Сержант кивнул. Карлотта судорожно сглотнула. Эндер устало смотрел в пространство.

– Эндер, – спросил отец, – ты что, решил, будто не пойдешь с остальными?

– Я? – Слова Боба вернули его к реальности.

– Пойдут все трое. Я бы тоже пошел, но вы знаете мои ограничения.

– Но я же биолог, – попытался возразить Эндер.

– Именно потому ты и должен пойти, – объяснил Боб. – Минимум для обороны – в любом случае трое, но вдобавок ты многое сможешь узнать на месте, а не ждать, когда тебе принесут образцы для исследования.

– Но я… я не готовился…

Сержант бросил на него презрительный взгляд:

– Думаешь, тебе удастся не замарать руки?

– Я и так замарал их по локоть в крови крысокраба, – огрызнулся Эндер.

– Он не имел в виду буквально замарать, – заметила Карлотта. – Ты считаешь, будто мы расходный материал, зато ты незаменим.

– Все незаменимы, – возразил Эндер. – От меня просто будет мало толку.

– Ты же меня поколотил, – сухо бросил Сержант. – Не притворяйся, будто ты такой уж беспомощный.

– Он боится, – заявил Боб. – Только и всего.

– Я не трус, – холодно возразил Эндер.

– Мы все боимся, – сказала Карлотта.

– До ужаса, – кивнул Сержант. – Когда эти уроды-крыбы кинулись ко мне, я едва не обделался в скафандре. Кто в здравом уме не испугался бы, оказавшись на незнакомой территории с быстро движущимся врагом, о котором ничего не известно?

– Тогда зачем нам это? – спросил Эндер. – Корабль мертв, вряд ли он отправится по нашему следу на Землю. Угрозы человечеству нет. Давайте просто отправим отчет и полетим дальше.

Этого Боб опасался больше всего – вполне разумного предложения убраться. Но, зная собственных детей, он предпочел не возражать:

– Эндер прав. Больше на этом корабле исследовать нечего.

Сержант и Карлотта, похоже, слегка приуныли, но все же облегченно вздохнули. Спорить они не стали.

Однако Боб знал, что Эндер на этом не остановится.

– Что ж, прекрасно, – сказал тот. – Межзвездный конгресс пришлет сюда настоящих подготовленных солдат, и они обследуют корабль.

– Настоящих подготовленных солдат? – ощетинился Сержант. – Да они в коридорах стоять не смогут, даже боком.

– Вероятно, они просто его взорвут и уничтожат все живое, – предположила Карлотта.

– К тому времени уничтожать все равно будет нечего, – заметил Эндер. – Если сто лет назад у них что-то пошло не так, то, скорее всего, продолжается и сейчас. Так что когда они доберутся сюда, на корабле все погибнет и он уже будет безопасным.

– И ты полагаешь это нормальным? – возмутилась Карлотта. – Сейчас там есть жизнь, а ты считаешь, что вся она должна погибнуть?

– А что с ней еще может случиться? – удивился Эндер. – Не станем же мы пересаживать дождевой лес жукеров на поверхность этой планеты? Это просто музей.

– Живой музей, – возразила Карлотта. – Нужно собрать информацию обо всем, что там есть, пока оно не погибло!

– У нас есть каталоги флоры и фауны жукеров с планет-колоний, – сказал Эндер.

– Но никаких крыбов мы никогда не видели, – заметил Сержант. – Мы вообще даже не знали, что жукеры занимались генетическими манипуляциями.

– Знали, – возразил Эндер. – У них были золотые и железные жуки, пожиравшие металл, на той планете… как ее… Шекспир?

– Это лишь единичный пример, – сказал Сержант. – Тебе не кажется, что стоит все-таки собрать данные, пока там сохраняется некая разновидность экосистемы?

– Значит, мы рискуем жизнью ради науки? – уточнил Эндер.

– Не ради науки, – поправил Боб. – Ради выживания.

– Флора и фауна жукеров нам для выживания ни к чему, – скептически заявил Эндер.

Боб вздохнул. Становилось ясно, что им так или иначе придется все рассказать, прежде чем он умрет – что могло случиться через час.

– Да, мы не можем питаться растениями и животными жукеров в том виде, как они есть, – сказал он.

Все сразу же поняли намек.

– Ты имеешь в виду, что их можно приспособить к нашим потребностям в белке?

– Углероды остаются углеродами, – ответил Боб. – Я просматривал данные по липидам, которые Эндер получил, исследуя крыба, и мне кажется, что они съедобны, особенно если изменить часть наших кишечных бактерий. Так что проблема действительно в белках.

– Зачем нам вообще есть белки жукеров? – спросила Карлотта, которую, похоже, при подобной мысли слегка затошнило.

– Затем, что в генетической базе здесь, на корабле, не хватает разнообразия земных растений и животных.

– Я даже не знала, что она у нас вообще есть, – сказала девочка.

– И тем не менее, – продолжал Боб, – жизненно важные растения, несколько ключевых видов животных – например, пчелы для опыления. Но мясных животных нет. Есть рис, бобы, кукуруза и картофель, но кто знает, выдержат ли они конкуренцию с местной растительностью этой планеты или с флорой на корабле жукеров?

– Зачем им вообще с кем-то конкурировать? – спросила Карлотта.

– Он хочет, чтобы мы тут остались, – бесстрастно проговорил Сержант.

– Ты с самого начала вел нас к этой планете, – сообразил Эндер.

– Как только я понял, что она земного типа, мне захотелось взглянуть на нее поближе, – сказал Боб. – Лекарства нет. Зрелость все равно наступит в обычном возрасте. Соответственно, биологическое детство займет больше половины вашей жизни, и вряд ли вы сможете прожить достаточно долго, чтобы увидеть собственных внуков. А это означает, что любые ваши дети станут родителями, не имея родителей из предыдущего поколения, которые могли бы учить их жизни.

– Меня сейчас стошнит, – проговорила Карлотта. – Я никому из них не позволю…

– Нет, конечно, – успокоил Боб. – Дети из пробирки. Именно так были зачаты вы сами, дорогие мои. А на борту есть несколько искусственных маток.

– Где? – требовательно спросила девочка.

– Там, где вы не сможете их повредить, пока не повзрослеете достаточно, чтобы понять, что это – ваша единственная надежда. Вам не спасти свою жизнь, и мне не спасти вашу – ничего не поделаешь. Но вид как таковой сможет выжить благодаря вашему выдающемуся уму. Хотя половая зрелость по отношению к нашей продолжительности жизни наступает поздно, интеллектуальная приходит в весьма юном возрасте. Так что у вас будут годы, чтобы обучить своих детей. Вы сможете поддерживать высокий уровень цивилизации, технологии, истории, морали. Вы сможете выжить.

– Но мы же все умрем! – воскликнул Сержант.

– Разве жизнь на этом корабле можно назвать жизнью? – спросил Боб.

– Я всегда думал, что мы вернемся… – Эндер замолчал, не договорив.

– К людям, – закончил Боб. – И как ты себе это представляешь? Я преуспел лишь потому, что оказался им полезен. Нужно было выиграть войну, а Эндеру Виггину не хватило командирских качеств, и как запасной вариант использовали меня. Потом я потребовался Питеру Гегемону для борьбы с Ахиллом. А после стал уродом, великаном. Меня не боялись только потому, что меня в любом случае ждала смерть от гигантизма. И я больше не помещался в танк или в кабину самолета.

– Хочешь сказать, они бы нас убили? – спросил Сержант.

– Не знаю, что бы они сделали. Может, стали бы изучать вас. Но в любом случае вам не позволили бы создать семью с обычными людьми или родить детей – чистых антонинов.

– Бобитов, – поправил Эндер. – «Человек бобовый» нам нравится больше.

– Тронут, – улыбнулся Боб, и это действительно была правда. Им хотелось использовать некую форму его имени в качестве их собственного. – Суть в том, что вам нужна своя планета. Вам придется плодиться как кроликам, пока вы еще молоды и можете обучить своих детей. Дайте им шанс постоять за себя, когда эту планету найдет остальное человечество.

– Люди наверняка уже планируют сюда прилететь, – сказал Сержант.

– Каким образом? – спросил Боб. – Про эту планету я никому не говорил.

Наступила ошеломленная тишина. Затем Эндер рассмеялся, а за ним остальные.

– Ну и хитрый же ты паук, – сказал он. – Когда ты собирался нам все рассказать?