— Ульрика!

Ульрика не открыла. Они прислонились к двери, отец выставил ладонь, но нападать было некому — сзади… сзади ветви деревьев торчали из воздуха, а камни мостовой растеклись в прозрачные стены, из которых виднелись скрюченные конечности и части доспехов, словно… растоптанные фигурки, вплавленные в снег и лёд. Растоптанные, перекрученные и подвешенные прямо к воздуху… Ренина принялась колотить пяткой в дверь, выбивая — «свои, открой, Ренина». Должна же Ульрика знать хоть что-то из подгорного языка!

— Ууллльрииика! — быстрая сопроводительная мелодия отца — всё та же: «Свои, открой!»

— Куда? — спросили из-за двери по-эльфийски.

— Ульрика, это мы с папой! — голос сорвался на жалкий писк. — Я не знаю твой пароль! Я не знаю — куда!

Отец просвистел и отстучал то же самое.

Дверь приоткрылась.

— Боялся, не откроешь, — выдохнул отец, протискиваясь внутрь и устанавливая защитный контур. — Хватай дочку и бежим.

— Ренни, — бросилась отцу на шею Ульрика, — Ренни…

И побежала за Дальрикой.

Дом был окружён, в подземный ход они сунуться не решились, выйти через парадную дверь не рискнул отец. Пришлось подходить к задней двери и вновь смотреть на текущие тела и стены. Через две улицы они телепортировали.

Открывший им человек оказался эльфом — совсем непохожим на её учителя эльфийского или на учителя пения. Пахло от эльфа сушёными травами — резко, очень резко. Он прищурился, разглядывая компанию и выслушивая переливы Ульрики и отца, на плече у которого мирно сопела маленькая Дальрика.

— Понял, — спел эльф. — Прекрасные женщины, вам со мной.

Она не успела даже обнять отца — очутилась среди покрытых снегом домов и деревьев, и услышала, как за спиной разрыдалась Ульрика.

Идти по улицам столицы в одиночку совсем просто — куда сложнее было прорваться к главнокомандующему. Зато тот знал, где Хельм, и не мешкая отправил Гозрения в замок владыки.

— Твои с Рениной у эльфов, — сходу выпалил Гозрений, едва увидев Дагора. — Лиэрн с ними.

Не увидел, не ощутил, не почуял, насколько легче стало тайному — лишь глаза советника полыхнули на мгновение.

— Цветана? — Ренни всегда волновался и за старшую дочь Хельма.

— В порядке, — коротко кивнул тайный.

— Могу я помочь владыке?

— Ищи Талину, — покачал головой Дагор. — Целители есть, а вот мага, которому можно доверить детей… Пароль: куда, отзыв — к водопаду у шахты Делорины. Надёжные шахты — западная седьмая и северная дюжинная с четвертью, возникнут сложности — бегите к эльфам. Скоро начнутся бои. Осторожно — в подземельях везде ловушки.

— Знаю, — бросил Ренни у двери.

Ренина иногда с удовольствием рассказывала ему про нижние этажи. Не всё — она была дочерью императора и старалась много не болтать. Да всего и не знала. Он шёл по запаху — сначала по запаху. Потом — по следам двоих бегущих за Талиной магов. Затем — перешагнув через труп мага и спалив его за собой, а заодно и осознав, что следующим может быть он сам. До четвёртого уровня ему везло — уцелевший маг был опытен и разрядил большинство ловушек, но на пятом уровне не пролез в межъярусный переход, куда нырнула Талина с детьми, пошёл в обход и… лёгкий серый пепел развеялся под ботинками Гозрения.

Дальше он крался, разряжая заклинания, ругаясь сквозь зубы на выдумки владыки, и осознавая при этом, что эти выдумки спасли Талине жизнь. Вот только ему теперь надо уцелеть. Едва увернувшись от рухнувшей сверху глыбы — трижды перепроверенной! — он сел на ступеньки и начал отстукивать по камням «Дочку стеклодува», усилив звук магически. Прислушался — тишина. Не помогло. Что могло бы послужить скрытым паролем? Намёком на пароль? Вот — «Песнь Сейдеримада у реки». Возлюбленный Делорины и — река. Ещё слова изменить, чтобы водопад получился… Он стучал долго — и с водопадом, и без, и даже слова про возлюбленную повторял трижды — ничего. Спустился ещё на ярус вниз — пришлось чуть ускориться, иначе не успевал следить за ловушками. Стены устояли — лишь в нескольких местах появилась характерная для смещений пространства рябь. На пятом отстукивании «Сейдеримада» Талина отозвалась повтором припева. «Это я, Ренни», — отстучал он. — «Сними защиту, я скажу пароль» — «Как звали начальника обоза, в котором мы ехали из дома?» — спросила Талина. Он помнил. Она спросила ещё с полдюжины имён, и только тогда сняла защиту. Он спустился вниз и отстучал пароль — так, чтобы не слышно было и в двух шагах.

Она изменилась: владыка Аледер не желал, чтобы они встречались даже мельком, и он видел владычицу лишь издалека — на парадах или состязаниях. Теперь она очень мало походила на ту девушку, которую он вспоминал всё реже и реже и совсем без грусти. Но эта другая женщина подарила ему самое большое счастье в жизни — Ренину.

— Нет, — сжала губы Талина. — Нет. Забирай детей, я остаюсь. И… если что, позаботься и о них тоже.

Он не уговорит её. Зато он может бросить на неё заклинание подчинения или забвения, но…

— Обязательно, — ответил Ренни, поднимая на руки самого младшего — Аленира. — Обязательно.

В кабинете владыки, где теперь находился Дагор, Гозрений простился с Талиной и в сопровождении пяти охранников телепортировал с детьми к седьмой западной шахте.

Хельм проводил Гозрения с детьми, затем — Талину, связался с Бородой, выслушал донесения, отдал распоряжения. И принялся ждать.

Ильм не вошёл в дверь, как обычно, а сразу возник в кресле — совершенно серый, несмотря на ровный южный загар. Потёр виски, процедил сквозь зубы:

— Выпить дай. И поесть.

Тайный, всерьёз напуганный этим «поесть» вместо «пожрать», быстро выложил на стол всё, что приготовил для себя, и послал за добавкой. Вопросы задавать не рискнул.

— Джайлем…… - выдал наконец меч, — первый маг…, как ни крути! Полдня бился с его… изобретением. Не, если б сразу этот кинжал засечь… можно было б догадаться…

Поварёнка Хельм перехватил у двери — Мих быстро накинул капюшон и повернулся к ним спиной. Дагор поставил тарелки и кувшины на стол, достал ещё бутыль, но вопросы опять задать не рискнул. Заморачиваться на правилах хорошего тона меч не стал — смёл всю еду подчистую и запил прямо из кувшина.

— Там яд, наведённые временны́е сдвиги, активирующие воспоминания о всех перенесённых ранениях, — устало сообщил он, потирая виски, — часть — на кинжале, часть — в крови князя, она же и служила сигналом к срабатыванию… не разбил бы до крови — сработали бы на пот или запах, но медленнее… Соответственно — руку разносит сдвигами, потому как половина процессов — в прошлом, другая — как бы не в будущем, нога… ты видел его шрамы? Думаешь, я их сводить не хотел? Хотел — сразу не получилось… эта их мёртвая вода, скажу тебе… — он передёрнулся, — теперь организм всё вспомнил… и хоть мёртвой воды здесь нет, но есть воспоминания, от которых никуда не деться… Счастье ещё, что Вишенка в отъезде и не вызвала Гозрения — любое темпоральное воздействие извне, и…

— Временны́е сдвиги? — пальцы тайного впились в ладонь. — Воспоминания? Гозрений?!! Я… я… отправил его с детьми… Не верю!

— Он не единственный темпорал в мире, — успокоил его меч, — но… ты прав, заодно могли попытаться подставить и Гозрения. Хуже всего, если этим темпоралом окажется сам Джайлем — мог ведь он держать это как тайное оружие и ни разу не проколоться? Тогда его точно придётся убирать немедленно. И кого на его место? Бучинара? Только на время нашего правления?

— Этого ворюгу? — возмутился сыщик в тайном советнике. — С ума сошёл?!

— Как посмотреть, — Мих потянулся через стол к подносу Хельма и взял третью тарелку каши. — Всё говорило за то, что прошлого тёмного правления он пережить был не должен, а уезжать по-хорошему этот упёртый болван не желал… Пришлось Роксане улыбаться. Результат — замятый скандал и ссылка. Без особого ущерба для репутации, заметь, потому как все знают, что устоять перед Роксаной…

— А если бы он украл казну? — не выдержал Дагор.