Упорство Ондры окончательно взбесило Костку. Он вскочил из-за стола и рявкнул во всю глотку:

— Убирайтесь отсюда, щенки! Я ведь сказал, чтобы вы испарились! Чего вы тут торчите? Пошли вон, пока целы!

— Вы приказали нам сесть, — оскорбленно заметила Зузка.

— Вон, сопляки, разбойничье семя, вон!

— Разрешите, мы только соберем тетради, — на этот раз вполне вежливо попросила Зузка.

— А можно Ондре уйти вместе с нами? — спросил Иван. — Нам нужно готовить уроки.

— Убирайтесь, или я вам всыплю! — погрозил ему кулаком Костка.

Ребята украдкой подмигнули Ондре — не надо, мол, трусить — и выскользнули из комнаты.

— Зря мы ушли. Нужно было остаться. Вдруг гардист начнет его бить? — сказала Зузка, когда ребята очутились на улице.

— Факт. Это тот самый гардист, который бил рабочего возле нашей школы, — мрачно подтвердил Иван.

Ребята в растерянности стояли перед домом.

— Нужно помочь Ондре! Какая же мы команда, если бросаем товарища в беде? — волновалась Зузка.

— Давайте сбегаем за его мамой, — предложил Лацо. — Ондра сказал, что она стирает у хозяина. Ты знаешь, Иван, кто это?

— Отец нашего Ланцуха. Они живут совсем близко отсюда, в новом доме, — шепотом сообщил Иван. — Пойдем все вместе.

— Нет, нет! — Лацо внезапно изменил первоначальное решение. — Ты знаком с его мамой, беги за ней и расскажи, что случилось. А мы с Зузкой останемся караулить; может быть, мы понадобимся Ондре.

— Зачем же вам стоять на улице? Лучше пойдем со мной, — настаивал Иван.

— Беги! — строго сказал Лацо. — Ты ведь поклялся!

— Факт! — Иван помчался стрелой и в один миг был на другой стороне улицы.

— Я спущусь в подвал на разведку. Притворюсь, будто потерял ручку или карандаш, а ты жди меня здесь и, если услышишь крик, беги на помощь, — каким-то не своим голосом произнес Лацо.

Девочка с удивлением поглядела на него.

— Приду, — коротко ответила она, бодро тряхнув косичками.

Волнуясь, Лацо сбежал по темной, неосвещенной лестнице, открыл дверь и замер на пороге. Гардисты, как сумасшедшие, метались по комнате. Ондра печально стоял у печки. Увидев друга, он обрадовался и подбежал к нему.

— Чего тебе здесь надо? — заревел Костка, возмущенный неожиданным появлением Лацо. — Хочешь, чтобы я вытянул тебя ремнем пониже спины?

— Я потерял карандаш, тетя заругает, — с озабоченным видом бормотал Лацо.

— Ищи живей и убирайся! — проворчал Костка.

Лацо встал на четвереньки, полез под стол и принялся искать карандаш, который никогда не терял. Ондра кинулся помогать ему.

— Стремень, отойди к печке, или я тебя так разделаю, что родная мать не узнает! — злился Костка.

Нащупав под грудой набросанных гардистами бумаг руку товарища, Ондра горячо пожал ее, после чего послушно побрел к печке.

— Долго ты будешь тут возиться? — раздался грубый окрик над самой головой Лацо.

— Нашел, нашел, большое вам спасибо! — пробормотал мальчик, поднимаясь с пола.

Костка замахнулся на Лацо, но паренек ловко увернулся, пулей выскочил за дверь и в следующий момент уже был рядом с нетерпеливо ожидавшей его Зузкой.

— Теперь ступай ты, только держись подальше от гардистов, а то они тебя прибьют, — наставительно поучал он девочку. — Скажи, что потеряла ручку…

Зузка слегка побледнела, но стиснула зубы и без малейших колебаний спустилась в подвал.

— Скоро я избавлюсь от вас? — заорал Костка.

— Извините… я забыла ручку… — робко начала Зузка, смущенная нелюбезной встречей, хотя ничего другого она и не ждала.

— Завтра найдешь! Пошла вон, скверная девчонка!

Зузка крепко вцепилась в край стола. Ведь ребята засмеют ее, если она позволит гардисту так быстро выпроводить себя.

— Я не уйду без ручки… я боюсь!.. — всхлипнула девочка, часто-часто моргая ресницами.

Ондра отошел на шаг от печки:

— Я помогу ей искать. Пускай не плачет…

— Ни с места!.. Сколько раз тебе надо повторять… Бездельник!.. А ты, негодница, уходи… Сейчас же… Выметайся! — Костка указал Зузке на дверь.

Зузка испуганно попятилась к выходу, но не ушла.

— Кончайте! — приказал Костка гардистам. — Нечего здесь больше канителиться. Так мы ничего не узнаем. Возьмемся за дело с другого конца.

Он застегнул шинель на все пуговицы, отшвырнул ногой валявшуюся на полу кастрюльку и с руганью покинул подвал. За ним вышли и его помощники…

А в это время Иван уже подходил к прачечной в новом доме Ланцухов. Мать Ондры стирала белье, низко склонившись над корытом, и была так поглощена своей работой, что не заметила мальчика.

— Тетя! — окликнул ее Иван.

Стременова вздрогнула от неожиданности и удивленно оглянулась:

— Как ты сюда попал, Иво?

— К вам пришли гардисты… Трое… Расспрашивают о вашем муже, — выпалил Иван.

— О моем муже? — переспросила она, не веря своим ушам.

— Да! Интересовались, о чем он писал вам и когда его видел Ондра в последний раз…

— А где Ондра? — встревожилась мать.

— Дома… Команда… то есть Лацо с Зузкой остались с ним.

Иван был до такой степени взволнован, что незаметно для себя чуть не проговорился.

Но Стременова не придала значения его словам. Она подошла к печке, вытащила из кармана открытку — очевидно, именно ту, которую искали гардисты, — быстро пробежала ее глазами и бросила в огонь. Когда открытка сгорела, Стременова сказала уже более спокойно, кивком указав на корыто:

— Пойдем, Ивко, пусть сами достирают.

Ондра, Лацо и Зузка стояли посреди комнаты, не зная, с чего начать уборку, когда двери распахнулись и на пороге появились Стременова с Иваном.

— Они уже ушли! — воскликнула Зузка, подразумевая гардистов.

Мать Ондры даже не пошевелилась, она словно приросла к порогу и только растерянно смотрела на детей.

— Ушли уже, — отозвался наконец и Ондра.

Мать сделала несколько шагов, молча оглядывая мрачные следы хозяйничанья гардистов.

— Они искали отца, — глухо проговорил Ондра.

— «Искали отца», — машинально повторила за ним мать, тяжело опустилась на стул и, казалось, целиком ушла в свои невеселые мысли.

Зузке очень хотелось хоть как-нибудь ее утешить.

— Не огорчайтесь, тетя Стременова, — сказала девочка. — Мы поможем вам прибрать в комнате. Правда, ребята? — повернулась она к Ивану и Лацо.

Мальчики дружно кивнули головой и принялись за работу. Зузка отряхивала от пыли выброшенную из шкафа одежду, Ондра вешал ее на место, Иван подбирал раскиданные на полу кастрюли и ставил их на полку. Лацо подметал. Вскоре комната приняла свой обычный вид.

Стременова подняла голову, взгляд ее упал на детей, и она чуть заметно улыбнулась.

Ондра, раздувавший огонь в печке, в этот момент оглянулся, перехватил улыбку матери и с явным облегчением подумал: «Ну, теперь все в порядке, мама успокоилась».

К зданию школы подкатили три легковые машины. Из них вышли гардисты в черных мундирах и тотчас скрылись в воротах. Прохожие проводили их глазами и кто с любопытством, кто с удивлением, а кто с гневом покачали головой. И что только на белом свете творится! Даже детям покоя не дают!

Комиссии по расследованию чрезвычайного происшествия заседали во всех классах; в состав каждой из них входило три человека: классный наставник, гардист и представитель учащихся.

В четвертом классе было тихо-тихо. Учитель Гиль стоял спиной к окну, скрестив руки на груди, и выжидательно смотрел на директора, вошедшего в класс сразу после звонка.

— Сегодня ровно в одиннадцать к вам придет сам районный начальник, — важно сообщил директор. — Проследите, коллега, чтобы все было в порядке!

Он окинул строгим взглядом ряды учеников, не смевших даже пошевельнуться, и нетерпеливо взглянул на часы. По всему было видно, что директор нервничает: он то садился за стол, то вскакивал и подбегал к окну, чтобы посмотреть, не прибыла ли машина начальника. Потом он снова смотрел на часы, без конца поправлял свой безукоризненно повязанный галстук или вдруг принимался чистить пилочкой ногти, но тут же бросал и уже в который раз кидался к окну.