Жестянка с выбитыми буквами долго была единственным документальным свидетельством катастрофы. В прежние времена, когда мы почитали героев и знаменитых людей, здесь мог быть установлен обелиск, но место держали в секрете. Когда его рассекретили, у колхоза на памятный знак не нашлось денег…
И только в 2006 году на месте гибели авиаконструктора появился обелиск. Попутно открыли памятник погибшему экипажу Пе-2 и в Сергаче.
Памятный знак на месте гибели авиаконструктора.
Теперь мы уже знаем, что тревога Петлякова о том, что завод у него могут забрать, оказалась напрасной. Производство Пе-2 сохранили. За годы войны «пешку» довели, ее полюбили летчики, и покрыла она себя славой и легендами. Всего за годы войны было выпущено 12,5 тысяч пикирующих бомбардировщиков. Для сравнения: немецких фронтовых бомбардировщиков Ю-87 было построено около пяти тысяч.
Летчики говорили о Пе-2: «наша „пешка“ выходит в ферзи». И вышла. Она стала основным советским фронтовым бомбардировщиком в годы войны.
Подледный капитан
На сегодня мировой факт первого подледного плавания в северных морях признан за подводной лодкой под командованием Виктора Котельникова. Нашего Первого в мире подледного капитана.
Советские подводные лодки обосновались в акватории северных морей в 1933 году. К этому времени военные морские специалисты еще вели споры о том, придутся ли они там к месту. Одни считали, что полярные льды скуют и ограничат их действие. Другие, а это в основном молодые командиры подводных лодок, были настроены решительно и горели желанием побороться со льдами. Точнее даже не побороться, а найти в них союзников.
Первое, что надо было освоить, плавание во льдах. Это было трудно, но с приобретением опыта достижимо.
А вот дальше…
Еще в 1926 году журнал «Морской сборник» писал: «Прогресс подводной техники может со временем создать такие подводные корабли, которые смогут ходить подо льдами, но пока можно ожидать встречи с подводными лодками только у кромки льда. Невозможность проводки во льдах миноносцев и подводных лодок лишает флот, действующий в направлении „изо льда к воде“, в зимнюю кампанию этих существенных участников войны».
Так был сформирован один из главных тактических маневров североморских подводных лодок — «изо льда к воде».
Но пройдет долгих 12 лет, прежде чем его удастся осуществить, появятся первые подводные лодки, способные противостоять льдам.
Тактический маневр — тоже оружие. Его освоение — путь к победе. История советского, а затем и российского подводного флота знает десятки походов субмарин под арктическими льдами к Северному полюсу. Подводники не ходят ради рекордов и мировых достижений. О многих подобных походах мы не знаем до сих пор, они засекречены.
Тактический маневр давно стал частью стратегии Северного флота России, в вооруженном противостоянии ядерных держав.
И поэтому есть смысл вспомнить о человеке, который стал первым в истории мирового флота подледным капитаном. О командире советской подводной лодки Д-3 «Красногвардеец» Викторе Николаевиче Котельникове.
Подледный капитан Виктор Котельников.
В начале февраля 1943 года две североморские подводные лодки «К-3» и «К-22» готовились к сложному боевому эксперименту. Необходимо было отработать методику совместных действий на боевой позиции.
Подводные лодки, как правило, действовали в одиночку, находясь в свободном поиске там, где проходили фашистские конвои. Если даже авиационная разведка обнаруживала идущие транспорты, то штаб базы не мог сообщить о них какой-то конкретной подводной лодке. Кодированная радиограмма посылалась «на авось» — кто примет. Лодки, находившиеся в подводном положении, принять радиосигнал не могли. Свободный поиск конвоев занимал основное время похода подводных лодок и зачастую, пробыв положенное время в море, лодка возвращалась ни с чем.
Зимой, при плохой видимости, одиночная лодка могла пропустить конвой, не увидев его в тумане или в снежной мгле.
Весной и летом, когда над северными морями стоит полярный день, лодки не рисковали подходить к вражеским берегам. Для зарядки аккумуляторных батарей необходимо было всплывать, а показаться на глаза наблюдателю береговых батарей — верная смерть.
Удар двумя лодками по конвою был бы весьма эффективен. Заняв точную позицию и договорившись между собой, можно было выбить все корабли конвоя, а не один-два, как успеется.
В штабе бригады эксперимент тщательно проработали, экипажи прошли тренировки. Выбор пал на две однотипные крейсерские лодки, быстроходные и маневренные, с хорошим артиллерийским вооружением.
На «К-22» отправлялся в поход командир первого дивизиона подводных лодок капитан 2-го ранга Виктор Николаевич Котельников. Только в октябре минувшего года он уступил командный пост этой лодки, а потому хорошо знал экипаж и возможности подводного корабля.
Приняв «К-22» перед самой войной на Балтике, Котельников перегнал ее в Заполярье. Почти два месяца скиталась лодка по морям, пока не прибыла в пункт назначения.
За год войны на севере «К-22» под командованием Котельникова семь раз выходила в боевые походы и одержала восемь побед. Лодка стала гвардейской, а ее командир был награжден орденом Ленина.
И вот 3 февраля две лодки покинули бухту своей стоянки. Дальше события развивались вот так:
6 февраля пришло первое донесение с «К-3». В шифровке сообщалось, что произошла первая встреча с вражеским конвоем и одержана первая победа.
7 февраля с «К-3» поступило тревожное сообщение: «…Контакт с „К-22“ потерян».
В заданный район, предусмотренный на случай потери контакта, «К-22» не пришла.
В боевом походе могло случиться всякое. Самым слабым звеном на подводных лодках была связь. На «К-22» могло что-то произойти со связью и она могла лишиться возможности об этом сообщить. Такая ситуация рассматривалась на тренировках. Тогда лодка могла идти в базу, минуя район встречи. Оставалось ждать дня прихода в базу или шифровок из штаба.
Находившийся на борту «К-3» командир бригады подводных лодок принимает решение действовать самостоятельно.
Подводная лодка под командованием Котельникова ведет бой.
13 февраля лодка «К-3» вернулась в Полярный. Дважды прогремело над ее палубой орудие. Так подводники сообщали о своих победах. Экипаж ждал жареный поросенок и теплый вечер с положенными «наркомовскими» в офицерском клубе. «К-22» из похода так и не вернулась. Огонек надежды не угасал долго…
После войны были тщательно проанализированы трофейные документы военно-морских сил Германии. Думали, что там найдется упоминание о гибели лодки, но они молчали. Вполне возможно, что лодка погибла из-за каких-то технических неполадок.
В «похоронках» на экипаж штабные канцеляристы отписали: «похоронен в море».
В автобиографии, сохранившейся в личном деле, Виктор Николаевич Котельников писал:
«Родился в 1908 году в гор. Богородске Нижегородской губернии (Горьковский край) в семье служащего. Отец до Октябрьской революции работал приказчиком в магазине Б. Люблинова, после революции — в разных государственных учреждениях того же города.
В 1906 году отец был сослан на два года царской охранкой в Вологодскую губернию как политический. Причина ссылки была в том, что отца выбрали секретарем одного собрания, где обсуждались нужды сельской общины. В 1916 году он был взят на войну. В 1928 году умер от туберкулеза. Мать из крестьян, домохозяйка».
Виктору Котельникову удалось окончить девять классов, поработать в райкоме комсомола и по комсомольской путевке поступить в Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе. В неполные двадцать он стал штурманом. В двадцать шесть он примет под командование лодку «Д-3» («Красногвардеец»). К этому времени Виктор Котельников уже имел большой опыт морских походов. Еще будучи курсантом, он проходил практику на учебных судах в Германии и Норвегии.
