, что лучше обсудить это в вашем офисе. Конфиденциально.

Конфиденциально. Именно этого Блейк и хотел в данный момент. Только он хотел, чтобы конфиденциальность была у него с Андреа Доусон, а не с безымянным Дженнингсом.

Брэд!

Так его зовут. По его выражению лица было понятно, что Брэд Дженнингс не уйдет, пока они все не выяснят. Со вздохом Блейк приоткрыл дверь своего офиса и сказал слишком громко, чтобы Андреа могла услышать:

― Конечно, мы можем поговорить у меня в кабинете. Входите. ― Он остановился, чтобы дать ей возможность натянуть одежду, если в этом есть необходимость. Блейк изо всех сил старался не зарычать из-за утраченной возможности.

Он задержался на достаточное время, чтобы не выглядеть абсолютно незаинтересованным, затем открыл дверь полностью и осторожно вошел в комнату. К его удивлению, она оказалась пуста.

Ладно. Теперь ему не нужно было волноваться. Но если Андреа здесь не было, куда же она ушла?

Не время задумываться об этом. Блейк указал Дженнингсу присесть на кресло, затем закрыл дверь, прежде чем обойти стол и занять свое место.

― Итак, вы говорите, что хотите отозвать свои рекомендации относительно повышения Фулман? ― честно говоря, Блейк был удивлен этой просьбой. Несколько недель назад Дженнингс был полон энтузиазма, подтверждая ее компетентность.