АРХЕОЛОГИЯ © Перевод Н. Стефанович Моя душа хранит с минувшим связь, Я вижу прошлое за слоем пыли… Во мне веков останки опочили, Меня об этом не спросясь. Так, некогда поверженные ниц, В слепой земле, беспамятством объятой, Лежат вповалку груды древних статуй, И дремлет множество гробниц. Там эпитафий гул разноязыкий И надписей давно затихший зов. Там время отделилось от часов, Как легкий запах — от гвоздики. Но чей-то голос, немоту сломив, Врывается в наш говор повседневный, И этот голос, медленный и древний, Опять во мне сегодня жив. Внезапно наступает пробужденье, С далеких тайн срывается покров. И вижу я основы всех веков И бодрствую на крайней их ступени. В ТИСКАХ ТОСКИ © Перевод Н. Стефанович Постарел ты, паренек, От стихов, от страстных строк. Монотонно ночью лунной Для тебя бряцают струны. В мире казни и кресты, Но жемчужной нитью ты Вышиваешь на шелку О дроздах свою тоску… Раны сердца серебря, Ты вздыхаешь: «Ох, заря!..» Стал твой разум рубежом Между богом и ослом. Я сражен, отравлен ею, Надрываюсь и глупею, Я сгораю, а она, Словно призрак, холодна. Это маленькое тело Мною властно завладело. От терзаний и тревог Я смертельно занемог. Как, тоскуя и любя, Я теперь приду в себя? О, хотя бы раз еще К ней прижаться горячо! Пусть солжет мне: «Я твоя!» — Извиваясь, как змея… Тяжко мне, и оттого-то Я стихи пишу без счета. Ты, перо, про боль души Кровью сердца напиши. Вдруг прочтет она — как знать? — И придет опять… МОНАСТЫРЬ © Перевод Э. Александрова День уснул на ветках сизых. Снега белого белей, Прикорнули на карнизах Вереницы голубей. Дремлют, схожи с веерами, Крылья сложенные их. Ошалевший в птичьем гаме, Праздник троицы затих. С онемевших колоколен, Вслед за гибелью зари, Тычась в россыпь звездной соли, Поднялись нетопыри. Месяц ткет неторопливо Лунных птиц на простыне, И глаза твои, как сливы, Влажным блеском светят мне. Меж растений в пестрых вазах Бьют часы — волшебный бой! Словно горсточку алмазов Раскололи над тобой. Вот он час ночной, крылатый! После будничного дня Счастье свет голубоватый Проливает на меня. КАРАНДАШНЫЙ НАБРОСОК («Ступив на мостик шаткий…»)
© Перевод Э. Александрова Ступив на мостик шаткий, Лукавых дум полна, Широкой юбки складки Приподняла она. И ручеек ресницы Потупил сам не свой Пред спелой, как пшеница, Девичьей наготой. Домой спешит красотка, А мост над ручейком Качается, как лодка, Скрипит под каблучком. Уймись, мосток нескладный, Стань лебедем под ней, Легко бесценный клад мой Неси через ручей. Я на берег зеленый Любимую сведу… В тоске неутоленной Ее, как хлеба, жду. Стою в бузинной чаще И вижу сквозь кусты: Голубизне, висящей На кончике звезды, Шлет поцелуй подружка, Сокровище мое… О гнезда и ракушки, Молитесь за нее! ОБИДА © Перевод И. Миримский Девушка, не в мраморе паросском, Не в граните вековечных скал — Я в земле румынской отыскал Твое тело, пахнущее воском. Я нашел тебя в прохладной глине, В рыжем крутояре над рекой, И размял умелою рукой То, что примет образ твой отныне. Для зрачков я взял цветы вербены, Для бровей — пионов лепестки, Для ресниц — колючие ростки Трав, обрызганных соленой пеной. Вдохновляясь амфорой античной, Стан лепил я, чудо красоты, Замедляя жаркие персты На окружьях груди эластичной. Не мечтая о большом, о многом, Я одним желаньем был томим, Чтобы стала трепетом твоим Сладость мук, дарованных мне богом. Девушка, хоть мы теперь едины, Но тебя навек я потерял. Почему, когда тебя ваял, Для горшков я не оставил глины? |
