— Пойдем, — отключив ремни, Дариус поднялся и потянул меня на выход. Крепко придерживая и прижимая одной рукой к боку, он сначала дождался, когда откроется дверь, а потом, не отпуская меня ни на сантиметр, нырнул в проход.

Ад. Именно так я назвала бы то, что творилось снаружи. Сильные порывы шквального ветра сносили с ног. И если бы не Дариус, то вполне вероятно, меня бы просто сдуло за перила. Что творилась за пределами крыши, я даже не представляла, ибо могла видеть только в приделах нескольких метров. Все остальное покрывала мутная темнота, изредка прорезаемая мрачными красными вспышками.

Секунда, две, три… Сгибаясь в три погибели, рассматривая мир сквозь щелочки глаз, я, благодаря жениху, делала шаг за шагом, приближающим меня к теплу и тишине. Последний рывок, и мы буквально вваливаемся на небольшую лестничную площадку, где чем-то озабоченный Рауш раздает указания и шипит на подчиненных.

Вот и все. Я дома.

Удивленно моргнув несвойственному поведению своей няньки, поежилась. За несколько секунд, что я успела побывать на воздухе, неожиданно продрогла. Тонкое платье, выдержавшее и воды океана и кусты острова, совершенно не спасало от холодных порывов пронизывающего ветра. Поэтому мне совершенно не хотелось вникать ни в странное поведение Рауша, ни в переговоры военных, чего-то ожидающих на маленьком пятачке возле лестницы, а хотелось лишь одного, забраться на кровать, укутаться одеялом и глотнуть горячего оранжевого чая с сиропом и карамелью.

За спиной сильно грохнула дверь. Обернувшись, заметила, как ветер все больше набиравший обороты, будто хищный зверь загнал последних отступающих под натиском стихии внутрь. Придерживая за ручки, мужчины споро нажимали кнопки, отрезая нас от окружающей среды.

Вдохнув полную грудь воздуха, тихонько выдохнула. Я дома. Приятное чувство. А если еще и выполнить программу-минимум из намеченного, моему счастью не будет придела.

— Рауш? Организуй пожалуйста чай, я к себе. Дариус? — повернувшись в объятиях, подняла лицо к жениху, — Ты же не против перенести разговоры на завтра?

— А если я предложу тебе совместный ужин? Без разговоров?

Совместный? Звучит неплохо, но не сегодня. Я слишком устала, чтобы задумываться и контролировать каждое слово. К тому же… Не знаю, мне все же кажется, сегодня мы наговорились достаточно, а ужин, даже без серьезных разговоров, все равно предполагает неспешную беседу. Нет. Не хочу.

Скептически приподняв бровь, попыталась улыбнуться, но судя по снисходительной, понимающей усмешке в ответ, моя улыбка получилась слишком кривой и неубедительной. Наклонившись ко мне, Дариус заговорчески прошептал, обдав волоски на шее горячим воздухом:

— Завтра. Утром. Надеюсь ты никуда не сбежишь?

— Нет.

— Ловлю на слове. Пойдем.

Не выпуская из объятий, меня повели к лифту. Как мило, похоже на одного персонального телохранителя у меня стало больше. Интересно, надолго ли?

— Бум!

Сквозь сон я услышала гулкий удар, как будто что-то со всего размаха стукнуло по дереву. Такого звука еще не было. Всю ночь ветер устраивал концерты за окном, и хотя, как уверял меня вчера Дариус, дом полностью защищен и имел неплохую звукоизоляцию, я все же умудрялась расслышать звуки падения, ударов, свиста и воя. В общем ночка выдалась интересная, захватывающая и к утру я думала лишь об одном, если бы ветер был живым существом, то долго не просуществовал.

"Убить!" — единственная здравая мысль, присутствующая в моем уставшем мозге. К утру я уже готова была убить кого угодно, лишь бы оказаться в тишине.

— Светлейшая? Прошу прощения…

— Я требую! Сколько можно ждать?!

Да что же это такое!

Распахнув глаза, со злостью посмотрела в сторону двери. Уже закрытой. По эту сторону стоял недовольный Рауш. По ту видимо остался его собеседник, или собеседница. Если я правильно распознала голос, то это была моя обожаемая старшая тетушка.

— Рауш? Что происходит?

Было огромное желание вскочить и кого-нибудь ударить, но так как тут стоял только Рауш, а он вроде как мой, а свое опять же бить нельзя и не педагогично. Тьфу! Что только в голову с утра не придет. Но где-то на задворках сознания все же брезжила здравая мысль, что Рауш свой, поэтому я только и могла что шипеть и цепляться пальцами за одеяло, случайно прорывая в нем когтями маленькие дырочки.

— Вчера, пока мы отсутствовали, смене пришлось принять и разместить вашу родственницу. Она отказалась покидать резиденцию до начала сезона ветров. Вчера вечером я пытался урегулировать этот вопрос самостоятельно, не привлекая Вас, но Вы сами знаете, что светлейшая очень настойчивая дама.

Настойчивая дама? Да она хуже рыбы прилипалы! Космос! Наградил же ты меня родственниками! Видеть ее не желаю! Ни ее, ни ее родственничков! Хотя…

На ум пришли события двухдневной давности, а так же результаты проверки и разбирательства по отмыванию денег на моей фабрике.

Нет, что-то я погорячилась, почему бы и не посмотреть в наглые и лживые глаза тетушки. Интересно, с какими претензиями она прискакала на этот раз, и как, интересно у нее хватило на это совести?

Ощерившись, кивнула своим мыслям.

Да. Нам просто жизненно необходимо поговорить.

— Рауш? Что там с фабрикой? Ты нашел, что хотел?

— Документации нет, но вышли на таурианца, который может свидетельствовать против светлейшей.

— Угу. — глубокомысленно кивнув, на мгновение задумалась. А что нам это дает? А почти ничего. И это плохо. И что нам остается? Тоже, ничего, если конечно я не собираюсь прорежать стройные ряды родственников слишком кардинально. А я собираюсь?

Отыграв кончиками когтей бравурный марш, раздосадовано поморщилась.

Не собираюсь. Пока. А жаль.

— Рауш? А давай организуем завтрак в малой столовой? М-м-м? В тесной семейной компании, я, тетушка, ты да Дариус? Скажем через полчасика. Кстати, Дариус тут?

— Нет, но скоро будет.

— Вот и замечательно! Вот и ладушки!

Поторопив телохранителя на выход, принялась собираться.

Тетушка, ах, тетушка! Какая же ты все же интересная личность. И все то тебе неймется, и везде то ты пытаешься сунуть свой длинный носик. И не боишься же, что тебе его ненароком прищемят. Но я не Катраэла, у меня родственных чувств нет и не было. Что плохо, очень, очень плохо. Для тебя.

Тридцать минут спустя я последний раз провела расческой по волосам и медленно положив ее на полочку, критически посмотрелась в зеркало. Отражение показало молодую таурианку со светло-голубой, чуть сияющей кожей, большими черными непроницаемыми глазами и черными волосами, гладкой волной спускающимися до талии. Приподнятый подбородок, аккуратный нос и чуть кривящиеся в недовольной улыбке полноватые губы.

Неплохо. Но как обычно, могло быть и лучше.

Повернувшись в анфас, скривилась.

Худая, худая, как жердь. Женственности ноль. Единственный плюс — талия, на ее фоне откуда то вылезли бедра, а небольшая грудь смотрится чуть больше.

Поправив в последний раз платье, отошла от зеркала на пару шагов.

В целом образ неплох. Уверенная в себе молодая аристократка. Хотя все же высокомерное выражение на чуть детском лице смотрится странно, а в купе с глазами, в которых напрочь отсутствует подростковый максимализм и оптимизм, вообще жутковато. Но… неплохо. Эдакая голубовато-серебристая статуэтка, далекая и недосягаемая. То что нужно, особенно для встречи с тетушкой.

Ах, тетушка!

Мысленно потерев ладони, взглянула на новенький браслет. Ровно тридцать минут. И где же Рауш? Где он опять пропадает!?

В последнее время события наскакивали друг на друга как бешеные зайцы, и у меня просто не было свободного времени, чтобы спокойно поговорить со своей нянькой и решить накопившиеся вопросы, коих набралось очень и очень много. Я конечно понимала, что он занят не только службой безопасности, но и курирует часть финансовых потоков, а это действительно большой объем работ, и у него элементарно не хватает времени на мои капризы и мое сопровождение. Исключением был оборот, когда я только входила в курс дела, когда я тонула в новой для себя информации, и даже память Катраэлы была для меня слабым подспорьем. Тогда Рауш сопровождал меня круглосуточно. Я засыпала под его дыхание и просыпалась под его бубнеж. Я привыкла к нему, и как бы это не двусмысленно звучало, сейчас мне этого очень не хватало.