— Светлейшая? — он сглотнул, — Мы можем договориться, я отзову претензии, а вы…

— Какие претензии, уважаемый лэу Кутон? Вопрос о супружестве закрыт. Кстати, кто вас надоумил на комбинацию? Рискованная идея, столько подводных камней.

— Я не понимаю, — таурианец упрямо поджал губы и недоверчиво перевел взгляд с меня, на стоявшего за моей спиной жениха.

— Вот видишь, милая, уважаемый совершенно не настроен на сотрудничество. Плохо. Эфенди Суард, как Вы думаете, если мы воспользуемся транзином, результат изменится?

Рауш задумчиво поджал губы, и, заложив руки за спину, прошелся перед пленником, дошел до окна, там остановился, перекатился с пятки на носок и попытался что-то разглядеть за стеклом. Все это время Кутон во все глаза смотрел за разворачивающимся действом, и когда капитан резко развернулся к нему, вздрогнул.

— Изменится, — глаза капитана прошлись по напряженному телу пленника и остановились на сгибе правой руки, — Помнишь куда вводить раствор?

— Обижаешь, — жених хмыкнул и выпустил меня из рук. Перед глазами мелькнула кисть с браслетом и над ухом произнесли, — Транзин.

— Вы не посмеете! — Кутон дернулся и попробовал ослабить крепление, — Я буду жаловаться! Меня видели, да, меня должны были видеть камеры.

— Конечно видели, — Рауш достал информер и вывел на экран какую-то запись, а так как он стоял далеко, разобрать, что происходило было совершенно невозможно, — Вот, сейчас…

Призрачный экран увеличился в разы, до размеров большого телевизора, необъяснимым образом зависшего в воздухе. И вот я уже четко видела, как в похожую на нашу машину с огромной скоростью врезается чужое авто. Видимо наш водитель что-то заметил и перед самым столкновением успел свернуть, отчего светло-фиолетовая машина задела нас не носом, а боком. Мы вильнули и ушли вверх. Я помню этот момент, именно тогда меня придавили к дивану, а чуть позже я умудрилась вывихнуть палец.

— Тш-ш-ш, — рука на талии напряглась, и в этот момент я поняла, что смотрела на пленника оскалив зубы. Мотнув головой, постаралась расслабиться.

— А вот эта запись с другой камеры.

Изображение сменилось, теперь вид был не сбоку, а сверху. Казалось бы, та же самая картина, одна машина по какой-то дикой случайности таранит другую, но в этот раз было ясно видно, что случайность не случайна, и нас хотели именно протаранить, возможно, летально, и если бы не мастерство нашего водителя и специальная сборка авто, то…

Думать о том, что могло бы быть, но к счастью не произошло, совершенно не хотелось.

— Занимательные кадры, не правда ли? — голос жениха звучал ниже обычного, и в нем ясно слышались рычащие нотки.

— Я потерял управление, что-то заклинило. Это случайность! — Кутон начал быстро оправдываться, переводя взгляд с одного мужчины на другого, стараясь не смотреть на меня, потом вдруг замолчал и о чем-то задумался, — Да, это случайность!

Он неожиданно воспрял, видимо придя к какому-то решению, и лихорадочно блестевшими глазами уставился на Рауша.

— Это случайность! Меня оправдают! И там, там наверняка видно, что случилось дальше. Вам не отвертеться!

— Конечно видно, — Рауш ощерился и включил запись, — Любуйся.

Остановившаяся на моменте атаки запись продолжилась, и я с удивлением смотрела, как атакующее авто, задев наше, вильнуло и ушло в бок, а потом, врезавшись в какое-то здание, перевернулось и упало вниз. Мгновением спустя прогремел взрыв. Небольшая покореженная столкновениями машинка вспыхнула как спичка. Казалось, что даже с записи я могла ощутить жар взмывшего в небо огня, что уж там ощущали появившееся рядом таурианцы, я даже не могла представить. Военные, явно из нашей охраны просто смотрели, как догорает металл, хотя и попытались подойти ближе, желая вытащить водителя и возможного пассажира.

— Что это?

— Ваша смерть Кутон. Вашим родным уже сообщили о трагедии. Через пару дней Вас отправят в последний путь. Соболезную.

— Нет! Этого не было! — мужчина на стуле задергался, пытаясь вырваться, но стул даже не шатался.

Наверное прикручен к полу, как на кораблях.

Эта мысль мелькнула и пропала, пока я смотрела на метания желавшего убить меня таурианца.

Зачем?

Я не понимала, совершенно не могла понять, зачем.

Деньги? Глупо. Он мог подойти и этот вопрос можно было бы закрыть в частном порядке. Род Рьед не обеднел, если бы я возместила ему стоимость подаренной мути, раз уж все-таки сподобилась ее принять.

— Эта запись, — я прислонилась спиной к груди жениха, — До какого момента..

Ладонь поднялась и потерла лоб, а перед глазами мелькали картинки, одна за другой. Момент столкновения, момент аварии, взрыв. Часть ложь, но с какого момента?

— Только авария и то частично, все остальное правда.

В дверь коротко постучали, а потом и зашли.

— Эфенди?

— Положи на стол и свободен. Хотя нет, организуй чай.

— Слушаюсь, — дверь закрылась.

— Милая, присядь, а мы займемся нашим гостем.

Это было неприятно, смотреть как ломают живое существо. Это было страшно, наблюдать, как могут быть жестоки таурианцы, но перед глазами продолжали мелькать кадры нашего столкновения, и я все четче понимала, что нам несказанно повезло остаться не только живыми, но и невредимыми. Моменты, которые не смог учесть Кутон, или которые не взял в расчет, или о которых не знал. Обычное, взятое с конвейера авто, без доработок, превратилось бы в металлолом, ну и мы вместе с ним. Обычный водитель, без должной подготовки, кто-нибудь из джати, и мы вспыхнули бы как факел, практически так же, как на смонтированных кадрах загорелось авто уважаемого. Случайности. И жить благодаря случайности? Нет, я не хотела так жить. Поэтому я смотрела, как мужчина орал, грозился, визжал. Я смотрела, как из цивилизованного, облагороженного обществом таурианца, он превращался в визжащее, а потом и пускающее слюни существо. Я смотрела и глотала горячий чай. Наверное он был с успокаивающими травами или таблетками, не знаю, но вскоре я стала ощущать себя как в кинотеатре с полным погружением, словно смотрела фильм, но знала, что в любой момент могу встать и… уйти, а может быть и выключить, чтобы не наблюдать эти ужасы.

Сегодня, спустя почти оборот моего нахождения на этой планете я окончательно поняла, что цивилизованных таурианцев не бывает. Все это маска, напускное. Вежливые обращения, пожелания, улыбки. Всего этого нет. Есть просто зверь, живущий в каждом из них, и на какое-то время спрятавшийся или ушедший в тень, терпеливо ждущий своего момента. Традиции? Условности? Ерунда! Инстинкты, именно они ведут население этой планеты, именно они отвечают за все. Даже за мое поведение. Мои вспышки гнева, жестокости. Такого не было в прошлой жизни. Да, я была неприятным человеком, но я не была кровожадной садисткой. Не была.

Вот так, Лил, вот так. Все просто. Все очень, очень просто, ты уже давно не человек, но ты ведь и до этого уже обо всем догадывалась, не правда ли, Лил? Ты никогда не была глупенькой девочкой.

Вверх. Вниз. Вверх. Вниз.

Я стояла напротив огромного зеркала в ванной и расчесывала волосы, медленно перебирая пряди и поднимая руку вверх, чтобы потом аккуратно опустить ее вниз. Глаза, и без того большие, в полутьме казались еще больше, а кожа почему-то бледнее. Я не считала, сколько раз провела щеткой по волосам, как то давно слышала, что нужно никак не меньше ста движений, ерунда. Да и кому это нужно? Бред. Но я стояла и расчесывалась, вспоминания сегодняшний день и уважаемого Кутон. Его наверно я не забуду уже никогда.

Было ли мне его жаль? Возможно, но тогда все перекрывала вспыхнувшая жажда мщения, и ее не останавливало даже то, что я то выжила, как и мои спутники, и вполне себе благополучно будем жить дальше, а вот Кутон после транзина вряд ли.

Я смотрела как ломала его жидкость, введенная в вену, как вскоре он стал меняться. Я видела, как от напряжения у него выгибалась спина, как совсем не видимые вены вдруг стали видны, и четкими росчерками побежали по телу. Это было страшно. Живые черные змеи сбегали по рукам, проявлялись на шее, выходили на лице. Он цеплялся пальцами за подлокотники кресла, к которому был привязан и царапал когтями металлическую планку, все еще пытаясь вырваться.