— И не говори, — сокрушённо подтвердил господин Хант. — Сил никаких нет — третьего управляющего в этом году меняю. Так воруют, так воруют: кабы не проверял их каждые пять дюжиниц, давно б разорили. Одно жульё кругом, одно жульё!
Дерек снял Талину с сиденья и понёс в гостиницу.
Амулеты Ильм посоветовал не транжирить, поэтому они собрали немногие оставшиеся вещи, послали мальчишку за магом-телепортистом и заказали себе завтрак. Дерек всё боялся, что Талина устанет — он хотел унести её в комнату, чтобы дождаться мага там и там же и позавтракать, но ему помешали — в гостиницу прискакал посыльный.
— Господина Ханта срочно просят прибыть к градоначальнику! — заявил с порога гонец. — Управляющий Выстрень потребовал суда поединком!
Ильм беззвучно заматерился.
— Давайте без меня отправляйтесь, — едва сдерживая досаду заявил он, — я приеду как управлюсь. Удавлю скота! Сам-то бой — это недолго, а вот условия согласовать — полдня потерять можно.
Но Дерек решил не упускать случай посмотреть на советника по финансам в поединке — могло пригодиться. Вряд ли на войско рискнут напасть второй раз. А рискнут — действия уже отлажены и опробованы. Да и на согласование условий посмотреть интересно — князь Говор ничего особенного не требовал. Предлагать Талине остаться на постоялом дворе под охраной Хельма он не стал — побоялся, что она согласится. Поэтому они наскоро прожевали по куску хлеба, запили молоком — лекарь сказал, что молоко хорошо восстанавливает силы — и отправились на не успевшем далеко укатить извозчике вслед за посыльным.
Градоначальник вскочил им навстречу и едва не бросился в ноги советнику по финансам.
— Господин Хант, — бормотал градоначальник, заглядывая Ильму в глаза точь-в-точь как выгнанный с должности управляющий, — простите великодушно, господин Хант! Не осудите! Виноват, простите! Знал бы, зачем этот подлец явился — пришиб бы на подходе, вот клянусь! Никак не ожидал, никак! Простите великодушно, господин Хант, умоляю! Надеюсь, это досадное недоразумение не станет препятствием к нашему дальнейшему сотрудничеству с «Тропинкой»?
— Посмотрим, — Ильм подтащил к столу градоначальника кресло от стены, сел, закинул ногу на ногу и широким хозяйским жестом указал Дереку с Талиной и Хельмом на кожаный диван у стены. — Это мои спутники, Ухлебар. Принесите нам чего-нибудь поесть — ваш гонец вытащил нас из-за стола, и введите это у… ничтожество для согласования условий. Секретаря и свидетелей не забудьте. У меня очень мало времени, поэтому драться будем как только договоримся.
Градоначальник попятился, непрерывно кланяясь и не сводя с Ильма угодливого взгляда, и крикнул за дверь:
— Пройдите!
Замешкался и шёпотом дал какие-то указания стражнику у входа. Стражник дёрнулся и бегом направился к лестнице.
Истец вошёл вслед за секретарём и свидетелями, расправив плечи и выпятив челюсть.
— Господин Выстрень Твиях, — хорошо поставленным голосом произнёс секретарь, — требует у господина Ильметаса Ханта суда поединком.
— Угу, — процедил Ильм и не думая подниматься с кресла, — на что дерёмся?
— Как обычно, — бывший управляющий очень старался держаться уверенно, — на восстановление в должности и полдюжины лет полного освобождения от ревизий.
— И из-за такой мелочи ты вызвал меня на поединок? — приподнял бровь Ильм. — А что получу я? Нет, так дело не пойдёт — уж если сражаться, то на всё имущество «Тропинки» в городе, зачем мне ждать, пока ты его полдюжины лет разворовывать будешь.
Выстрень алчно раздул ноздри — и заглотил наживку, брошенную советником по финансам.
Прибежали поварята с подносами, Ильм взял себе пирог, поставил на стол градоначальника серебряный кувшин, откусил, хлебнул, и начал торговаться — истец по памяти написал список лавок и складов «Тропинки», а господин Хант — домов и лавок, принадлежавших бывшему управляющему. Домов у истца оказалось восемь, а лавок — две.
— Нет, — не согласился Выстрень, — два дома по Седельной принадлежат жене, по Печной — тёще. Мои только развалюхи на Конюшенной.
— Не пойдёт, — вмешался Хельм, — имущество жены считается имуществом должника, каковым ты и станешь, если проиграешь поединок. С тёщиным домом сложнее.
— Ладно, — великодушно согласился господин Хант, — не под забором же им ночевать — дом на Печной можно вычеркнуть. Но не забудьте вписать конюшни в Родничках и Дубках — сёла под управой города, а конюшни записаны на имя Таряна Выеха, но господина Выстреня в Родничках опознают, не переживайте…
Бывший управляющий забеспокоился — и потребовал добавить к списку амулеты, находящиеся на господине Ханте, благо их стоимость была никак не меньше стоимости пяти конюшен.
Потом торговались по условиям поединка — драться решили на деревянных шестах до признания одним из соперников своего поражения или до смерти — на этом месте управляющий вздрогнул и потребовал:
— В связи с разницей в возрасте, прошу разрешить мне найти себе замену.
— Валяй, — согласился Ильм, — тогда и мне прошу разрешить выставить воина вместо себя.
Градоначальник кивнул.
— Дерек, — тут же подчёркнуто-просительно начал Хельм, — ты ведь не откажешься выйти вместо Ильметаса? Неужели светлый владыка оставит без помощи своего советника по финансам?
Дерек оторвался от принесённого поварятами обильного завтрака и согласился.
Дальнейший торг прошёл очень быстро — драться противники по требованию управляющего условились сами, воспользовавшись ускоряющими реакцию зельями, причём Выстреню их полагалось на треть больше — примерно на столько он был старше господина Ханта. Дерек чётко уловил лишь одно — и истец и ответчик имели право требовать, чтобы их силы были уравновешены, только если сражались сами. Наёмные воины в силе не уравнивались.
Не успели договориться, как Ильм поднялся с кресла, потребовал зелий, немедленного начала боя и направился к месту поединка. Остальные поспешили за ним.
Градоначальник разрывался, не зная, кому угождать больше — светлому владыке или его советнику по финансам. Владыка уедет — «Тропинка» останется.
Дрались на специально отведённом поле неподалёку от городской управы. От Ильма потребовали переодеться — маги нашли, что заклинания наложены чуть ли не на каждую нитку его одежды. Советник по финансам доказывал, что они пыле- и грязеотталкивающие и на исход поединка повлиять не могут. В результате ему принесли совершенно новые штаны, рубаху и несколько пар сапог на выбор — за счет города.
Дерек воспользовался случаем и пересчитал снятые господином Хантом амулеты: четырнадцать подвесок на шнурках и цепочках, семь застёжек на куртке, массивный перстень с рубином, который советник носил в кармане, а не на пальце, золотой кастет-печать и два десятка монет — достоинством от медяшки до золотого, не считая драгоценных камней, встроенных в кинжал и меч. Про кольчугу маги ничего не сказали — Ильм её предусмотрительно снял и отдал на сохранение Дагору.
Приготовленные зелья противники отмеряли с точностью до капли — на этот раз за сердце хватался уже Выстрень, требуя себе дюжину лишних, но в итоге ограничился положенной нормой под злорадную ухмылку Ильма.
Глядя на приготовления противников, Хельм не преминул сообщить Дереку с Талиной, что господа Хант и Твиях и сражаться-то наверно будут как торгаши, оговаривая цену каждого удара. И ошибся: отставной управляющий повёл себя мощно и нахраписто, вращая в руках шест и не позволяя Ильму приблизиться. Управляющий атаковал, а советник по финансам медленно уходил в глухую оборону, лишь отражая удары своего противника. Но при этом каждый действовал крайне скупо и расчётливо — словно боялся, что лишнее движение станет непоправимой ошибкой.
— Они не слишком много Выстреню зелий дали? — встревожилась Талина, когда Ильм в очередной раз увёл удар в сторону и отпрыгнул.
— Да не должны, — с сомнением ответил Дерек. Он и сам не мог понять — осторожничает советник или проигрывает.
Соперники молча кружили, иногда пробуя дотянуться шестом то до ноги, то до плеча. И вдруг сорвались, обрушив друг на друга град ударов. Дрались бы на мечах — начали бы истекать кровью. Выстрень предпочитал колющие выпады, стараясь достать Ильма в живот, а тот ударом снизу уводил шест вверх и разворачивал управляющего, заставляя проскакивать мимо. Зная, что Хант торопится закончить схватку, Выстрень намеренно затягивал поединок, Ильм же нервничал, не рискуя нападать сам на оказавшегося неожиданно сильным противника.
