Из того котла, который купил Дэв, накормить можно было человек тридцать, поэтому наш котелок использовали, чтобы натаскать воды и заварить чай. Пока ещё эта бочка вскипит, а животы стражей урчали угрожающе.

- Рон, - я подошла к негласному начальнику лисятника, - ваши подопечные едят похлёбку?

- Обычно им готовят специальную пищу, леди, но, думаю, ради такого случая они не станут капризничать, - он взглянул на проходящего поодаль Егерта, расставляющего караулы. Рон был самым старшим в десятке. Лет, наверное, под сорок, он очень коротко стригся в отличие от остальных и среди стражей пользовался несомненным авторитетом. Рон то шуткой, то действием поправлял огрехи товарищей, а то и подсказывал, помогал, стараясь делать это незаметно. Но меня-то на семинарах по психологии учили, как вычислять негласных лидеров! И то я сумела его раскусить только ближе к вечеру, очень уж скромно и ненавязчиво Рон держался. Даже Егерт прислушивался к его словам, поэтому взгляд на командира я расценила как шутку, засмеялась:

- Вообще-то я имела в виду животных.

Ещё одно слово, которое надо узнать, - как называют этих лис.

- Я тоже, леди, как только вы могли подумать! – Рон настороженно глянул на меня, пришлось пообещать:

- Я вас не выдам. Но имеющий глаза – увидит, - я развела руками.

- А животных называют цоххами, они привезены из далёкой страны, сначала я даже подумал, что это ваши земляки, - Рон спокойным тоном дал мне понять, что мои тайны тоже как на ладони. Теперь был мой черёд настороженно на него смотреть.

- А почему?

- Простите, леди, но когда вы их увидели, на вашем лице появилась такое брезгливое выражение, будто вы почувствовали их запах. Некоторым он действительно не нравится, но вы были достаточно далеко, а местные лисы так не пахнут. И всю дорогу вы старательно держитесь подальше от цоххов, хотя Тамия подбегала погладить и другие леди обычно в восторге.

- Было же ещё что-то? Хоть я и выставила себя брезгушей, но это явно не то, на чём можно сделать такие выводы.

- Цоххи испугались вашей ящерицы-переростка, - неохотно сообщил Рон. - Значит, были знакомы. Хотя чего там бояться?

Подкравшийся Тошка обидчиво зашипел. Я подняла его на руки. Подрос малыш, длиной почти в полметра, килограмм шесть точно перешагнул.

"Ты очень красивый дракон. Пусть не знают. Я-то знаю и очень тебя люблю, мой хороший!"

- Только, леди, в отличие от вас я не вправе оставить свои выводы при себе, - извиняющимся тоном сказал Рон.

- Надо, так надо. Я понимаю, не переживайте, Рон, - я разрешающе кивнула и пошла варить, а вслед услышала:

- Спасибо, леди.

Конечно же, Дэв не купил тарелок, а может, денег не хватило. Ещё не скоро я научусь соразмерять стоимость вещей и денег. Ели по очереди, а мыть посуду бегали к родничку. Сама бултыхать грязные тарелки за стражами в ледяной воде я не собиралась и Тамии запретила.

Читала я наших авторов, так там солдаты коней мыли, обихаживали, упряжь чинили, сабли точили или винтовки смазывали. У стражей порядка коней не было, цоххи после целого дня ходьбы лежали, высунув языки. Рон выпросил у меня котелок, клятвенно пообещав заменить в столице таким же, поил и кормил своих питомцев по очереди, начиная с вожака. Ещё пара стражей стояла в карауле, остальным откровенно нечего было делать. Спасибо Арсиду, он организовал рассказы на ночь возле костра. Тамия сидела рядышком, явно гордясь дедом.

Ёж нашёл меня у цоххов. Я решила преодолеть свою боязнь и познакомиться с ними поближе. Мне разрешили их погладить. Короткий густой мех был приятным на ощупь и очень тёплым. Рон рассказывал о характере своих любимцев и условиях содержания. Похлёбку, кстати, они подметали так, что потом мыть котелок и не приходилось, начисто вылизывали. А большой чан Егерт велел отмыть Сэлу и Миту – носильщикам наших сумок.

- Даш, пошли прогуляемся, - Ёж был непривычно серьёзен.

- Ночью нельзя удаляться от стоянки без сопровождения, - из темноты возник Егерт.

Он весь вечер старательно меня избегал, мне было всё равно. Вокруг было столько новых людей, да и вечер был занят под завязку, так что времени мучиться любопытством не оставалось.

- Да ладно тебе, Ёжик, цоххи всё равно по-нашенски не понимают, - на русском сказала я, - есть своя прелесть в раскрытии тайны.

- Они поняли, что мы из другого места? – намекнул ангел. Угу, если тут есть огнемёты и сонники, то почему бы не быть своим "языковедам"?

- Да, увидели, как цоххи на Тошку реагируют. О чём ты хотел поговорить?

Ёжик сжался в комочек, обнимая коленки и уткнув в них свой подбородок:

- Даш, помнишь, я обещал не врать и не скрывать инфу?

Он вздохнул:

- То, о чём я сегодня попросил Егерта, предполагает обряд братания, не зря он так разозлился. Понимаешь, оказалось, что у каждого здесь есть первое, личное имя.

Я помолчала, утрясая информацию. В общем-то, это не ново.

- Ничего удивительного. Мы изучали, что раньше это прослеживалось у всех народов, у русского в том числе, детям давали одно имя, а для общественности оставалось другое. Отголоски и сейчас – есть официальные имена и уменьшительно-ласкательные. Только мне здесь пришлось, наоборот, домашнее имя вместо официального использовать, как равнинник предложил. Из-за чего ты так расстроился? Ну и сказал бы, мол, Ангел, очень приятно.

- Здесь ритуал братания не просто слова. Это действительно ритуал и действительно на всю жизнь. Дэв назвал мне своё имя. И фамилию. Это была первая неожиданность. Стражи служат под другой фамилией – одной на всю десятку. Так что наш десятник совсем не тот, за кого себя выдает.

- Круто! – оценила я, - наверное, чтобы родственников не подставлять. Опять же унификация.

- Я хотел в ответ соврать, конечно, не такое близкое к оригиналу, как Ангел, но к примеру Одиссей Лаэртид, почему бы и нет?

Я кивнула.

- Не смог. Он так удивился, говорит, не бывает, чтоб без имени, надо только захотеть вспомнить. Я захотел. И вспомнил.

Ёжик плакал. Давился слезами, старался не всхлипывать. Я обняла его, как будто и впрямь он был моим братишкой, прижала к себе:

- Шшш, может, позже расскажешь?

- Плакать теперь умею, - внезапно улыбнулся он сквозь слёзы, вспомнив наше знакомство, - это поможет выжить?

- Конечно, поможет. И тебе, и мне. Наверное, здорово быть ангелом, но быть человеком, мне кажется, гораздо интереснее.

- Точно, - Ёж вытер глаза рукавом и шмыгнул, - меня звали Димант Евплид, мой отец был капитаном дальнего плавания, а мать ты видела. Она стояла на палубе и указывала направление, - неожиданно напомнил он, - твоя пра-пра-пра в неизвестном поколении. Только жили мы задолго до Троянской войны, ещё когда полисы не гнушались нападать друг на друга. Понятно, я тогда политикой особо не интересовался, в первом плавании, куда меня взял отец, специально отстал от наших, чтобы посмотреть полис. Да только нарвался на патриотов за первым же перекрёстком. Меня успели найти, принесли на корабль. Я вспомнил мамино лицо с бегущими слезами, отцовские глаза, когда лекарь прямо сказал, что надежды нет. А потом я, наверное, умер и всех забыл. Дома оставалось двое младших сестрёнок. Когда я был ангелом, то легко мог узнать об их судьбе и о том, чья ты правнучка, но тогда меня это не интересовало.

- Может, не так уж и случайно именно ты попал ко мне в ангелы?

- Случайности не случайны, - покачал он головой, - знаешь, Гермес велик! Он не добр, в том смысле как вы это понимаете, и совершенно чужд сентиментальности. Богу нельзя позволить себе мягкотелость и инфантильность, выдаваемую твоими современниками за доброту. Но он великодушен, так что, похоже, мы – подарки друг для друга.

- Я ему очень благодарна за тебя, братишка. И как тебя теперь называть?

- Так и зови Ёжиком. Мне нравится, привык. А то имя пусть останется первым.

- Ты его Дэву-то сказал?

- Сразу, как вспомнил. Этот ритуал – страшная вещь. Я не мог соврать, не мог скрыть. Если б он спросил меня, я бы принялся сливать инфу как высокоскоростной безлимитный Интернет.